Прикосновение
Шрифт:
– А ты знаешь, как убрать пиявок?
– Конечно! Они, как я понял, натасканы на теплокровных существ. А если на них натравить обыкновенных рыб? Кстати, после зимы они еще голодны! Вот и поможем набить животы. Для этого мне надо разобрать дамбу. Пошли.
Он взял меня за руку, и мы пошли по силовым линиям. Шли довольно долго. Я чувствовала, что Феофан зол.
– Ты чем-то огорчен?
– не вытерпела я.
– Огорчен? Нет, Дайри! Я взбешен! Сколько лет живу на свете! Но мне и в голову не могло придти, что вот так можно загадить озеро! Взять хороших тварей, создать из них чудовищ, и заполнить ими воду! Представляю, как планета плачет! Ты заметила, сколь часты здесь дожди? Варвары!
– Феофан, а у здешнего леса, разве нет своего хозяина?
– Нет! Не понимаю почему, но нет! Боюсь, уничтожили они его! Потому и лес болеет. Жалко! Помолчи немного, хорошо? Скверно мне, я себя просто больным чувствую. Говорили мне, что с озером не все в порядке, да не хотел Барону лишний раз на глаза показываться, вот и обходил здешние места стороной. А теперь виню себя! Проглядел! А еще хозяином себя считаю! Какой я после этого хозяин? Так квартирант! Тьфу! Стыд-то какой!
Весь остальной путь проделали молча. Вышли к озеру. В ночной темноте, вода была неподвижная и черная. В нос ударил неприятный запах.
– Чем это пахнет?
– спросила я.
– Гнилью, - зло проговорил Феофан, - они сюда скот загоняют, который воруют у сельских жителей. Эти твари съедают все, кроме костей. Бр-р-р!
Первым делом, убери дамбы, вон там, - он показал влево, - и вон там, - вправо.
– Потом поднимайся над лесом, вон, видишь, где верхушка дерева шатром раскинулась, там запруда, они основную воду по новому руслу пустили, чтобы создать комфортные условия для этих пиявок. Ты потом и ее разбери. А я пойду рыбу пригоню. Ну, давай!
Я поднялась над водой, и еще раз поглядела вниз. Ничего не обычного не заметила. Вода как вода! Только силы над ней не было. Пустота.
С дамбой проблем не было. Небольшие камни были уложены своеобразной сетью, чтобы вода могла свободно течь, это было сделано для сохранения хоть какой-то свежести озера. Я легко подняла камни в воздух и уложила их вдоль берега. А вот с запрудой, дело осложнилось. Они ее сделали не столько из камней, сколько из поваленных деревьев, скрепленных цементом. Пришлось немного раздвинуть берега, а потом с трудом опустить стену, на дно реки. Вода, радостно ворча, припустилась в старое русло. В ней я увидела серебристые спины рыб. Их было так много, что казалось, искрящийся живой поток мчится навстречу черной смертельной неподвижности. И вот они встретились. Вода забурлила, и сверкающая под луной жизнь, стала медленно теснить темноту смерти.
– Дайри, - услышала тихий и взволнованный голос Феофана, - быстро сюда!
Я подлетела к нему.
– Ты с ума сошла, висишь у всех на виду! Хоть бы туман вокруг себя сгустила.
– Тогда видно плохо.
– Там нечего смотреть. Лучше слетай на Остров и посмотри, что и как.
Остров был небольшой, разделен высоким забором на две половины. На одной стоял большой трехэтажный деревянный дом. Свет в окнах не горел. Было тихо. На второй половине, тоже стоял дом, только каменный, одноэтажный и длинный. В нем тоже было темно. Вдруг внизу залаяла собака, и тут же откуда-то из углов появились яркие полосы света, которые стали шарить по земле. Я вернулась к Феофану.
– Чует мое сердце, здесь они прячут кого-то, - проговорил он, выслушав мой рассказ.
– Вот только кого? Рисковать не хочется. Видишь, какая охрана! Если себя выдадим, будет плохо. Надо идти наверняка!
– Феофан, в Азграде послезавтра праздник. Говорят сам Барон приедет. Может мне с ним поговорить? Расспросить?
– А что! Хорошая идея! Думаю, к тому времени и озеро очиститься. Только будь осторожна. Как что узнаешь, сразу выходи. Я тебя в городе буду ждать!
– А если увидят?
– Дайри, если посмотрят на меня в упор, это не значит, что увидят. Решено! Я тебя подстрахую. Уж, больно сволочной этот Барон!
– Я не маленькая, сама могу за себя постоять, - обиделась я.
– Именно поэтому и нужно тебя подстраховать, что уже не маленькая.
– звонко засмеялся Феофан, но вдруг замолчал, повернулся лицом к лесу. Я прислушалась, где-то вдали хрустнула ветка, мужской голос выругался. К нам шли. Шум был такой, будто шли несколько человек. Феофан встал за ствол, я поднялась вверх и уселась на ветке дерева.
На берег, таща упирающуюся корову, вышел полицай.
– Вот скотина упрямая, как чувствует, что подыхать идёт. Ну, что встала, иди же.
Он выпустил веревку, обмотанную вокруг рогов, и стал хлестать ее по спине плетью, толкая к воде. Но чуя опасность, бедное животное только громко и жалобно замычала. В это же мгновение яркие лучи, идущие от Острова, осветили полицая и его жертву.
– .... Выключите свет, - грязно выругавшись, закричал он, и ночная тишина разнесла его голос над всем озером. Свет еще какое-то время постоял, будто обнюхивая эту парочку, а потом, качнувшись, погас. Полицай вытащил небольшой цилиндр и направил на корову, она косила на него взглядом, не переставая мычать.
– Не шали, - на спину полицая легла огромная лапа медведя...
– А-а-а-а?
– промямлил мужик и присел на корточки. Корова замолчала и отошла в сторонку.
– Вообще-то в такие моменты штаны снимать надо, - грозно сказал медведь, и открыл свою пасть.
– У-у-у!
– тихо завыл палицай.
– Понимаю, бывает! Не дотерпел. Вон водичка рядом, иди, вымойся, а то разит от тебя...
– Не-е-е-е!
– заблеял мужик, опустился на четвереньки и попятился задом к лесу.
– Хотя, - замотал головой медведь, - и то правильно, неси домой, не погань леса. Еще раз увижу тебя, разорву. Противный ты! Грязный, вонючий! Ну, ничего, нос зажму, и разорву... Брысь, погань!
– И-и-и-и!
– взвизгнул несчастный и бросился сквозь кусты. И тут же из соседних кустов выскочила старушка, размазывая слезы по щекам, и бросилась на шею медведя:
– Батюшка, спаситель ты мой! Сберег Зорянку! По гроб жизни молиться Поводырю за тебя буду...
– Ну, ладно, ладно, помяла шею и будет, - рявкнул медведь, - бери свою корову и иди домой.
– Пойду батюшка, пойду, только будь добр, верни моей кормилице молодость! А то стара она, молока давать мало стала.
– Да, ты что бабка! За кого ты меня принимаешь!