Принцесса на час
Шрифт:
– Ах ты…
– Прекращаем ссоры! – прикрикнула Луиза Ивановна. – И голосуем, время действительно поджимает.
Странное стихотворение единогласно прошло в финал. Зато после него одно за другим так же единогласно забраковали шесть работ подряд. Седьмым оказались Ленкины «Этюды». И Катя как сквозь сон слышала выразительный голос Луизы Ивановны:
Новогодняя ночь – звон бокалов хрустальный. Запах срубленной елки – горьковатый, печальный. Хоровод***
Жемчужное, низкое небо, и звездами падает снег. Волшебная ночь опустилась на город, и время ускорило бег. Центральная площадь, здесь гостья из леса, на ней – золотые шары. И дивными снами кружатся над нами далекого детства миры.Катя ничуть не удивилась, когда все до одного проголосовали «за». А противная Верка Сидоренко язвительно – хоть руку и тянула! – прокомментировала:
–Елки-палки, развелось поэтов на мою голову! Конкуренты, чтоб их! А пишут-то… блин, как взрослые!
–А ты считаешь, мы еще дети? – засмеялась Валя.
–Представь себе – считаю!
–Что, и писала, как первоклассница?
–Нет, как восьмиклассница! Всего лишь! – огрызнулась Вера. – Зато мой стишок любой ребенок поймет и на утреннике запросто прочтет. А эти… ха – их только Луиза Ивановна и осилила!
–Тут ты права, – не стала спорить Валя. – Красиво, но сложно как-то…
–То-то же!
После Ленкиных стихов одноклассники притихли и как-то обреченно провалили несколько работ подряд. Зато потом радостным гулом встретили «Катино» стихотворение и еще одно, совсем, на Катин взгляд простенькое:
Выгляни скорей в окно. В городе белым-бело. Наши улицы и скверы Чистым снегом замело. Ночью сильно вьюжило, То декабрь плел кружево. А на ветви берез Их развешивал мороз. И на стекла дышал На радость малышам. Он крепил на реках лед, Провожая старый год!Луиза Ивановна прочла его очень весело, ребята даже зааплодировали. А Вера Сидоренко так страшно покраснела, что все мгновенно догадались, кто автор.
Васька одобрительно хлопнул Веру по плечу, а Валя звонко сказала:
– Не такое уж оно и детское!
Всего на классном часе отобрали семь стихотворений, Луиза Ивановна заявила, что это не так уж мало. Мол, в параллельном восьмом в финал прошли только три человека, правда, там и сдали всего десять работ.
К Катиному изумлению, таинственный танка написал Васька Гончаров. Кто бы подумал, это что-то невероятное: Васька и стихи!
ГЛАВА 6 СТРАННЫЙ ВЕЧЕР
Сразу домой Катя не пошла. Позвонила маме и сказала, что забежит к однокласснице, ведь в субботу в школу не идти, спешить некуда, уроки она и завтра сделает. Пообещала вернуться к восьми вечера – может, они в кино сходят, Катя еще ни разу в новом кинотеатре не была.
Лене Плющенко Катя отправила смску. Не хотелось с ней разговаривать, рассказывать о классном часе, отвечать на вопросы. Главное, Плющенко теперь знает – ее работа вышла в финал.
Катя действительно забежала на полчаса к Вале, не хотела снова обманывать маму. Поболтала ни о чем и на всякий случай – чтобы Кудрявцева не ломала голову над ее приходом, они никогда особенно не дружили – попросила у Вали гоголевские «Мертвые души». Ну, потеряла она свою книгу где-то!
Потом Катя пошла в кино, вот только так и не поняла толком, о чем фильм. Какой-то стандартный американский боевик, где без конца стреляли, дрались, взрывали машины и самолеты, разбивались, умирали, выбрасывали людей из поезда и из окон высотных домов… Катя испуганно жмурилась в особо страшных местах. Ахала в унисон с залом. Заранее знала, что главный герой – обязательно положительный! – всех побьет. И с аппетитом ела попкорн. И хоть эти два часа думать не думала о злосчастном классном часе!
Родная квартира встретила Катю странной тишиной, хотя и папа, и мама на сегодня взяли отгулы – якобы, перед праздниками нужно побегать по магазинам. Будто субботы-воскресенья им мало! К тому же сегодня только восемнадцатое декабря, до Нового года уйма времени, а до Рождества еще больше, они же не католики.
Полное безмолвие обмануло Катю, она решила, что родителей нет дома. Неохотно переоделась – настроение было ужасным, руки буквально опускались, ничего делать не хотелось.
Она заглянула на кухню: на столе стояла тарелка с горячим борщом. Получается – мама с папой заходили домой и только что убежали по магазинам.
Девочка протяжно вздохнула: интересно, что они ей подарят? Хорошо бы нечто шикарное, не детское, что не стыдно надеть на новогодний вечер. Чтоб… Оболенский наконец выделил ее из толпы своих глупых поклонниц. И даже влюбился. Насмерть!
Катя, помедлив, села и заставила себя съесть пару ложек. И замерла над тарелкой в странном оцепенении: зачем, зачем она отдала Луизе Ивановне проклятое стихотворение?! Катя сердито фыркнула: мама с папой не считаются. Подумаешь, она совсем немножко их обманула, даже не обманула – разыграла, можно ведь и так сказать. Но как она могла над Ленкиной работой написать свою фамилию, а?! Да еще указала класс, школу, будто боялась – ее не найдут, чтобы вручить выигрыш. Или перепутают с какой-нибудь другой Катей Ивлевой, интересно, есть на белом свете ее полная тезка или вряд ли?
Нет, какая она, Катя, несчастная! Другие девчонки живут припеваючи, ни забот у них, ни хлопот, все у них есть, хоть птичье молоко, хоть брильянты, хоть звезды с неба…
Катя мрачно усмехнулась, вспомнив свое глупое, совершенно детское письмо деду Морозу – и что на нее тогда нашло?! Написала его украдкой, отправила украдкой, наверное, умерла бы от стыда, если бы кто-нибудь о письме узнал, особенно из одноклассниц. Засмеяли бы, точно! Катя смущенно шмыгнула носом: такие письма только наивные малыши пишут. Дошколята и первоклассники.