Прикосновение Грейси
Шрифт:
Неделю после крушения Грейси просидела взаперти, на маленьком корабле снабжения ей настолько осточертело, что она готова была сразиться даже с медведем, лишь бы выбраться оттуда. Грейси следовало бы с трепетом знакомиться с новым миром, но это оказалось ей не под силу. Она оказалась здесь одна. Грейси больше не боялась смерти, даже приветствовала бы такую возможность. Она оплакивала, что упустила свой шанс с Ченсом. Полгода у нее ушло, чтобы смириться и двигаться дальше. Она исследовала окружающую местность. Искала пропитание, чтобы пополнить припрятанные на корабле Крокером запасы. Грейси не требовалось много. За годы, что провела в подземке, она привыкла обходиться малым.
По мере того, как месяцы переходили в годы, она научилась охотиться, собирать и добывать свою пищу.
Грейси прицелилась из сделанного ею лука и выпустила стрелу. У нее ушло больше года на то, чтобы добиться хоть какого-то успеха. Грейси поморщилась, подходя к мертвому существу. Ее все еще тошнило, когда приходило время их убивать и потрошить. Она делала это потому, что другого выбора нет. Или сделай это, или умри с голоду.
Перекинув лук через плечо, она подняла мертвую «белку». Сегодня на ужин будет протеин. Грейси возвращалась на корабль и удивлялась скорости роста растений на луне. Она провела на ней три года, за это время ни разу не наступила настоящая «зима». Самый холод, по-видимому, это около тридцати градусов по фаренгейту.
«Не так холодно, как зимой в Нью-Йорке, — подумала Грейси, а потом остановилась. Ее охватила печаль. — Именно поэтому не нужно думать об этом», — отругала она себя.
Грейси быстро сорвала несколько лиан, которые угрожали покрыть дверь платформы, и спустилась к ближайшему ручью. Вода была неплохой, если сначала кипятить ее не меньше пяти минут. Она быстро и ловко почистила свой ужин и поставила его вариться в большом контейнере над огнем, который она постоянно поддерживала. Лазерные пушки хорошо разжигали огонь, она обнаружила это в припадке гнева, когда пару раз не получилось сделать это по-скаутски.
Спустя несколько часов и ужина Грейси включила питание корабля. Она проверяла системы дважды в месяц, чтобы убедиться, что топливные элементы не протекают, и проверить все коммуникации. Удобно, что луна необитаема, кроме Грейси и немногих существ. За три года она не увидела ни одного космического корабля и не услышала ни одного сообщения. Она полагала, что прошла по кругу не менее пятидесяти миль, но и там не обнаружилось признаков жизни.
Включив питание, Грейси установила случайный режим для компьютера, который сканировал бы любой тип сигнала. Откинулась на спинку кресла и осторожно достала из нарукавника фотографию с ребятами. Грейси улыбнулась и нежно коснулась кончиком пальца щеки Ченса. Ей стало интересно, все ли они в порядке. Ей нравилось мечтать, что Ченс нашел ее родителей и сестру. Возможно, Земля сейчас свободна и Ченс женился на другой женщине. У него уже имелся ребенок… похожий на него. Она представляла себе, как сидит с ребятами, ее с Ченсом сын или дочь у нее на коленях, а парни готовят барбекю и пьют пиво. Она вспомнила друзей ее родителей, как они с сестрой играли с другими детьми. Грейси настолько погрузилась в свои грезы, что не сразу уловила звуки, доносящиеся из систем связи.
Грейси в потрясении выпрямилась, когда по радио снова раздались голоса. Она их не понимала, но в конце концов сумеет понять. Это звучало точно так же, как та болтовня, которую она обычно слушала между радиолюбителями. Ее пальцы дрожали, когда включила компьютер на запись. Грейси около часа слушала сообщения, пока не приняла решение. Она расслышала различную интонацию и даже смех. Смех — это хорошо, твердила она себе. Оглядев небольшой корабль, она поняла, что у нее два варианта на выбор: умереть в одиночестве на этой маленькой луне или найти способ покинуть ее и вернуться домой. Так или иначе, она все равно умрет.
Нажав на кнопку передачи, до того как сможет отговорить себя от этого, Грейси начала говорить, тихо и нерешительно:
— Это «Прикосновение Грейси», обращаюсь ко всем, кто может это услышать. Я нахожусь на неизвестной планете или луне. Если вы
— «Прикосновение Грейси» желает спокойной ночи, — сказала Грейси, перед тем как выключить систему.
Сердце Грейси бешено колотилось, когда она поняла, что совершила либо самый умный поступок в своей жизни, либо самый глупый. Только время покажет. Глядя через экран обзора на темный лес, медленно пожирающие ее маленький дом, она знала, что пути назад нет.
Глава 4
— Сэр, — подойдя к Кордону, тихо позвала Мохан.
Она заставила себя не переплетать покрытые мягким мехом руки, ожидая, что он заметит ее присутствие. И подавила сомнения относительно того, чтобы обратиться к нему с информацией, которой располагала, но он приказал немедленно извещать ему о любых необычных сообщениях. Это единственная причина, по которой она нарушила протокол и спустилась в инженерную комнату. Мохан покраснела, когда другой член экипажа, мужчина, окинул ее оценивающим взглядом. Та'ни известны как очень чувственные создания. Но Мохан только наполовину та'ни. Ее отец был человеческим мужчиной с далекой планеты под названием Земля. Ее мать и отец познакомились, когда он занимался исследованиями та'ни по их приглашению. Мама, младшая дочь вождя, с первого взгляда влюбилась в него. Их удачный союз дал много потомства. Большинство ее сестер и братьев предпочитали оставаться на Та'Ниваке, но Мохан хотела больше узнать об истории ее отца и его мире.
Поступившая информация заставляла ее сомневаться, стоит ли обращаться к адмиралу. Отец научил ее древнему языку своей планеты. Земной стандартный язык состоял из многих слов, но сообщение, которое она услышала раньше, было из старого древнего языка, который больше не преподавался никому, кроме тех, кто изучал историю Земли. Она не знала никого, кто говорил бы на нем, кроме нее и отца.
Кордон закончил слушать главного инженера и повернулся к Мохан. Он знал, что она никогда бы не решилась спуститься к инженерам, если бы могла этого избежать. Он позволил взгляду скользнуть по ней. Никто, включая Мохан, не мог знать, о чем он думает. Его лицо ничего не выражало. Он уже давно научился никому не раскрывать свои эмоции и мысли, если только не хотел убедить кого-то, будто они знают, о чем он думает. Многие из тех, кто пренебрегал этим, уже мертвы.
— Иди за мной, — сказал Кордон и тут же зашагал, не проверяя, идет ли за ним Мохан. Он подождал, пока они не вошли в лифт, и только потом кивнул ей, чтобы она объяснила свое присутствие.
— Сэр, вы просили немедленно уведомить вас, если я услышу какие-либо необычные сигналы или разговоры, — начала Мохан.
— Судя по вашему присутствию в инженерном отделе, вы что-то нашли, — отозвался Кордон.
— Да, сэр. За последние пару часов между дальними грузовыми судами установилась обычная связь. Ничего необычного не наблюдалось ни в передачах, ни в сигналах. Они не имели никаких признаков того, что у них возникли трудности из-за чужеземного источника, — заявила Мохан, наблюдая, как вспыхивают цифры на табло, пока они поднимались на лифте.
Она отчаянно пыталась не обращать внимания на запах мужчины, стоящего рядом с ней. Чем выше они поднимались, тем труднее это становилось. Она боролась с дрожью желания, пробежавшей по ее телу, при воспоминании о его сильных руках на своей покрытой мехом груди. Они провели одну короткую, невероятную ночь страсти на космодроме в системе Кумина, перед тем как она перешла на его военный корабль «Завоеватель». В то время Мохан даже не знала его имени. Они встретились в местном баре, и не успела она опомниться, как оказались в ее постели.