Primavera Florence
Шрифт:
Герберт бежал по улице сломя голову, ему казалось, что вокруг все стремятся туда же, на концерт Florence. Каждый стремится по отдельности, каждый получил своё личное приглашение и думает, что ждут именно его, что он должен успеть туда раньше всех, оказаться в первом ряду на самом видном месте. Но что, если он ошибся адресом? Что, если он выбрал неоптимальный маршрут? Герберт вытащил телефон и бросился проверять адрес в переписке. Всё было правильно, до назначенного места оставалось не больше пяти минут, а концерт начинался через десять. По большому счёту, можно было даже сбавить шаг, но студент решил перестраховаться и только прибавил шагу.
Когда Герберт наконец осмотрелся, то понял, что уже какое-то время плутает по одному из кварталов, отведённых специально под офисы компаний. Застройка здесь была исключительно плотной, рядом с каждой дверью висело по несколько десятков табличек
– Смотри, куда идёшь, идиот! – над ухом Герберта раздался резкий крик. – Ах ты, сучий сын, ну ты посмотри, что ты наделал!
Перед Гербертом стоял мужчина средних лет с очень грубой внешностью, несколько осунувшимся небритым лицом, неестественная бледность которого свидетельствовала о том, что этот человек едва ли был хорошо знаком с любящими объятиями яркого дневного света. Глаза прохожего заслоняли дорогие солнечные очки, впрочем, было не вполне понятно, от какого именно солнца они должны были защитить своего обладателя в такое время. Герберт от испуга опустил глаза и увидел залитый кофе, находившимся мгновениями ранее в картонном стаканчике в руках разъярённого мужчины, дорогой бежевый костюм, сшитый, по всей видимости, на заказ, столь хорошо он сидел.
– Я с тобой разговариваю, ты что, оглох, что ли? Как ты это собираешься отстирывать? Ты хоть знаешь, сколько это вообще стоит? Ты таких денег в своей жизни никогда не видел. Слышишь меня? – мужчина продолжал яростно требовать от Герберта признания своей вины в порче делового костюма.
– Прошу прощения, я не нарочно, я очень спешу, извините, мне нужно идти.
– Куда ты собрался? Испортил мне пиджак, а теперь слинять хочешь? Давай, нужно решить вопрос. Как ты собираешься мне это компенсировать, а?
– Извините, у меня нет с собой денег.
– Что ты врёшь, тебе небось мамочка с собой дала на мороженое, когда ты из-под её юбки на улицу выползал. Ты у меня никуда не пойдёшь, пока со мной не рассчитаешься.
– У меня правда нет денег с собой. И мне очень нужно идти. Давайте я оплачу вам химчистку, но смогу сделать это только из дома. Дайте мне свой номер.
– Не, так не пойдёт, ты мне ничего не оплатишь, обхитрить не выйдет. Какой подонок, сначала одежду испоганил, а теперь ещё и обмануть пытается. Так, что у тебя есть? Телефон, часы? Показывай.
– Я очень извиняюсь, я не хотел вам помешать, у меня ничего с собой нет, я очень тороплюсь. Пожалуйста, оставьте мне свой номер, я обещаю, что отправлю вам деньги, как только вернусь домой.
Мужчина посмотрел на Герберта с явным отвращением, швырнул кофейный стаканчик в сторону и потянулся во внутренний карман пиджака. Герберт с испугом дёрнулся, почему-то подумав, что этот человек сейчас вытащит пистолет, как много раз видел в дешёвом кино. Мужчина заметил это и невольно рассмеялся, вытащив наружу небольшую визитную карточку со своим номером телефона.
– Вот, придурок, держи. Если завтра к утру счёт не будет пополнен парой тысяч кредитов, то я тебе просто обещаю, а я своё слово держу, что найду тебя и урою. Просто урою. Так что, будь добр, попроси у своей мамаши немного денежек и прими ответственность за свою дурость. Понял меня? Понял?
– Да, извините, обещаю, всё обязательно отправлю. До свидания.
– Вот уж надеюсь, что больше твою рожу видеть не придётся. Катись к чёрту. А хотя давай-ка я тебя сфотографирую напоследок, чтобы ты не думал, что я тебя забуду. – Мужчина достал телефон и сфотографировал Герберта, после чего, в последний раз презрительно взглянув на него, широким шагом двинулся дальше.
Герберт бросился бежать дальше, но, сколько бы он ни вглядывался в таблички на фасадах зданий, нужного ему номера всё не было. Концерт должен был начаться уже в любой момент. Вдруг телефон снова зазвенел, студент, чуть не уронив, резко достал его из кармана и прочитал новое сообщение от менеджера Primavera Florence. Тот извинялся за ошибочно указанный адрес и прилагал правильный номер здания.
Потратив несколько минут на поиск нужного корпуса, Герберт наконец-то оказался перед невзрачным трёхэтажным зданием без опознавательных знаков. Странным казалось то, что вокруг никого не было. Парковка рядом со зданием была абсолютно пустой, велосипедная стоянка тоже была незанятой. Герберт дёрнул ручку входной двери, но та не поддалась. Рядом висела маленькая позолоченная табличка с надписью «Продюсерское агентство „Касабланка“», это название он раньше никогда не слышал. Через стёкла в дверях виднелось погружённое в темноту фойе, ни в одном из окон верхних этажей тоже не горел свет.
Герберт начал оглядываться по сторонам и вскоре заметил небольшую незапертую калитку, ведущую на задний двор. С другой стороны здания расположилось несколько десятков разноцветных контейнеров, груды сломанной офисной техники и какой-то строительный мусор, что было довольно слабо похоже на концертную площадку для всемирно известной метаперсоны. В самой дальней части двора, рядом с очередным нагромождением контейнеров, в окружении неубранных сигаретных окурков, виднелась маленькая серая дверь, по всей видимости служившая пожарным выходом. Поскольку никаких других способов попасть в здание Герберт не нашёл, то решил всё же попытать удачи в последний раз. Он подошёл к двери и, немного помешкав, надавил на дверную ручку. Та с лёгкостью поддалась, и перед Гербертом возник длинный тёмный коридор, ведущий куда-то в глубины офисного здания. Весь свет был потушен и здесь; кроме мерного гудения кондиционеров, ничто не нарушало тишину завершённого рабочего дня. Герберт сделал несколько неуверенных шагов вперёд, но чем дальше он ступал, тем страшнее ему становилось. По всей видимости, с ним сыграли какую-то злую шутку, и он сломя голову приехал в совершенно случайное место. Осознание произошедшего будто бы позволило Герберту прийти в себя и наконец обратить внимание на то, что уже несколько секунд яростно пыталось его заполучить. В воздухе появился крепкий странный запах, исходивший неизвестно откуда и точно не свойственный таким офисным зданиям. Внезапно где-то в глубине коридора загорелся свет, Герберт на мгновение оцепенел и осторожными шагами начал отступать обратно к двери. Свет становился всё ярче и ярче, как будто кто-то приближался с мощным фонариком. Герберт в панике выскочил на улицу, и тут же сверху раздался громкий хлопок, на внутренний двор здания с грохотом упала оплавленная оконная рама. В окнах второго и третьего этажей вовсю бушевало яркое пламя пожара, отбрасывающее на асфальт бойко пляшущую тень, занятую каким-то безумным танцем, подобно тем, что исполняют прислужники дьявола в своих обжигающе багровых чертогах. Языки огня жадно перескакивали с одного шкафа на другой, со стены на стену, обугливая гипсокартон, выползали из окон, оставляя свои мрачные отметки на красных кирпичах. Пожар неудержимо охватывал комнату за комнатой, проход за проходом, лестницу за лестницей, не оставляя за собой ни единого безопасного уголка, жаждая абсолютной и безоговорочной победы, в которой ему тоже суждено погибнуть, но погибнуть последним, эта смерть будет явлена в лучах славы победителя на обугленных останках поглощённого врага. Вот уже повалил чёрный едкий дым, и из пожарного выхода, который Герберт оставил позади себя несколькими мгновениями ранее, начавшийся где-то на верхних этажах пожар охватил здание за считаные минуты. Вечернюю тишину нарушила целая какофония звуков – треск пламени боролся с неумолимой пронзительностью пожарной сигнализации, из последних сил пытавшейся предупредить пустое здание о смертельной угрозе, прежде чем замолчать навсегда, испытав агонию от плавящихся артерий и вен, раскинутых по всей офисной электросети. Резкий звук наконец выбил Герберта из оцепенения. Он очнулся и бросился в сторону калитки, чтобы выбраться на улицу, но она заклинила и не желала отворяться. На несколько мгновений паника охватила Герберта, но, к счастью, он заметил стоявший рядом небольшой контейнер, вскочил на него и одним прыжком перелетел через ограду.
Глава 4
Герберт проснулся довольно поздно, он еле помнил, как добрался до дома. Прошло всего несколько минут, как его снова начало трясти от страха, несмотря на то, что опасность давно уже миновала. На компьютерном столе скромно стоял оставленный отцом завтрак, заботливо завёрнутый в плёнку, рядом лежала небольшая записка с датой и временем рабочей встречи в MetaWorld. Герберт отложил её в сторону и начал есть в абсолютной тишине, чего он обычно старался избегать. Про телефон он вспомнил только тогда, когда решил добавить встречу отца себе в календарь. NewDroid успел полностью разрядиться и не подавал никаких признаков жизни, но стоило Герберту подключить его к питанию, как загрузочный экран разорвался целой сотней уведомлений.