Принц и Ницше, или Всегда говори «никогда»
Шрифт:
– Я не вправе разглашать эту информацию, политика конфиденциальности, – Вова еле заметно улыбнулся. – Платят чуть больше нуля, где-то посередине между волонтерством и благотворительностью. А таксую потому, что пятерки я получаю именно в такси, а нужно было их получать в школе и институте. Хотите – берите меня личным шофером.
– Я подумаю. Такой ценный кадр пропадает. Столько умений, – Алена повела идеально ровной бровью.
– Умений и правда много. Вам бы одно из них очень пригодилось.
– Что же это за умение?
Алена подняла пронзительный, наполненный порочащими предубеждениями взгляд настоящей бизнесвуман.
– Да
Вова рассматривал лето за окном. Лето, самое сердце времени, звало на улицу хрупкой, еле уловимой мелодией светотеней.
– Какова интрига. И все же, скажите, что это?
В уме Алена быстро пролистала многотомные слова встречавшихся ей мужчин, пытаясь угадать, какие повторит Вова, чтобы «произвести должное впечатление».
– Нет, – отрезал с грубинкой в голосе Вова, переведя пронизывающе серьезный взгляд на Алену.
– Так…
Алена, отложив печать и ручку, по привычке подвесила в воздухе недовольное слово, к которому подлизы-подчиненные оперативно прикрепляли оправдания и разные словесные ходы, чтобы смягчить начальницу.
– Нет – это значит «нет», – вновь отрезал Вова еще более убедительно басом. – Может быть, как-нибудь в другой раз, и то, если суеверной судьбе будет угодно.
– Вау. Здорово.
Алена не угадала – ей никто никогда не говорил «нет», тем более два раза подряд, и ей это страшно понравилось.
– Вот ваши бумаги.
– Спасибо, до свидания.
Вова уверенно зашагал к выходу.
– Свидание будет, только если судьбе будет угодно. Как вы сказали. Хоть подсказку дайте, – прикрикнула она вслед Вове.
– Ничего нового. Следуйте за белым кроликом.
Вова подмигнул и вышел из широкого, светлого кабинета.
Алена, немного озадаченная молодым человеком и его двойным «нет», встала из-за стола, прошлась по кабинету и направилась к просторному чистому окну – за ним зеленые кроны подпирали куполообразную синеву неба, а вальяжное, норовящее соскочить с грани солнце вплетало ниточки света между ветвей, просвечивая насквозь широкие, жилистые листья. Лето начиняло здоровой беспечностью все, к чему прикасалось, искрилось и играло сочными красками за бликующим окном.
Алена, запросив у Веснушки кофе латте, добро улыбалась, просматривая последние фото, выложенные в Сеть застывшим фрагментом воспоминания, в котором по-субботнему нетрезвый брат по обыкновению принял лишнего, наговорил лишнего и сделал много лишнего в клубе. А она по обыкновению геройски спасала его из очередной передряги. Брат всегда был на короткой ноге с глупостями, считая их началом приключений. Особенно с тех пор, как родители погибли. И она активно участвовала в глупостях брата, как бы отговаривая его и пытаясь остановить, но на самом деле получая ни с чем не сравнимое удовольствие от выходок брата Алекса, которые действительно иной раз перерастали из авантюры в эпопею. У нее самой не было смелости быть отвязной. И, как ей казалось, не было смелости быть настоящей, быть искренней. И не важно, кто что подумает. Но в этом псевдобунтарстве она нехотя прослеживала тонкую нить тоски по родителям – они уже ничего не могут запретить и прочитать мораль, а значит, нужно вести себя так, словно тебя отправили в лагерь на лето и можно жить на полную/оторвиивыбрось, а когда лето закончится, вернуться домой и сказать, обнимая родителей, что вела себя хорошо. Вот только когда лето закончится, родителей не будет дома.
Алена отмахнулась от назойливой
Алена вздохнула полной грудью, задержала дыхание и перевела мысли на другой путь.
«Странно только лишь, что, когда я в ту ночь вытащила брата практически на себе из клуба, никто не останавливался, чтобы подвезти нас. Да, брат, не стоял на ногах. Но мы выглядели как всегда идеально. Стильно и дорого. А это обещало любому водиле солидный кэш. Как уже часто бывало раньше. Но не тогда. Все ехали мимо. И только этот Владимир с низким голосом остановился. Странно», – Алена в раздумьях покручивала давно остановившиеся часы на запястье, обрамленные золотым браслетом.
Телефон на ее широком черном столе пронзительно завибрировал, точно кто-то был заперт внутри. Так и оказалось – внутри устройства томилось сообщение от недорогой подруги Юли:
«Дорогая, быстро открой гугл-карты и найди мой любимый рестик на Малышева и присмотрись повнимательнее!!!)))))»
Алена, вздохнув, открыла карты, вбила адрес и стала рассматривать просторные окна ресторана.
«Очень расплывчато, а лица вообще все в мозаике, кто там?» – без толики энтузиазма написала она в ответ.
«Это Я с Ларгой!!! Прикинь!!! Нас прям в цвет сфоткали))))))».
«Вау…»
Юля прислала еще сотню сообщений, смакующих, подавившись слюной, свежайшую сплетню и пищащих от восторга и восхищения закрытыми скобочками, но Алена перестала читать, начиная с третьего. Вместо этого она следовала по улицам и проспектам города вместе с причудливой фотомашиной. Клубы, бары, рестораны, лофты, дома друзей и знакомых… Сколько приятных, теплых воспоминаний, сколько веселья и куража – стены их ломились от нетривиальной событийности минувших дней и ночей. И все же… Что-то не так. Препарируя каждый момент, Алена ощущала среди обнаженных эмоций и широких спецэффектов отсутствие чего-то важного, того, чего раньше не было, того, в чем она раньше не нуждалась.
Прокатившись по памятным местам, она вбила адрес своей улицы. Проехалась по ее архитектурной выверенной мелодичности: чистый асфальт, облагороженные тротуары, ухоженные дворы, подстриженные кустарники. А вот и дом, милый дом – шикарный, просторный особняк, воцарившийся на внушительной территории, сокрытой от посторонних глаз могучим забором, – фотомашине, как и всем чужим взглядам, не нужно видеть, что внутри. Ни синей широты бассейна, ни бани в отдельном доме, ни просторного гаража на четыре элитарных автомарки (две из которых почти всегда стояли без движения), ни эксклюзивных бильярдных столов из массива дуба в подвале, ни винного шкафа с коллекционными винами, ни мебели премиум сортов дерева и кожи, ни ультрамодных гаджетов системы «умный дом», ни пресловутого антиквариата, ни…