Прикосновение
Шрифт:
Стволом пистолета он провёл, как будто лаская, от моего плеча, по голой руке вниз, и я вздрогнула. Так как у меня был кляп во рту, он видимо не ожидал ответа, и я держала мой взгляд неподвижно направленным на стену напротив меня.
Дин обошёл вокруг стула, взял с кровати бутылку, вытащил её из бумажного пакета, открыл и выпил с жадностью глоток. Он вытер себе обратной стороной руки рот, смотря на меня при этом своими бледно-голубыми глазами.
— Ну, и что мне теперь с тобой делать? Никто не заметил, как я тебя вчера вечером привёз сюда, но рано
Он покачал головой, как будто вывод, к которому он пришёл, опечалил его.
— Возможно, мне стоит передать тебя защитникам, кажется, они жаждут заполучить тебя в руки. Может, даже заплатят за тебя изрядную сумму денег!
Значит, он послушал остальную запись на айподе. Я издала булькающий звук, и он вытащил кляп из моего рта. Язык казался огромным, и лишь после двух попыток мне с трудом удалось выдавить что-то между двумя сухими, опухшими губами.
— Ты не можешь этого сделать!
— Ах нет? — Он криво усмехнулся.
— Они не просто меня убьют, ты идиот! Они убьют каждого, кто как-то связан со мной, включая тебя!
Мои скулы взорвались, когда Дин ударил тыльной стороной руки мне по лицу. Зубы порезали внутреннюю сторону щеки, и я почувствовала вкус железа. Больше всего мне хотелось сплюнуть кровь на его блестящее, новое тряпьё.
Но он немедленно отплатит мне самым коварным способом, только это сдерживало меня. Я опустила голову, чтобы он не видел моего лица. Всеми фибрами души я хотела сопротивляться. Я жаждала что-то разбить, вырваться, чтобы он понял, что я не принадлежу ему. Я не была его собственностью и больше не приму от него не одного дальнейшего унижения. Мой страх перед ним уступил место гневу, который поднялся и не оставил места для других чувств. Если бы я не была такой слабой, то одним ударом остановила бы его сердце.
Потом я услышала снова в уме голос Ашера, напоминание о том, как он призывал меня быть умнее, чем противник. У меня перехватило дыхание, и я одолела дикого зверя внутри себя. Думай, Реми, думай!
Дин ненавидел каждого, кто противостоял ему. В течение многих лет мой отказ плакать бесил его. Каждая жестокость должна была сломать мою волю. Побои, которые он всыпывал моей матери, постоянные истязания, выстрелы в Люси, а теперь угроза натравить на мою семью защитников. Он хотел уничтожить всё, что мне было дорого, так чтобы я покорно подчинилась его контролю.
Что же, я могла подчиниться ему, как Анна. Если он хотел увидеть страх, пожалуйста! Когда он поднял руку, чтобы снова ударить меня, я начала дёргать за мои путы.
Хныкая, я возилась с ними, пока у меня от боли не выступили слёзы.
— Не бей меня, — умоляла я. — Пожалуйста, не причиняй мне боли! — На одну секунду Дин замер, а потом ударил меня снова прямо в лицо.
Он засунул кляп назад мне в рот, посмотрел наверх и прислушался, услышал ли кто-то мою истерическую
Дин снова обратил своё внимание на меня. Я раскачивалась на стуле туда-сюда, как будто хотела утешить себя таким образом.
— Ты только тогда принесёшь мне пользу, если мы оба выберемся отсюда. — Он поднял вверх револьвером мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза.
Я подумала об Ашере и Люси, о Бене и Лауре. Что, если я никогда их больше не увижу? Как будто он мог читать мои мысли, Дин кивнул.
— Сегодня вечером мы исчезнем, а ты будешь вести себя, как послушная, маленькая принцесса, хорошо? Никакого больше использования твоего умения, если только я не потребую от тебя этого. Ты знаешь почему?
Если мне кто-то говорил, когда мне можно было использовать мои способности, я быстро взрывалась, всё же проглотила мой гнев и притворилась покорной. Моё быстрое дыхание, хотя и приглушённое, было чётко слышно в комнате.
— По двум причинам. Во-первых, я знаю, благодаря записи твоей матери, как мне найти защитников и с радостью расскажу им, где они найдут твоего любимого отца. А мы оба знаем, что защитники делают с невинными людьми, не так ли?
Мне не нужно было изображать дрожь из-за страха.
— Во вторых…
Он зашёл сзади, схватил меня за руку и рывком потянул её, так что маленькие, тонкие кости моего запястья поддались и сломались под давлением. Грязный кляп заглушил мои крики боли.
Потом Дни склонился ко мне вниз.
— Я же вижу, что ты притворяешься, Реми, — прошептал он. — Ты не можешь избавиться от мятежного огня в твоем взгляде. Но ты ещё научишься страху. Всему своё время, и убийство тоже, и я напомню тебе, что случиться, если ты причинишь мне неприятности.
Шершавыми пальцами он погладил меня по щеке, ужасная пародия ласки Ашера.
Потом давление на моё сломанное запястье увеличилось и мне хотелось, чтобы смерть пришла поскорее и боль исчезла.
* * *
Мои приглушённые крики уже как несколько часов превратились в стоны. Дин высмеивал меня и издевался. Между ударами он заставлял меня исцелять мои травмы, чтобы он мог наблюдать за тем, как работали мои способности. Слишком рано мои силы иссякли, а боль не ушла.
Когда она стала слишком интенсивной, мой дух отделился от тела и места. Без реакции, которой он мог наслаждаться, Дину в конце концов это наскучило. Он вышел, чтобы поискать идеальную машину для побега на стоянки за молодёжным общежитием.
Как только он ушёл, я просканировала себя, борясь при этом с отчаянием, которое перекрывало мне воздух. Три ребра были сломаны, как и запястье и два пальца на моей правой руке и у меня был ряд ожогов, от моего левого локтя вверх до плеча, дополнительно один ужасный на шее — наказание за то, что я потеряла сознание. Всё болело, включая мою голову.