Прикосновенье
Шрифт:
Но близится солнца приход.
Поеду — и город, как берег,
Мгновенно назад отнесет.
Под ясной холодною высью
В такой же холодной росе
Отдельные желтые листья
На черном асфальте шоссе.
Прозрачного воздуха одурь,
И клина гусиного врез.
Подсвеченный осенью лес.
«Была гармонь в поселке за рекой…»
Была гармонь в поселке за рекой,
И на мотсу машина грузовая,
И чтение, и лампа под рукой,
Чтобы гасить с постели не вставая.
А простыня простого полотна
Была прохладна и шероховата,
И лишь постель, где спал он у окна,
Для одного слегка широковата.
РАННЯЯ ЗИМА
Мы думали: зима —
Обозначенье старости,
Как бы печать сама
Покоя и усталости.
Но все не так идет!
У юности и зрелости
Совсем особый счет,
И каждый полон прелести.
Сведет мороз с ума
Поющими полозьями.
И ранняя зима
Моложе поздней осени.
«Девушка обещала…»
Девушка обещала —
Чтобы не огорчить…
Ранних начал начало.
Тканная солнцем нить.
Плыл отголосок гула
С неба или с реки.
Девушка обманула —
Честности вопреки.
Вспомнила в день весенний:
Жизнь еще впереди, —
Просто, без угрызений,
С искренностью в груди.
«Наповал сражена…»
Наповал сражена.
Тяжела голова.
Молодая жена —
Молодая вдова.
Развалилась семья,
Потеряв острие…
И его
Что постарше ее,
Ей вниманье дарить
Уж никак не спешат.
А наследство делить —
Так наследства лишат.
А старуха — их мать —
Говорит, что она,
Как легко доказать,
Остается жена.
Вдернуть нитку в иглу
Удается едва, —
Так страдает в углу
Молодая вдова.
ПУДРЕНИЦА
В голове путаница
От прошедших лет.
Крохотная пудреница —
Женский амулет.
Изловчаясь, сердится
Всякий раз,
Чтоб увидеть в зеркальце
Тот и тот глаз.
Над бровями челочка,
И еще черта —
Меж зубами щелочка,
Но не портит рта.
И на пляже солнечном,
В шелесте морском,
Нос, прикрытый сочинским
Смоченным листком.
В общем, хватит пороху —
Видно по всему.
Ну а пудру по боку.
Пудра ни к чему.
ЛЮБОВЬ
Все бы меж дел,
Щурясь счастливо,
В очи глядел
Ей без отрыва.
Вот и гляди!..
Мало денечка.
Но впереди
Вечер да ночка.
«Застенчивой женщины путь…»
Застенчивой женщины путь
По улочкам узким Востока.
Лицо прикрывала как грудь,
Не зная, что это жестоко.
К чему ей нездешняя даль,
Где свежих фиалок охапки
И поднята гордо вуаль