Принц прессы
Шрифт:
— Я не хочу, чтобы эта ночь не заканчивалась, — он коснулся кончиков ее волос и выругался про себя, услышав ее тихий вдох, когда она на секунду прикрыла глаза.
— Знаешь, как говорят, — ответила она с придыханием. — Все хорошее когда-нибудь кончается.
— Что было бы, если бы Триш не появилась?
— Не потому, что она…
— Хватит, — приказал он, и его голос прозвучал, как у брата, даже шокировав его самого, он выждал паузу. — Не лги мне. Триш ничто. Она обычная женщина, которая работает там же, где и я, но я абсолютно в ней не заинтересован.
Рене
— Это меня не касается, — совершенно неубедительно прошептала она.
— Я предпочитаю делать то, что… хочу. А хочу я тебя… постоянно, и думаю, ты тоже меня хочешь.
Она медленно покачала головой.
— Неважно, что я хочу. Я не могу.
— Шшш, — он положил палец на ее великолепные губы. — Остановись, — прошептал он, наклонившись и целуя ее гладкую атласную щеку. — Дай волю своим чувствам. — Он прикусил мочку ее уха и услышал крошечный стон. Его член затвердел до боли.
Ее нежные руки ухватили его за рубашку, она распластала пальцы на его груди. Он прошелся языком по ее шеи, приподнял голову, заглядывая в ее затуманившиеся глаза. Затем наклонился, губы к ее губам и прикоснулся. Рай.
Ее губы были со вкусом вишни и колы, и судьбой. Он захватил ее губы и переплел свой язык с ее, прижимая ее спиной к бетонной стене, накрутив на кулак ее золотистые локоны, другой рукой обхватив изгиб ее талии, поднимаясь выше и дотрагиваясь ладонью до ее груди.
Она снова застонала и прижалась к нему ближе, потеревшись о его промежность, его жесткий член пульсировал от желания.
Их языки полностью переплелись, дыхание стало быстрым и жестким, она гладила руками через рубашку его пресс и грудь, а его большой палец ласкал ее округлую, упругую грудь.
Он зарычал и обхватил ее голову обеими руками, пожирая ее губы, спускаясь к шее к V-образному вырезу ее свитера.
— Боже, ты такая красивая, — задыхаясь произнес он. — Я желал тебя с того самого момента, как только мои глаза упали на тебя, когда ты склонилась в офисе над ящиком, выискивая какие-то файлы.
И именно в этот момент, когда слова вылетели у него изо рта, он понял, что облажался по полной. Это была самая огромная глупость, которую можно было сказать, когда он, наконец, получил то, что хотел.
Что. За. Идиот.
Она стукнула его по груди, оттолкнув и тяжело дыша, будто пробежала марафонскую дистанцию.
— О Боже мой. Какого черта мы делаем? — ахнула она.
Он провел рукой по волосам и уставился на нее, боясь пошевелиться.
— Думаю, довольно очевидно, что мы делаем, — ответил он, стараясь, чтобы его голос звучал позитивно.
— Что!? Это было ошибкой. Огромной ошибкой. О, мой Бог, — она вытащила ключи из кармана, у нее дрожали руки и наклонилась, чтобы поднять сумку с ноутом. — Одно дело оступиться, когда я была пьяна, сейчас совсем другое дело. Мне жаль. Прости, что я позволила всему этому случиться.
— Я ни о чем не сожалению, — зарычал он, разочарование сквозило
— Пожалуйста, не говори Дереку, — она смотрела на него глазами, в которых плескался ужас.
— Господи. Какого ты обо мне мнения? Я не собираюсь тебя подставлять, Рене. На самом деле, я без ума от тебя, это на тот случай, если ты не заметила.
Выражение ее лица смягчилось, она дотронулась до его щеки, в ее глазах блестели невыплаканные слезы.
— Это пройдет. В тебе говорит инстинкт охоты, а не любовь. Как только ты поймаешь меня в свои сети, больше не захочешь, и я останусь… безработной, с разбитым сердцем. Это пройдет.
Он отрицательно качнул головой.
— Нет. Все не так, — прошептал он, у него сильно заболело сердце, ему даже захотелось вырвать его из груди, чтобы каким-то образом остановить эту боль.
— Но всегда было именно так, — ответила она, обойдя его и направившись к своей машине.
Он смотрел ей в след, как она выезжала, и единственное, о чем мог думать, что с ним всегда теперь будет так, но этот момент уже не вернется никогда.
7.
Преследовал ли он Рене или нет, она усердно погрузилась в работу. Маркусу никогда раньше не приходилось добиваться женщины с таким трудом. Никогда… до сих пор, особенно ту, которую он хотел. Но Рене? Она? Все, что было с ней связано заставляло его прикладывать усилия. Он рухнул на диван в комнате для отдыха в студии и стал смотреть первый выбранный телевизионный монитор, установленный на стене, показывающий новости со всего мира на всех языках, какие только можно вообразить.
— Ты выглядишь так, словно кто-то украл твоего любимого плюшевого мишку, парень, — заметил Алекс, опускаясь на диван рядом с ним и передавая ему пакетик с чипсами.
— Женщина, — ответил он.
Алекс взглянул на него.
— Ах, та самая, милая Рене.
— Она убивает меня.
Алекс фыркнул.
— Значит, когда ты впервые появился здесь и пошли слухи, что ты был большим игроком в Филли — это всего лишь очередное дерьмо?
Маркус косо взглянул на Алекса.
— На самом деле, это определение довольно точно подходило ко мне, — пробормотал он.
— Дерьмо? Что Маркус имел «полный кортеж журналисток», да? Это дерьмо на самом деле так? Тогда, как черт возьми, такой парень может сохнуть по какой-то маленькой секретарше своего брата, которая стала занозой у него в заднице?
Маркус с силой вздохнул, он даже не мог вспомнить, когда так вздыхал.
— Если бы я знал ответ на этот вопрос…, как можно все исправить, — быстро произнес он в ответ. — У меня такое чувство, словно я подхватил какой-то вирус или что-то типа того. Я не могу заснуть и просто впихиваю в себя еду. Все, на что я способен, только думать о ней и возможностях, как заставить ее хотеть меня. И хотя это звучит чертовски патетически, но если мой брат узнает об этом, он «А» надерет мне задницу, и «Б» осмеет на весь город.