Прикосновение любви

Логан Никки

Тихий звон крыльев у уха дал понять, что пчела закончила подкрепляться и улетела к улью.

– Наконец! – воскликнула Лейни, опустив руку и облизывая палец, на котором осталось немало меда.

– У тебя мед в волосах.

Она не успела вздрогнуть, представив, насколько неприятным может быть это зрелище, как услышала грохот контейнеров. Элиот оперся на них рукой, чтобы осторожно коснуться ее лба, убирая с лица измазанные пряди.

Он задержался в этой позе, мягко прикасаясь ее коже.

– Хочешь,

смочу это место водой?

– Нет. Я приму душ, когда мы вернемся домой. Смою все это.

Черт, можно подумать, ее никогда раньше не касались мужчины.

По нескольким легким рывкам стало понятно, что основную часть меда Элиот удалил, а волосы просто убрал с лица.

– Цвет твоих глаз вблизи завораживает своей кристальной голубизной, – промурлыкал он. Так близко, что Лейни чувствовала его дыхание.

– А как они выглядят обычно?

– Огромные. Бездонные.

Лейни не удалось даже хмыкнуть, в этот момент он повернул ее руку и стал прикасаться к ней кончиками пальцев.

– Сиди спокойно…

Элиот взял ее чистые пальцы в руки, поднял к лицу и осторожно прижал к своей щеке.

– Побори себя, – выдохнул он низким, глубоким голосом. Лишь с намеком на хрипотцу.

Каждая частичка тела Лейни напряглась. Она ни на миллиметр не сдвинула руку. Но и не убрала.

– Когда я говорила, что изучение лица – довольно интимное дело, я не имела в виду, что только для тебя.

– Я знаю. Возможно, теперь тебе все же захочется изучить меня. Мне бы хотелось, чтобы ты знала, как я выгляжу.

– Зачем?

Она почувствовала его дыхание на своей кисти.

– Понятия не имею.

Откровенное признание обезоружило Лейни, и она, распрямив пальцы правой руки, осторожно стала исследовать ими его лицо. Грубоватая щетина, отросшая за полдня, дразнила ее чувствительные пальцы. Достаточный стимул, чтобы продвинуться дальше от его рельефных скул к носу. Она двигалась вверх по лицу, избегая дотрагиваться до губ.

Нос был там, где его и ожидаешь найти, с небольшой горбинкой, о которой он говорил. Густые брови.

– Ты постригся?

– Нет. Почему ты так решила?

– Ты говорил, что волосы у тебя спадают на брови.

Он направил ее пальцы немного выше, к аккуратно приглаженной прическе.

– Это… – Лейни нахмурилась о внезапной догадки. – Это пчелиный воск?

– Это твердый воск для укладки волос. Косметическое средство.

Элиот был не похож на мужчин, проводящих много времени у зеркала.

– Разве воск – это средство для мужчин?

– Оуэн с друзьями наверняка используют его, прежде чем отправиться на вечеринку.

Лейни задержала пальцы на его лбу и задумалась: неужели он считает несколько часов, проведенных с ней на ферме, стоящими усилий на укладку?

– Мы бы радовались, если бы они хоть причесывались, перед тем как отправиться на вечеринку.

– Почему ты хмуришься?

– Просто задумалась, можно ли использовать для этих целей пчелиный воск?

Движение лицевых мышц под пальцами подсказало Лейни, что он улыбнулся.

– Не можешь подавить в себе бизнес-леди.

Лейни стерла пальцами остатки воска, и теперь уже обеими руками исследовала текстуру его волос.

– Интересно…

– Мои волосы или мое лицо?

Да. Исследовать его лицо… Именно это она должна была делать. А не играть с густой шевелюрой.

Лейни провела правой рукой вдоль скулы, а затем быстро проскользнула пальцами по губам Элиота. Они приоткрылись до того, как она успела убрать ладонь, и его дыхание обожгло подушечки ее пальцев.

– Ну вот, – произнес Элиот и прочистил горло. – Вот теперь ты и правда видела меня.

Она нервно улыбнулась.

– И играла с твоей шевелюрой дольше, чем позволяла вежливость. Но что ты имеешь в виду, говоря, что я правда видела тебя?

– Ты знаешь, как я говорю, как пахну и каков я на ощупь. Ты задействовала для знакомства со мной все органы чувств.

– Что ж, – начала она, – я еще не…

Стоп! В самый последний момент Лейни заставила себя проглотить готовые сорваться с губ слова. «Я еще не пробовала тебя на вкус».

– Что ты хотела сказать?

Голос Элиота звучал невероятно близко, хотя он не сдвинулся с места ни на миллиметр.

– Ничего. Не бери в голову.

– Ты хотела сказать – не пробовала на вкус?

– Нет. – Лейни слышала, как фальшиво прозвучали эти слова.

– Серьезно? – В его голосе слышалась улыбка.

– К счастью, у нас обеденный перерыв. – Она ухватилась за единственный спасительный вариант.

– Он может подождать.

Губы Элиота, которых она так усиленно старалась не касаться, легонько прижались к губам Лейни – мягкие, влажные, теплые – и стали искать более удобное положение, более тесного контакта. Ей потребовалось немного времени, чтобы привыкнуть к ощущению чьего-то дыхания, и Элиот воспользовался ее шоком, сильнее приоткрыв губы и осторожно просунув кончик языка в ее гиперчувствительный и внезапно полностью лишившийся кислорода рот.

Элиот Гарвей целовал ее.

Нет, Лейни целовалась не впервые, но она практически забыла, каково это. Ее органы чувств были переполнены ощущением лимонного шпритцера, который они только что пили. «Ох, как же это чертовски хорошо!» Инстинктивно она вытянула шею, чтобы лучше почувствовать поцелуй, и опустилась на колени. Их дыхание слилось, она позволила его языку проникнуть дальше. Элиот мягко положил свою руку ей на голову.

Какое-то время они оставались в этом положении – изучая друг друга, пробуя на вкус. Напор Элиота был слишком мягким. Этого было недостаточно.