Принц Лжи
Шрифт:
– Думаю, нам лучше всего начать с показаний Торма Правдивого, – бубнил Тир. – Мы ведь собрались здесь именно из-за его обвинений, выдвинутых против так называемого Принца Лжи.
Торм поднялся на трибуну, а Мистра тем временем оценивала свое собственное положение в этом зале, напоминающем лабораторию, типичную для Кормира, Глубоководья и Халруа, – вполне цивилизованных королевств, где имелись школы, обучающие магов основам чародейства. Как и в начале заседания Тир, теперь Торм стоял на месте, предназначенном для преподавателя. Остальные боги играли роль учеников. Будто в школе, некоторые ловили каждое слово учителя – Огм, например, – а другие лишь коротали время, подсчитывая минуты до
В этой воображаемой школе Мистра не отвела себе роли учителя или ученика, она была лишь сторонним наблюдателем. В школах магии, которые ей довелось видеть в юности, самый всесильный маг никогда не преподавал. Он или она тихонько сидели на задней скамье, наблюдая за классом, готовые вмешаться в том случае, если кто-то по ошибке произнесет чересчур сильное заклинание и навлечет на всех остальных опасность.
– Кайрик – угроза всему Фаэруну, – начал Торм, энергично размахивая руками. Одежда мага, свисающая с массивных плеч, была не такой яркой, как у прочих божеств, тем самым подчеркивая его низший статус. – Как всем вам известно…
– Если нам известно, зачем об этом снова говорить? – нетерпеливо проорал Талос.
Темпос перестал пялиться на свои карты, чтобы одобрительно хрюкнуть, а богиня Любви захихикала, прикрывшись ладошкой. Из всех присутствующих только Тир, казалось, счел этот выпад оскорбительным. Бог Справедливости строго хмыкнул, повернув голову в ту сторону, откуда донесся голос Талоса Яростного, затем дал знак богу Долга, чтобы тот продолжал.
– Зато кое-что вам все-таки неизвестно, – резко произнес Торм, сверкнув на Талоса глазами. – Кайрик появляется перед верующими в обличье других богов, и те, кто послабее духом, гибнут нелепой смертью. Причем он выбирает только тех, кому еще предстоит заслужить благосклонность божества своим преданным служением. Несчастные преждевременно расстаются с жизнью и становятся пленниками в Городе Раздоров.
Торм продолжил рассказ о том, как Кайрик обманул одного наемника, кормирского воина по имени Гвидион Быстроход, коротко изложив суть происшедшего, но речь его на этом не закончилась. Он подробно описал, каким образом действия Кайрика наносят урон чести каждого из присутствующих в зале богов. В конце диатрибы Торм произнес ожидаемую тираду о долге, призвав Совет Высших Сил выступить против мерзавца Властелина Праха.
Пока Торм держал речь, Мистра пыталась представить, каким именно бог Долга видит этот зал. Проникнуть в мысли полубога оказалось гораздо легче, чем она ожидала. Его сознание представляло собой простую крепость из белейшего камня, построенную вокруг просторного храма Долга и Чести. У стен несли молчаливый караул закованные в латы рыцари. То ли они не почувствовали присутствия Мистры, то ли не обратили на нее внимания, не распознав в ней врага, осталось неясным, но они позволили ей беспрепятственно пройти через ворота. Оказавшись внутри, Мистра взглянула на окружение глазами Торма.
Перед богом Долга Зал Полярной звезды предстал как продолжение его собственного замка. По периметру зала возвышались мраморные колонны, у подножия каждой стоял трон, где восседали боги – огромные воины в латах, в руках они держали щиты, украшенные священными символами. На некоторых, как на Тире, были великолепные сияющие кольчуги. Чем меньше бог поддерживал закон, тем приглушеннее блестела его амуниция, тем беднее выглядели его плащ, сапоги и перчатки.
Торм стоял посреди внушительного собрания. Его кольчуга сияла не так ярко, как у Тира, но она была более затейлива и украшена знаками отличия. Мистра испытала благоговейный ужас, поняв, какое огромное чувство долга давит на полубога. Присмотревшись получше, она увидела тонкие поблескивающие золотые цепи, соединяющие
– Что скажет богиня Магии по поводу предложения Торма?
Слова зафиксировались в другой части сознания Мистры, в той, что она выделила для речи полубога. Как все прочие божества, Мистра обладала интеллектом, дарующим ей возможность одновременно выполнять сотни разных задач. Пока небольшая часть сознания исследовала внутренний мир Торма, другая его часть внимательно выслушивала мольбы преданных ей верующих. Одновременно с этим богиня несла постоянный караул, охраняя магическую материю, окружающую Фаэрун, а также заносила в свой реестр каждое новое заклинание, появляющееся в мире. При этом ее суть, самая важная часть сознания, управляла менее важными воплощениями, создавая новые и уничтожая старые по мере необходимости. Услышав обращенные к ней слова, богиня Магии покинула подсознание Торма и сосредоточилась на Совете. Трибуну снова занял Тир. Его слепые глаза были обращены на богиню.
– По вашему мнению, мы сумеем заставить Кайрика освободить этого самого Гвидиона, а также другие души, несправедливо заточенные в Стене Неверных?
– Возможно, – ответила Мистра. Торм радостно взревел и снова выступил вперед:
– Разумеется, это огромное зло может быть исправлено! Законы Королевства Мертвых, предписывающие, как обращаться с Неверными…
– …были одобрены Советом Высших Сил в те времена, когда Городом Раздоров правил Миркул, – холодно прервал его Огм. – А Кайрик с самого начала заявил, что не подчиняется законам, установленным теми тремя силами, которые правили до него.
– Кроме того, весь этот разговор о том, чтобы заставить Кайрика изменить что-то в своих владениях, – одни лишь пустые слова, – мрачно добавил Летандер. Он поднялся с кресла и расправил складки одежды. – В Городе Раздоров мы не обладаем никакой силой. Мы даже не можем туда войти, если только не получим приглашения. А Стена Неверных находится в пределах королевства Кайрика. – Он вздохнул. – Неужели вы полагаете, что с помощью одной только логики и увещеваний, не прибегая к открытым угрозам, мы уговорим его освободить те души? Я не склонен терять надежду, но даже мне ясно, что наши старания обречены на провал.
Мистра с сомнением покачала головой:
– Стоит нам объединить усилия, как мы сможем продемонстрировать Кайрику наше недовольство. Если же мы отстранимся, то это будет означать молчаливое согласие.
Она не спеша направилась к трибуне. Оба бога – Торм и Тир – посторонились.
– Когда Кайрик начал трудиться над своей дьявольской книгой, – произнесла Мистра, – я лишила его способности использовать магию, чтобы он не мог создать ее собственноручно. Огм не позволил ему прибегнуть к помощи вечных переписчиков, чтобы те не завершили работу на небесах. Кайрику ничего не оставалось, как призвать своих последователей написать «Кайринишад». Все эти меры помогли, не так ли? Книга до сих пор остается для него недосягаемой.
– Я бы не стал скидывать со счетов возможность того, что этот вожделенный для него том напишет кто-нибудь из его земных слуг, – предостерег богиню Огм. – Как вам должно быть известно, Мистра, смертные могут горы свернуть, если только правильно указать им цель.
Богиня Магии кивнула, но огонь решительности в ее голубых глазах не погас.
– Несмотря на все это, мы заставили его считаться с кодексом, которому следуем сами. Мы вновь можем это сделать, освободив плененные души. – Она на секунду замолчала, обведя взглядом лица собравшихся богов. – А еще мы можем расследовать исчезновение Лейры.