Принцесса и арбалет. Том 1
Шрифт:
— Что это значит?
— Я не знаю, милорд! Но у крыланов приказ — уничтожить, и они уничтожат всех. Осталось недолго, милорд.
— Хорошо! Держи меня в курсе событий!
— Да, милорд! Милорд, мое почтение.
Пожилой, совершенно лысый человек стоял у подножья Горы Мудрого Дракона. Он знал — время настало. Поправив перевязь с мечом, Бил начал подъем по заснеженному горному склону.
ЧАСТЬ 3. КРЫЛАНЫ
Я — Михаил Михайлович Алистин! И, черт побери, я опять жив!
Я прекрасно помню,
И если я еще не сошел с ума окончательно — на мне опять моя рыжая борода! Как же я скучал по ней за время пребывания в чужом теле…
А что там на счет пули в виске? Глаза пока открывать не будем — пальцем попробуем… Так. След есть. Дырки нет. Что бы это значило? Ага, кажется, сейчас мне как раз это и расскажут…
— Не трогай, демон! — голос Валеры, хотя что-то в нем не так… — Бесс зарастил твою рану, но кость там пока еще хрупка, ты не должен…
— Я зомби? — вопрос далеко не такой риторический — а кого еще некроманты могут оживить?
— Нет, ты, воин, живой человек! — подтвердил Бесс то, что я и сам чувствовал. Что же — удостовериться лишний раз никогда не бывает лишним. И с голосом Бесса тоже что-то не так… — Твое тело еще не дошло до пределов смерти — оно было таким, как будто бы жизнь только покинуло его. Я вернул ему форму, я отвел зарождающиеся процессы разложения, а содержимое в тебя вдохнул дракон.
— Ясно! — и в моем голосе что-то не так… Блин! Как я сразу не догадался — я говорю не по-русски! Надо же, видать, знание языка явилось побочным продуктом пребывания в чужом теле…
— Как ты себя чувствуешь? — Валера, видать, решила доказать, что сострадание присуще существам женского пола.
— Дай подумать… Если не считать того, что я только что воскрес, что у меня на виске след от пули а мозги только-только восстановлены стараниями некроманта… Прекрасно!
— Михаил! — поинтересовался Алвит, — Михаил есть теперь такой? Михаил такой больше не есть?
Я открыл глаза. Зыкруд пальцем указывал на мое временное тело.
Что же — живем, товарищи! Мое временное тело уже не содержало ничью душу, и было лишь пустой оболочкой. Кому оно принадлежало до того, как я его занял? Этот вопрос никого, и меня в том числе, не волновал. Дохлый, никому не нужный труп. Пусть лежит. Потом унесем.
А пока дела более насущные — проверить магический уровень, в норме, разглядеть ауры, ничего необычного. Федя — чист. Играй он в РПГ — идеальный игрок класса «воин», или «варвар». Бесс… Ложь, обман, хитрость, коварство. Любовь. Неплохие магические зачатки — если захочет, я бы так сказал, что уровень четвертый ему по силам. Ныне — едва на первый тянет. Хотя белая часть ауры, некромантия, хорошо развита. Лера. Ложь, хитрость. Любовь. Амбиции! Никогда бы не подумал — у нее действительно очень большие амбиции! Скрывала. И у нее, и у Бесса ум. Ясно. Алвит… Хорошая душа — такой переливающийся мячик! Такой, как правило, бывает у молодых щенков и котят. Дракон…
Да какой он к черту дракон!
— Дракон! Может хватит дурить нам головы, а? Иллюзия — это, конечно,
— Ты узрел сквозь туман видений… Надо же! Ты первый за многие тысячи лет, кто смог преодолеть силу морока… Хорошо, смотри! — магический фон временно зашкалил — иллюзия действительно была вечной, и снять ее не просто. Но вот, наконец, «дракон» предстал перед нами в своем настоящем виде, — Михаил! Я долго ждал тебя! Позволь представиться — Титан! Я — последний из своего народа!
Теперь ясно, с кого древние греки и римляне свою мифологию писали… Действительно — четырехметровый атлетического телосложения гигант с бронзовой кожей — таким самое место небесный свод держать.
— А что еще из того, что про тебя люди придумали, правда? Твоя мудрость — это тоже иллюзия? — поинтересовался я.
— Нет, Михаил! Его мудрость — это мудрость существа, видевшего молодость этого мира, пережившего свою расу и оставшегося в живых!
Надо же! Кто бы мог подумать — один старый лысый человек, а сколько шума! Лерка и Федя от радости визжат и на шею вешаются, Бесс обнимает, даже титан вежливо кланяется.
— Судя по общей реакции, ты и есть Бил? — поинтересовался я.
— Я, — подтвердил он, — А ты, если еще не забыл, назначил тут кое-кому свидание… Они тебя уже ждут у входа в пещеру.
— Да ну? — я действительно полностью об этом забыл, — Пойдем посмотрим, кто там захотел развлечься…
Со своего бывшего тела я снял «Вершителя», при мне были мои магические способности — что еще надо, чтоб смело пойти против любого врага! Наверно, еще сюда надо добавить безрассудство — безрассудство только что воскресшего человека, мечтающего вновь вкусить все плоды этой жизни!
— Бил, титан — с нами пойдете? — поинтересовался я.
— Моя жизнь связана с этой пещерой — я не могу ее покинуть… — мог бы прямо сказать — боюсь, а то жизнь, связана… Как будто я теперь ауры не вижу! Трусит драконо-титан, бог ему судья. Наверно, так свой народ и пережил — пока остальные сражались, сидел где-то в дальнем темном углу, мудрость постигал. Выжил — значит постиг. Ладно, и без него обойдемся…
Вершина горного плато. Зима. Снег уже не идет, но земля покрыта толстым белым покровом. В этом, прекрасном месте, заслуживающем кисти и холста великого художника, сошлись лютые враги. И пусть им нечего между собой делить — в их глазах горит вражда и ненависть, они оказались по разные стороны баррикад, и в воздухе витает запах смерти.
Ба! Вот это да!
В математическом анализе у некоторых функций есть особые точки сингулярности — точки, в которых функция стремится к бесконечности. Наверно, хоть я и не знаю, как это строго доказать, в жизни тоже есть моменты сингулярности. Это когда количество событий и открытий на единицу времени слишком велико. Обычно эти точки бывают в конце истории, и называются кульминацией. Это когда сын узнает, что его жена — его сестра, а их настоящая мать служит у них в доме уборщицей. Дон Педро встречает свою первую любовь, Джад с Лукасом сталкиваются лбами посреди Сахары, а бедная Анна оказывается бедной Анастасией и выходит замуж за графа. И все это происходит одновременно, в самом конце последней серии очередных "Тайн и секретов неземной любви", и после этого по законам жанра должны обязательно следовать титры. Или, если это книжка, последняя страница.