Приключения звездного торговца
Шрифт:
Хозяин нащупает вас лучом радара и подберет. Передайте ему, что если по прошествии известного времени он не обнаружит вас барахтающимся в космосе, то может открывать огонь.
Латимер заколебался.
— Быстрее! — рявкнул Фолкейн. — Переводите, потом скажете мне его решение. Мой палец уже устал.
Откровенно говоря, он опасался, как бы враги его не учинили какую-нибудь каверзу.
— Хорошо, — угрюмо согласился Латимер. — Но бластер я возьму с собой.
— Тогда я не стану выбрасывать гранату. Вот и договорились. Пошли.
Латимер произнес команду.
Сани ожидали их. Фолкейн приказал Латимеру лезть внутрь, выразительно кивнув на гранату, потом забрался сам. Они кое-как разместились в кокпите. Управлять санями в такой тесноте можно было лишь одной рукой, поэтому старт у Фолкейна получился неуклюжим. Выбравшись из порта, он предоставил кораблик его собственной воле, а сам принялся вызывать «Бедолагу».
— Дэвид! — раздался в наушниках голос Чи Лан. — Ты свободен! Ян-тай-и-лирх-ю!
— Нам с тобой придется улепетывать во все лопатки, — сказал он по-английски, чтобы понял Латимер. — Дай мне направляющий луч. Будь готова втянуть меня на борт и запустить двигатели. Да, кстати, сначала мне надо будет высадить пассажира.
— Заложник, что ли? Тупица, хватит валять дурака. Слышал, что приказал капитан?
Через минуту Фолкейн передал управление автопилоту. Сани двигались ровно; гигантская тень линкора постепенно отдалялась. Гермесец поглядел на поникшего Латимера.
Тот сидел сгорбившись и поджав ноги; лицевой щиток его шлема посверкивал в тусклом мерцании звезд и огоньков на панели управления. Бластер уперся ему в живот.
— Вряд ли Гэхуд начнет в нас палить, — сказал Фолкейн тихо.
— Сейчас — да, — устало отозвался Латимер.
— Ну-ну. Как насчет расслабиться? Прогулка нам предстоит довольно нудная.
— А как же эта штуковина у вас в руке?
— Мне она не помешает. Это такая же мера предосторожности, как и ваш бластер. Но мы можем открыть шлемы, угостить друг друга сигаретами…
— Не курю, — заявил Латимер. — Однако… — Вслед за Фолкейном он поднял лицевой щиток. — Да. Хорошо… разжаться. — Он вздохнул.
— Зла я на вас не держу, — сказал Фолкейн не вполне искренно. — Мне просто хочется, чтобы дело не закончилось стычкой.
— Мне тоже. Я восхищен вашим мужеством. Вы вели себя в этой ситуации почти как шенн.
— Может, вы мне объясните в общих чертах, из-за чего весь переполох?
— Нет, — Латимер снова вздохнул, — лучше уж я вообще замолчу. Только вот… как там они? Мои друзья из «Сириндипити»?
— Ну, дела у них обстоят…
Латимер уселся поудобнее, и Фолкейн понял, что у него есть шанс. По правде сказать, он готов был ждать, сколько понадобится, готов был даже отказаться от своей задумки, если не представится подходящего момента. Сани уже настолько отдалились от линкора, что никакой сканнер не сможет определить, что происходит в их кокпите. Если не считать направляющего луча Тупицы и следящего Гэхуда, они предоставлены сами себе.
Латимер притулился рядом с Фолкейном; голова его находилась примерно на уровне
— …вот так, — закончил Фолкейн. А ну! Левый его кулак, утяжеленный зажатой в нем гранатой, ударил по пистолету — тот отлетел к стенке. Правая же рука его змеей проскользнула под открытый лицевой щиток шлема и сдавила горло Латимера.
Глава 17
Латимер все-таки успел один раз выстрелить, пытаясь вырваться. Но потом затих.
Тяжело дыша, Фолкейн чуть ослабил хватку.
— Обстоятельства, — пояснил он пространству.
Воздух с шипением вырывался через дырку в борту. Но дырка эта уже начала затягиваться, а резервные кислородные баки привели давление внутри кокпита в норму. Он засунул бластер себе за пояс и оглянулся. На эскадре шеннов все было спокойно. Да и трудно было предположить, что на таком расстоянии можно заметить короткую вспышку и тонкую завесу водяного тумана.
Избавиться от гранаты было потрудней. Фолкейн с помощью двигателей развернул сани перпендикулярно курсу, так, чтобы минишлюз был обращен не к линкору. Клапаны этого шлюза представляли собой набор сфинктерных диафрагм по обеим сторонам жесткого цилиндра. При подобной конструкции незначительная утечка воздуха была практически постоянной; да и при посадке и высадке терялось довольно большое количество газа. Но этот недостаток компенсировался высокой скоростью саней. Да и, в конце концов, они ведь были предназначены для коротких перебежек по космосу. Закрыв лицевой щиток, Фолкейн уперся ногами в стенку — голова и плечи оказались снаружи. Почти без размаха он швырнул гранату. Та взорвалась на сравнительно безопасном расстоянии. Пара-тройка осколков срикошетила по обшивке, но и только.
— Хорьки! — бросил он.
Левая рука болела. Он подвигал пальцами, пытаясь расслабить кисть, потом юркнул внутрь саней.
Латимер начал приходить в себя. Волей-неволей — что за грубое обращение с человеком? — Фолкейну пришлось снова чуть его придушить. Так он выиграл несколько секунд, за время которых успел вывести сани на прежний курс, пока Гэхуд ничего не заметил и не исполнился подозрений.
Он осторожно уселся напротив Латимера, вытащил из-за пояса бластер, открыл свой шлем и стал ждать. Пленник шевельнулся, огляделся, вздрогнул и подобрался, словно для броска.
— Не стоит, — сказал Фолкейн, — или вы умрете. Встаньте. Проберитесь в заднюю часть саней и снимите скафандр.
— Что? Логра доадам! Ах ты, свинья!..
— Живее, — приказал Фолкейн. — Теперь слушайте: убивать вас я не намерен. Мораль и все прочее здесь не причем — из вас вышел отличный заложник. Но к Гэхуду вы не вернетесь. Ему придется обойтись без вашей помощи, вы попытаетесь помешать мне, я убью вас, как паршивую собаку. Раздевайтесь.
Еще не совсем пришедший в себя Латимер повиновался. Фолкейн заставил его застегнуть скафандр. — Мы выкинем его в подходящий момент, и ваш босс решит, что это вы, — пояснил он. — Пока он разберется, что к чему, вас уже тут не будет.