Принцесса из эры динозавров
Шрифт:
Несостоявшаяся невеста Олгена сидела немного поодаль и демонстративно не замечала ни отринутой отцом выгодной партии, ни удачливой соперницы, совершавшей по проходу между скамьями свой горделивый марш. Присутствие Элайн вэр Сары на королевском совете было обстоятельством весьма необычным и заставляло Сафиру нервничать. Менее всего она ожидала, что речь здесь пойдет о ее личной жизни и шокировавшем общественность браке с Кирвилом. И тем не менее другого объяснения присутствию здесь этой женщины принцесса не находила. Никто из дэль Хаинэ уже много столетий не посещал королевского двора и тем более тайных советов без особого распоряжения, равного приказу. Застарелая ненависть глубоко впиталась в кровь членов обеих семей, вынуждая избегать ненужного, а порой и опасного общения. Сафира задержала взгляд на Элайн чуть дольше, чем полагалось по этикету, стараясь прочесть по безразличной маске, застывшей на лице соперницы, цель
Высокомерную красоту второй из Великого Дома дэль Хаинэ воспевали барды, ей поклонялись дворцовые ловеласы. Платиновые волосы, светло-серые глаза с темными крапинками по краям радужки, фарфоровая кожа, ярко-алые губы, легкий румянец – все это делало Элайн неотразимой. А известная всем и каждому неприступность превращала ее в желанную добычу для светских охотников. Впрочем, некоторым из них удалось добиться благосклонности наследницы Дома дэль Хаинэ. Но все это было давно, еще до помолвки с Кирвилом, во время которой она вела себя образцово-показательно, и если имела любовников, то об этом никто даже не догадывался. Помимо незаурядной внешности, делавшей ее излюбленной темой для обсуждения всех замковых сплетников, Элайн обладала храбростью. Она по праву заслужила репутацию отменного воина. Пожалуй, половина духов ядра, периодически вырывавшихся за печати в последние пятьдесят лет, отправились назад в раскаленное пекло с ее легкой руки. Едва закончив Магическую Академию – всего на сорок девять лет раньше Сафиры и почти на сто позже Фьон, – Элайн променяла бальные платья на боевой посох и отправилась в самые горячие точки, где и пропадала большую часть времени, выслеживая и отлавливая древнее зло, выпущенное на свет ее прапрабабкой Зольдой вэр Дорой. Как и большинство ее родичей, Элайн владела всеми десятью магическими мечами практически в равной мере и могла убить врага почти одним только взглядом. Иногда Сафира искренне недоумевала, почему до сих пор жива. Королевская кровь не была надежной защитой от дуэли, выстоять на которой против Элайн вэр Сары у принцессы не было ни малейшего шанса, ибо воин из нее был еще худший, нежели политик. Из всех десяти мечей она смогла подчинить только два и то исключительно для того, чтобы сдать экзамен и завершить образование. В обычной жизни ей вполне хватало бытовой магии, не требовавшей никаких усилий.
Невеселые мысли проникли в очаровательную, слишком легкомысленную головку Сафиры и прочно угнездились там, наверное благодаря отрезвляющему воздействию сапфирового обруча. А возможно, виной тому был колючий, недружелюбный взгляд Джоро вэр Орро, отца Элайн и главы Дома дэль Хаинэ. Это был невысокий, крепкий мужчина с золотистыми волосами и окладистой бородой. В нем с первого взгляда угадывался опытный воин и маг столь могущественный и опасный, что хотелось немедленно закрыть лицо руками и, истошно вопя, убежать куда-нибудь подальше. Джоро, в отличие от большинства, даже ауру свою не прятал, наслаждаясь страхом, читаемым в глазах людей, видевших, сколько силы в этом презираемом за грехи предков человеке.
Помимо королевского семейства, отца и дочери дэль Хаинэ, шестнадцати первых дам и кавалеров, в зале совета присутствовали обычные семь советников Кайро, каждый из которых принадлежал к одному из Великих Домов. Высокий, слишком худой Виварди, дедушка Кирвила. Чернокожая, некрасивая женщина Тайсу, которая могла испепелить любого одним взмахом широкой ладони. Коренастый, похожий на сказочного гнома повелитель камней и земли Базэльо. Почти прозрачный иллюзионист Шабрэль, способный в один миг слиться с любым, даже самым невероятным пейзажем. Сурового вида великан с добродушной улыбкой Шэрбрад. Краснокожая красавица Кьяри – повелительница растений и животных. Агрессивного вида садистка Одейсу. И наконец, четвертый по изначальной силе и второй по влиянию дом Мирабло представляла сама королева.
Пересчитав присутствующих, Сафира не торопясь достигла трона родителей и, как полагалось по этикету, преклонила колена, втайне надеясь, что непривычно тяжелый обруч не грохнется с головы на красный ковер.
– Рады приветствовать вас, дочь моя, после столь продолжительного отсутствия, – первым заговорил Кайро, с полуулыбкой глядя на Сафиру. В его голосе было столько теплоты, что сердце принцессы дрогнуло.
– Я тоже счастлива наконец видеть вас, отец, – звучно, так, чтобы ее услышали абсолютно все, ответила бунтарка.
– Надеюсь, после краткого отдыха вы вновь готовы приступить к исполнению обязанностей, которые положены вам по праву рождения, – ледяным тоном добавила мать. Но ее глаза уже растаяли: она любила своих детей, хоть иногда и бывала излишне строга.
– Безусловно, – не слишком искренне пробормотала Сафира, рассчитывая, что после совета немедленно исчезнет из дворца и появится тут только на
Поднявшись с колен, она развернулась и, прежде чем сесть на положенное ей место, успела заметить кривую недоверчивую ухмылку на лице Марны и услышать тихий смешок, вырвавшийся из груди Олгена. Она не сомневалась, что остальные не хуже их поняли, что задерживаться среди советников в планы принцессы не входило, но сумели сдержаться, ничем не проявив своих истинных мыслей. Удостоверившись, что дочь приготовилась к грядущему обсуждению, король постучал по подлокотнику трона витым ритуальным посохом, силы в котором было куда больше, а предназначение куда выше, чем многие могли предположить. Тишина, которая и без того почти звенела, стала полной. Сафира слышала, как какая-то букашка перебирает крыльями под самым потолком, как при каждом вздохе шуршит шелковая накидка Белль, как скрипят подошвы грубых сандалий Марны, как позвякивают крохотные колокольчики на обруче Элайн. Почему-то эти совершенно обычные и ничем не примечательные звуки сегодня показались ей зловещими, и она невольно замерла, вперив взгляд в отца.
– Мы собрались сегодня здесь в канун ежегодного бала, вместо того чтобы примерять праздничные костюмы, не просто так. Причина – тревожный доклад воина Элайн вэр Сары, второй из Великого Дома дэль Хаинэ, – раздельно произнося каждый слог, провозгласил король.
Сафира почти физически ощутила, с каким трудом отец выговаривает титулы наследницы рода отверженных, но ни единый мускул не дрогнул на его лице. Сама принцесса испытала облегчение, удостоверившись, что тема ее замужества подниматься не будет – по крайней мере прилюдно, а главное, в присутствии брошенной и очень опасной невесты.
Элайн между тем поднялась на ноги. Она развернулсь вполоборота к королевской чете и аудитории, показывая тем самым, что хочет донести информацию до всех без исключения. Марна наконец оторвалась от своих бумаг и теперь смотрела только на докладчицу. Складка на ее лбу стала еще заметнее, что говорило о степени напряжения. Даже Белль вернулась на грешную землю из мира своих эротических грез и слегка подалась вперед. Сафира почувствовала атмосферу настороженности, которая проникла в ее мозг и заставила изо всех сил вцепиться в колдовской посох. Обруч стал еще тяжелее и больно сдавил виски, выдергивая с корнями крохотные волоски, выбившиеся из прически.
– Я только вчера вернулась из столицы северных льдов, – без предисловий начала Элайн, обведя слушателей внимательным взглядом. – Ледники тают. Трещины разрастаются. Печати едва справляются. Участились случаи прорыва духов в подлунную часть мира. За последний месяц мной и другими воинами было загнано обратно в недра не менее пятнадцати теней, примерно столько же удалось убить. И это только на севере. Вести с юга доходят плохо, какие-то трудности с сообщением и, в частности, с телепортами.
Элайн замолчала, давая возможность собравшимся обдумать ее слова. Кто-то коротко вскрикнул за спиной. Чья-то первая дама едва не лишилась чувств. Представитель Виварди что-то пробормотал себе под нос. Фьон громко и совсем неприлично чертыхнулась. Но на Сафиру информация не произвела особого впечатления. Она с детства слышала о духах. Ее воспитали на смеси страшных сказок и правдивых легенд о временах, когда Зольда вэр Дора призвала в мир сотни, даже тысячи теней, которые захватывали тела магов, овладевая их умениями, а иногда и памятью. Несколько десятилетий человечество боролось за выживание, изо всех сил стремясь оградиться от злобных, полуразумных тварей, считавших, что смертные – это всего лишь корм, а колдуны и колдуньи – нечто наподобие весьма уютных домов, где гораздо комфортнее, нежели в адском пекле ядра. Только благодаря первому королю из Дома даль Каинэ, Куаро вир Авро, который приходился сыном родной сестры Зольды, полной тезки Сафиры, получилось избежать казавшейся неминуемой гибели. Ему и нескольким близким друзьям путем неимоверных усилий удалось восстановить разрушенные печати, многократно усилив их сложнейшими заклинаниями. Волшба отняла у творивших ее столько сил, что через каких-то сто лет все они состарились, словно обычные смертные, и умерли от чего-то, сильно напоминавшего дряхлость. Никогда прежде подобного с магами не происходило. Считалось, что чистокровные волшебники не могут ни болеть простыми болезнями, ни скончаться от естественных причин, ни тем более состариться. Впрочем, мало кто доживал до трехтысячелетнего юбилея. Гибель бессмертных чаще всего являлась простой случайностью, происходила на дуэли, войне или просто от переоценки собственных сил. Бывали и убийства, которые обычно оставались нераскрытыми, а иногда – самоубийства. Но старости не ведал никто. Куаро и его товарищи стали первыми. И, несмотря на эту жертву, новые печати все равно уступали тем, что некогда накладывал первый король из Дома Хаинэ. Духи то и дело вырывались на свободу и раза два захватывали тела магов.