Принц Лестат
Шрифт:
– И все же никто не станет принимать такого решения, кроме дяди Лестана, – промолвила Роуз. – Это как раз очевидно. Никому не хочется этого делать. И, говоря откровенно, сегодня мы наконец получили возможность высказать, что по этому поводу думаем – и я благодарна. Мы получили шанс во всеуслышание заявить, чего хотим мы, мы сами.
Виктор посмотрел на Луи.
– Вы говорите – «надо подождать». Говорите – «куда спешить». Но что, если мы умрем, пока будем ждать? Что вы скажете тогда? Пожалеете ли о том, что заставили нас ждать? Лично я никакого смысла в ожидании не вижу!
– Вы умрете в процессе преображения, – сказал Луи. – Вот что до вас
Виктор ничего не ответил. Похоже, это все его ничуть не заботило. Слишком уж взволнован и возбужден он был тем, что они наконец здесь. Его переполняло радостное предвкушение.
Роуз отвернулась было, но потом снова посмотрела на задумчивое лицо Луи, его темно-зеленые глаза, твердо очерченные губы. Когда его сделали вампиром, ему было не больше двадцати четырех лет – и как же уничтожительно обрисовал он мир своего создателя, Лестата – дяди Лестана! Но теперь ведь это было уже не важно, правда? Совершенно не важно.
Роуз подумала обо всех остальных, кого краем глаза видела вчера вечером в бальном зале огромного особняка под названием «Врата Троицы». Она привыкла к нечеловеческому свечению Фарида – и даже могучего Сета, который, приходя ее навестить, всегда становился так, чтобы на него не падал свет ламп, и говорил с ней из тени приглушенным голосом, словно боялся напугать ее его звучностью и вибрацией. Но ничто не подготовило ее к тому, чтобы увидеть их всех – в огромном бальном зале, куда вела длинная мраморная лестница.
Фарид нервничал из-за ее появления там. Она это знала. Чувствовала. Сет – вот, кто принял решение и насчет нее, и насчет Виктора. Именно Сет сказал: «К чему постоянно держать их взаперти?»
Насколько могла судить Роуз, Сет уже все для себя решил.
Вдоль зеркальных стен бального зала стояли позолоченные столики и кресла. Сонные зеленые пальмы в кадках перемежались изысканно подобранными бронзовыми вазами с синими, розовыми и красными цветами.
В углу зала стоял огромный рояль. Группа певцов и музыкантов – скрипачей и арфистов, причем все они были вампирами, и их красота и издаваемые ими дивные звуки совершенно заворожили Роуз – создавали симфонию, наполнявшую все это огромное помещение под стеклянным куполом.
В дремотном полумраке под тремя хрустальными люстрами мелькали яркие, нечеловечески прекрасные лица. Роуз вконец потерялась в нескончаемом потоке имен всех тех, кому ее представляли – Пандора, Арджун, Грегори, Зенобия, Дэвис, Авикус, Эверар… Она не могла вспомнить их все, не могла мгновенно представить внешний облик всех ее поразительных новых знакомых. Помнила лишь, как зачарованно брела за своими провожатыми по темному лакированному паркету от столика к столику.
Потом – потрясающие, словно бы не от мира сего музыканты: высокий лысый и улыбчивый Ноткер со своими горными скрипачами, и юные отроки, и женщины с божественными сопрано, а следом Антуан – Антуан со скрипкой, похожий на воплощение Паганини, и Сибель – Сибель в длинном черном шифоновом платье, с усыпанной бриллиантами шеей, поднимающаяся из-за рояля, чтобы пожать Роуз руку.
Они словно бы сошли со страниц прочитанных ею книг, вышли из ночных ее грез – и сами они, и множество других, еще незнакомых
Виктор был подготовлен к этой встрече куда лучше нее – человеческое дитя, взросшее среди Тех, Кто Пьет Кровь. Стоя рядом с Роуз, он без малейшего замешательства пожимал новым знакомым руки, кивал и отвечал на вопросы. Сегодня он выбрал для Роуз белое шелковое платье, а сам по такому поводу нарядился в черный бархатный пиджак и накрахмаленную рубашку. Держа Роуз под руку, он без конца улыбался ей и вообще так сиял, что видно было, до чего он гордится своей спутницей.
Роуз почти не сомневалась: вампиры старательно скрывают любопытство и удивление при виде их. Смешно – она-то сама никак не могла оправиться от потрясения, что и в самом деле видит их всех.
Мариус – единственный из всех – обнял ее и прошептал ей на ухо несколько стихотворных строчек: «Она затмила факелов лучи! Сияет красота ее в ночи, как в ухе мавра жемчуг несравненный…»
Поцеловал он и Виктора.
– Ты истинный подарок для твоего отца!
Юноша улыбнулся.
Роуз знала: Виктор едва не плачет от огорчения, что Лестат все никак не появится. Но он ведь очень скоро прибудет! Теперь уже никто в том не сомневался. Лестат просто должен был сперва слетать на юг, в Амазонию, по какому-то неотложному делу. Но потом придет и сюда, непременно придет! Сет сам заверил Роуз и Виктора, что тревожиться не о чем. По его словам, он услышал об этом из самого надежного источника: от родной матери Лестата.
Честно-то говоря, Роуз сама едва не расплакалась, узнав, что его здесь нет. Однако все остальное сделало время ненавистного ожидания не только сносным, но даже и захватывающим! И уж конечно, Сет не стал бы открывать ей подлинную глубину своего мира, если бы дядя Лестан… если бы Лестат не собираться наделить их обоих Темным Даром.
«Темный Дар». Роуз нравилось шептать эти слова.
В какой-то момент вчера вечером вышло так, что почти все собравшиеся разом оказались в бальном зале, захваченные вихрем вальса. Иные из танцующих негромко подпевали музыке, а все помещение тонуло в облаке золотого света.
Роуз танцевала с Виктором. Он склонился и поцеловал ее в губы.
Девушка заглянула себе в душу, спрашивая себя – могут ли они с Виктором отказаться от всего этого, на самом деле взять и отказаться, отправиться куда-нибудь еще, в другое, безопасное место, где природной их любви друг к другу будет достаточно, чтобы притушить воспоминания о прошлом? Ведь они с Виктором познали уже наивысшую, упоительнейшую близость, нежнейшую страсть, самую чистую и возвышенную любовь, какая только бывает на свете. Эта любовь вытеснила из памяти Роуз весь ужас того, что произошло у нее с Гарднером, весь былой стыд и сокрушительное разочарование. Днем, когда вампиры спали и тайны их исчезали с ними вместе, Роуз лежала в объятиях Виктора, и он прижимал ее к себе, и это было их маленькое личное чудо, их святое таинство, их дар.
По телу у нее пробежала дрожь.
Роуз вдруг осознала, что Луи внимательно смотрит на нее. Да и Виктор тоже. Наверное, Луи читал ее разум. Видел ли он ее с Виктором? Девушка залилась краской.
– Сдается мне, Сет и в самом деле принял решение, – промолвил Луи, отвечая на потаенные ее мысли. – Иначе он бы ни за что не привел вас вчера во «Врата Троицы». Нет-нет. Он лишь ждет, чтобы Лестат утвердил его решение. Сам он уже не колеблется.
Роуз улыбнулась. Однако глаза вдруг защипало от слез.