Принц и гвардеец

Касс Кира

– И меня тоже, – сказала мама, и обе девушки поспешили прочь.

Я крутил в пальцах какой-то пузырек, пытаясь не думать об убегающих секундах.

– Максон, милый, может, тебе в самом деле нехорошо? – заволновалась мама, глядя не на меня, а на мое отражение.

Я обернулся к ней:

– Не знаю… Просто…

– Послушай, все волнуются, но по большому счету это всего лишь объявление имен и ничего более.

Я сделал медленный вдох и кивнул. Можно было относиться к происходящему и так. Объявление имен. И все. Просто список имен и ничего более.

Я снова глубоко вдохнул.

Какое счастье, что не ел с утра.

Я развернулся и двинулся к своему месту на сцене. Отец уже ждал.

– Возьми себя в руки, – покачал он головой. – Ты ужасно выглядишь.

– Как ты пережил все это? – спросил я.

– Я вел себя решительно, как подобает принцу. И ты тоже будешь вести себя так же. Или нужно напомнить, что приз в этом состязании – ты? – На его лице отразилась досада, как будто он ожидал, что это давным-давно должно было до меня дойти. – Это они состязаются за тебя, а не ты за них. Твоя жизнь никак не изменится, за исключением того обстоятельства, что некоторое время тебе придется иметь дело с кучкой ошалевших от собственного счастья девиц.

– А вдруг ни одна из них мне не понравится?

– Тогда выберешь наименее противную. Желательно ту, которая может быть чем-то нам полезна. Впрочем, на этот счет не волнуйся, я тебе помогу.

Если он собирался этими словами подбодрить меня, то у него ничего не вышло.

– Десять секунд, – объявил кто-то, и мама, которая как раз подошла к своему креслу, ободряюще подмигнула.

– Не забывай улыбаться, – напомнил отец и с уверенным видом повернулся в сторону камер.

Внезапно заиграл гимн, и все тут же заговорили. Я понимал, что должен следить за происходящим, но все мои силы уходили на то, чтобы сохранять спокойное и веселое выражение лица.

Из этого состояния меня вывел знакомый голос Гаврила.

– Добрый вечер, ваше величество, – произнес он, и сердце ушло в пятки, но я вовремя сообразил, что он обращается к отцу.

– Гаврил, всегда рад тебя видеть.

– Не терпится услышать объявление?

– О да. Я вчера присутствовал при выборе некоторых кандидатур. Все девушки очень милые.

Все это было произнесено так естественно, так гладко.

– Значит, вам уже известны имена финалисток?! – воскликнул Гаврил.

– Всего несколько.

И вновь меня поразила та легкость, с которой с его губ сорвалась эта ложь.

– А с вами его величество этой информацией, случайно, не поделился?

На сей раз Гаврил обращался уже ко мне. Булавка у него на лацкане сверкала в свете софитов.

Повернулся отец, взглядом напоминая о необходимости улыбаться. Я послушно растянул губы в улыбке и ответил:

– Нет. Я увижу финалисток вместе со всеми остальными.

Ох. Надо было сказать «девушек», а не «финалисток». Речь все-таки о наших гостьях, а не о выставочных животных. Я украдкой обтер вспотевшие ладони о брюки.

– Ваше величество, – подошел Гаврил к королеве, – что вы можете посоветовать нашим финалисткам?

Я покосился на маму. Сколько времени ушло у нее на то, чтобы научиться держаться с таким безукоризненным достоинством? Или это у нее врожденное? Она застенчиво склонила голову набок, и даже видавший виды Гаврил растаял.

– Наслаждайтесь своим последним днем в роли обычной девушки. Завтра, каков бы ни был исход состязания, ваша жизнь изменится. И еще один совет, старый, но тем не менее действенный: будьте сами собой.

– Мудрые слова, моя королева. – Он повел рукой и обернулся к камерам. – И на этом позвольте приступить к оглашению имен тридцати пяти молодых девушек, которым предстоит участвовать в Отборе. Дамы и господа, присоединяйтесь ко мне в чествовании дочерей Иллеа!

Я вскинул глаза на мониторы, где появился государственный герб, а в маленьком квадратике в уголке по-прежнему показывали мое лицо. Они что, будут наблюдать за мной все время?!

Мама осторожно, чтобы не попасть в камеру, накрыла мою руку своей. Я сделал несколько вдохов и выдохов.

Это всего лишь перечень имен. Подумаешь, велика важность. Они же не объявляют одну-единственную.

– Мисс Элейн Стоулз из Ханспорта, Тройка, – провозгласил Гаврил, глядя в карточку. Я попытался изобразить на лице воодушевление. – Мисс Тьюзди Кипер из Уэверли, Четверка, – продолжал он.

По-прежнему улыбаясь, я наклонился к отцу.

– Меня сейчас стошнит, – прошептал я.

– Дыши глубже, – процедил он сквозь зубы в ответ. – Говорил же, надо было просмотреть их вчера.

– Мисс Фиона Кастли из Паломы, Тройка.

Я взглянул на маму. Она улыбнулась:

– Очень хорошенькая.

– Мисс Америка Сингер из Каролины, Пятерка.

Это, видимо, была одна из тех самых наугад выбранных девушек, которыми отец хотел разбавить всех остальных. Я не успел даже различить ее черты, поскольку решил, что буду смотреть поверх мониторов и улыбаться.

– Мисс Миа Блу из Оттаро, Тройка.

В голове у меня уже творилась настоящая каша. Выучу, кто есть кто, потом, когда на меня не будет смотреть вся страна.

– Мисс Селеста Ньюсом из Клермонта, Двойка.

Я вскинул брови, хотя даже не видел ее лица. Если она из Двоек, значит важная птица, так что стоит изобразить интерес.

– Кларисса Келли из Белкура, Двойка.

Список все не кончался, и от улыбки у меня уже начинало сводить скулы. Я не мог думать ни о чем, кроме как о том, что в эту самую минуту происходит нечто очень важное, определяется огромная часть моей жизни, а я не могу даже порадоваться. Если бы я сам вытащил их имена из чаши в уединенной комнате и первым увидел их лица, все было бы совершенно по-иному.