Принцесса из собачьей будки
Шрифт:
Когда родители Оксаны ушли со двора, бросив тут же ружье, Найда подошла к Джесси, прикоснулась мордой к ее морде, словно просила прощения. Джесси приподняла лапу, положила на лапу Найды. Оксана, смотревшая с любопытством на все это и ожидавшая, что начнется новая драка, удивилась. Это так было похоже на человеческое общение, что становилось даже жутковато. Что там говорить, даже люди порой на такое не способны. Некоторое время собаки оставались неподвижными, а потом вдруг резко Джесси повалилась на бок.
Оксана подошла ближе, чтобы посмотреть что случилось. Оказалось, что в боку у Джесси кровоточит рана. Похоже, она поранилась, когда дралась с Найдой.
Найда тоже почувствовала, что подруга испытывает боль, жалобно заскулила и прилегла рядом. Малышка смотрела, как Джесси тяжело дышит. Так ей стало жаль собаку, что сердце защемило. Только что на ее глазах погиб Мухтар, так что допустить, чтобы не стало еще и Джесси, Оксана не могла. Ей вспомнилось, что она однажды видела по телевизору у Иринки, как лечат раны в экстремальных ситуациях людям: там говорилось, что нужно приложить тампон или чистую тряпку, смоченную в спирте, к ране, это поможет дезинфицировать ее. «Если тому дяде это помогло, то Джесси тем более поможет, ведь она даже лучше, чем человек», — решила Оксана.
Готовая уже не то что в играх, а на практике испробовать побыть ветеринаром, малышка стала думать, что можно использовать вместо спирта, которого не было под рукой. Подсказка пришла неожиданно — на глаза попалась бутылка водки, которую во время падения выронила из кармана Вера Павловна. Тут как раз из дома послышались крики — была обнаружена пропажа «драгоценного напитка». Но, увы, он уже не достанется ни Оксаниным родителям в качестве лакомства, ни малышке в качестве примочки. Бутылка разбита вдребезги. Только теперь, глядя на осколки, Оксана знала, как быть.
Ночью, когда огни в доме погасли, и вокруг стало тихо, девочка как можно тише прокралась к входной двери на четвереньках. Ей так как-то удобней было перемещаться, проворней. Дверь оказалась заперта. Оставалось окно. Малышка помнила, что рама в одной из комнат перекошена, стекло выпадает. Девочка двинулась туда. Наудачу раму починить не успели.
Осторожно сдвинув стекло, малышка привстала на скамейку одной ногой, другую закинула на подоконник. Малышка порадовалась, что когда-то с братьями лазила, словно обезьянка, по чужим окнам, пролазила в форточки. Навык сейчас пригодился, так что проникнуть в дом оказалось делом несложным. Только вот темно было кругом — хоть глаз выколи! Нечаянно она угодила ножкой в таз и загремела. А в нем что-то оказалось налито. Стало мокро и неприятно. Замерла на минуту, выжидая, не послышится ли ворчание родителей. Но только храп доносился из спальни. Аккуратно выбравшись из таза, Оксана направилась к столу. Двигалась она не по зрению, а по памяти.
Как помнилось малышке, от окна до стола было шагов десять, не больше. Но тут неожиданно расстояние увеличилось в несколько раз. Что-то странное. Сердце затрепетало от дурного предчувствия. Наконец добраться до цели удалось, рука потянулась за бутылкой водки, наполовину полной и оставленной прямо так. Повезло. Но тут удача изменила Оксане. Поворачивая назад, она немного оступилась, наткнулась на что-то мягкое. Это мягкое схватило за ногу, потянуло к полу. А потом раздался грозный рык Сергея:
— Воровка! Попалась!
Оксана начала вырываться, словно маленький зверек, загнанный в силки. Пнув со всей силы отца не то в нос, не то в ухо, девочка поторопилась к двери, сдернула цепочку, которая служила вместо замков и бросилась к своей защитнице. Сергей поторопился за хулиганкой, но тут вышла Найда. Она скалилась, лаяла, не давая подступиться к девочке. А Оксана сжимала в руках бутылку как драгоценность, за которую она была в ту ночь поплатиться ценой собственной жизни.
Глава 8. На цепи
До утра Оксана просидела над больной Джесси, не спуская со своих колен голову собаки. Гладила скатавшуюся от грязи шерсть, проводила ручкой по морде своего лохматого пациента, не боясь, что будет укушена. Беда сблизила человека и собаку, и теперь у Оксаны появилась еще одна защитница. А защита малышке не помешает, особенно после того, как она пробралась в дом и «украла» бутылку для медицинских нужд. Да если бы она хотела, то избавилась бы в одночасье от всех спиртных напитков, чтобы они не приносили людям столько горя, но это было не в силах девочки. Зато она была способна добывать себе пропитание и хоть как-то жить, пусть все больше по-звериному. В таком образе жизни для Оксаны теперь не было ничего неправильного, а даже наоборот. Она перенимала повадки своих воспитательниц, даже выть научилась как они. В этом с четвероногими мамками малышка была схожа — они втроем выли на луну от тоски, одиночества, боли, обид и осознания собственной ненужности.
Впрочем, о ненужности говорить рановато, потому что события поворачиваются для Оксаны совершенно неожиданным образом. Но перед кардинальным зигзагом в собственной судьбе девочка хлебнет горя от «нужности» родителям-алкашам, пропившим не только совесть, но и последние теплые чувства по отношению к собственному ребенку. Как только пришло утро, следующее за ночной вылазкой Оксаны в дом, Сергей предпринял рискованную для своей пятой точки попытку подобраться к хулиганке. Только теперь он встретил отпор не одной Найды, а еще и Джесси, которая уже немного окрепла. Не солоно хлебавши, пришлось вернуться с опущенной головой к Вере Павловне, у которой, тем не менее, хватило сил на организацию скандала для муженька. Оказалось, во время оглушительного выстрела женщина не получила ни царапинки, а причитала громче всех. Зато отныне у нее было чем упрекнуть Сергея: «Вот, прикончить меня вздумал, да на другой жениться?! Ах ты, кобель…» — и так далее уже нецензурно. Можно сказать, что он попал в вечное рабство и обязанность перед супружницей, так что и возражать, вроде как, не смел. Оксана, слышавшая вечные разбирательства родителей, казалось, с самой колыбели, опасалась, что Джесси или Найду отец тоже убьет как Мухтара, когда его терпение лопнет и надоест ему сносить попреки Веры Павловны. Конечно, он легко мог перестрелять не только собак, но и даже в собственную дочь выстрелить пару раз в запале злости, но отчего-то не шел на такой шаг, хотя девочка и этого не исключала.
Теперь для нее стирались границы между миром человеческим и миром животным, собачьим. Нос к носу она спала с Найдой, лапа в лапу (теперь уже не в ногу) вставала с ней на защиту территории, рычала голос в голос. За пределы двора правда выходить Оксана боялась, пусть и с Найдой или Джесси, потому что местные жители воспринимали девочку неадекватно. Да и что им было делать, когда они наблюдали, как грязный оборванный ребенок на четвереньках прыгает по улице, скалит зубы, того и гляди, норовит наброситься. А вчерашние друзья — Петька и Иринка — входят в компанию ребят, которые забрасывают Оксану грязью, камнями, ругаются на нее, обзывают «Маугли». Это прозвище прочно приклеилось к девочке, и почти всюду бродили слухи о ней. Но при этом — странное дело — никто не пытался помочь, выяснить, в чем дело. Те из местных, кто знал, чья это девочка, предпочитали не соваться, а новенькие в районе только сторонились от неприязни или нежелания влипнуть в историю.
Влипать тут было куда, конечно, потому что Вера Павловна задумала новую каверзу. Вылазки дочери, неприятные разговоры по округе, страх за собственные жизни после проникновения маленькой дикарки в дом не давали покоя женщине. С мужем своими опасениями она не делилась, а если иногда случалось обмолвиться хоть словом, то получала отговорки, мол, это их дочь, да и собак жалко, чего только история с Мухтаром стоит. До сих пор якобы он является ему в страшных снах и тяпает за самое ценное, что есть у мужчины.