Принц Голливуда

Карр Ким

Я кладу руку поверх своей киски.

Он становится на колени, возвышаясь надо мной, чтобы смотреть на мое тело с высоты.

— Нет. Начни щипать свои твердые соски, а после медленно опускай руки ниже по телу.

Сомневаясь, я смотрю на него.

Бруклин кивает.

— Затем, когда дойдешь до киски, хочу, чтобы ты водила пальцами по кругу, до самой своей сладенькой попки, пока я не скажу остановиться.

По какой-то странной причине я выполняю его инструкции. Мой взгляд мечется между нами, снова и снова, когда я начинаю играть с собой. Я вздыхаю, когда

он берет член в свою руку и проводит по нему.

— О чем думаешь? — спрашивает Бруклин, в его голосе слышны почти дикие нотки.

Я много о чем думаю...

Думаю, что он правда нравится мне, хоть и не должен.

Думаю, что это был лучший секс в моей жизни, и, судя по обещаниям, всё станет еще лучше, горячее.

Думаю, что у меня появляются неприятности, когда дело касается этого мужчины.

Думаю, мне стоит остерегаться.

А потом я смотрю в его напряженные голубые глаза и на то, как он ласкает свой член и думаю... Я попала.

Глава 26

ВЕЧНОЕ СИЯНИЕ ЧИСТОГО РАЗУМА

Бруклин

Возможно, в подобной ситуации будет уместен контракт.

Подписанный документ, определяющий условия отношений, в которые вступаем мы с Амелией.

В нем можно обговорить способы взаимодействия, чтобы то, что бы между нами ни было, не вышло из-под контроля. И чтобы никто не пострадал.

Никто.

Ни я, ни она.

Одно из положений может ограничить количество времени, которое мы можем смотреть друг на друга, когда не находимся в кровати. Другое может определить тон голоса, которым мы будем общаться, когда не заняты интимными отношениями. И что самое главное, в этом контракте должен быть пункт, запрещающий общение с помощью языка тела за пределами спальни.

Эти отношения завязаны на сексе.

Секс и только.

Или так должно быть.

Но вы знаете не хуже меня, что между сексом и чем-то большим тонкая грань. И вступление в подобные отношения могут привести на незнакомую территорию. И как мы все знаем, кому-то будет больно.

Одному из нас.

Или мне, или ей.

Улаживать все эти нюансы контрактом на время наших отношений просто смешно, мне лишь следует быть осторожным и помнить, что всё это кратковременно. Она еще не определилась окончательно с планами, но говорила о возвращении в Нью-Йорк через неделю или около того.

И тогда, по нашему соглашению, эта история закончится.

А потому вы понимаете, почему осторожность — лучший план действий.

Конечно, нам нравится быть вместе.

Нам весело.

Но я знаю, что это не приведет к чему-либо большему.

Просто не может.

В дальнейшей перспективе мы желаем разного. Она хочет выйти замуж и завести семью. Я же не вижу для себя такого будущего. Не могу представить этого, по крайней мере, с той работой, которая у меня сейчас есть.

В ближайшей перспективе мы с ней на одной странице. Мы довольно

неплохо ладим при условии ослабленного сексуального напряжения. Она на всё готова. Оказывается, Амелия не ищет в сексуальных отношениях чего-то необычного. Ей просто нужен жаркий, дикий, беззастенчивый секс. И именно я могу дать ей его. Она никогда не была с мужчиной, который потрудился бы узнать, что ей нравится и что нужно. Сложно поверить, но никто не помог ей узнать больше, чем секс в миссионерской позе с редкими оральными ласками для разнообразия.

Это я понял в нашу с ней первую ночь. С того дня я постепенно заходил всё дальше и дальше, заставляя девушку покинуть зону комфорта и помогая исследовать то, чего ей не хватало. Как я уже сказал, она согласна почти на всё.

В понедельник я повез ее кататься на мотоцикле по Малхолланд-драйв в ЛА. Она взяла с собой камеру и сделала несколько фотографий, пока я сидел в «Вышке Мертвеца», переписывая некоторые эпизоды в сценарии. Я понял, что Амелия имела в виду, сказав, что Кейт была слишком бесхребетной, и внес некоторые изменения. После этого мы поехали в теннисный клуб «Малхолланд», членом которого является моя мама, и трахнулись в одной из закрытых ванных комнат. Я нагнул ее над деревянной скамьей и взял сзади. Это было невероятно жарко.

Во вторник весь день шел дождь, так что мы пошли в старый кинотеатр в городе, где посмотрели фильм шестидесятых годов. Когда фильм закончился, мы проскользнули в один из смотровых залов, которые ныне использовались в особых случаях, и трахнулись там. Она оседлала меня на одном из больших кожаных кресел. Ее груди двигалась вверх-вниз, и я присосался к ним, когда Амелия кончила, не слезая с меня. Это было охренительно.

В среду утром мне нужно было работать, но день мы провели в «Скале», наслаждаясь мохито и проигрывая по ролям мой сценарий. Это очень помогло. И да, мы трахнулись в уборной. Она упиралась ладонями в холодный металл, пока я, широко раздвинув ноги, взял ее, прижав к двери кабинки.

Сегодня четверг, и утром я отвез Амелию на экскурсию в ЛА, чтобы сводить в китайский театр, и показал Голливудский знак. Мы нигде не трахнулись – просто было негде. Но она сделала мне минет по пути назад и придет, как только Кем ляжет спать.

К счастью для нас, Макайла, которая работает на дому, в понедельник уехала в Сан-Франциско. Она выпускает свою линию ювелирных украшений и сотрудничает там с одной из компаний, чтобы выполнять заказы. Вернется она только завтра поздно вечером. К тому времени также приедут Кин, Мэгги и Пресли.

Тогда веселье и игры для нас закончатся, по крайней мере, до понедельника. Выходные будут отстойные. С таким количеством людей риск быть пойманными будет слишком велик.

А если нас поймают, придется объясняться. И кажется смешным объяснять близким людям, у которых есть вторые половинки, то, что мы решили ограничить наши отношения только сексом. Даже если это выносящий мозг, жаркий и неистовый секс без ограничений.

Конечно, причины Амелии для вступления в подобные отношения отличаются от моих, хотя, если подумать, то они могут уподобиться.