Принцесса на Кириешках
Шрифт:
ГЛАВА 13
Но его опасения были напрасными. Злоключения наши закончились. Белявского мы нашли сразу. Он не стал ахать, охать и смеяться, а просто с помощью непонятной то ли железки, то ли пластиковой штуки в два счета разрезал липкое основание «Аргуса». Собакам дали попить, а нам профессор радушно предложил чай с зефиром.
– К сожалению, – размахивая руками, сообщил он, – к огромному, невероятному сожалению, встречаются люди, способные своей глупостью похоронить любое, даже самое хорошее открытие. «Аргус» великолепная, нужная вещь, но находятся воры, которые попросту грабят нас,
– Спасибо, – вежливо кивнула я, решив более никогда в жизни не испытывать судьбу и не натягивать на себя никакие защитные пакеты, – очень мило с вашей стороны.
Попивая чай, Белявский принялся рассуждать о достоинствах своего изобретения.
– Наша лаборатория занимается ядами, – пояснил он, – так вот «Аргус» защищает от любых испарений, да-с! Любых! Неощутимых! Страшно опасных! Редких! Его создавали знающие специалисты! Энтузиасты…
– А что, можно отравиться тем, чего не чувствуешь? – воскликнул Кирюша.
– Запросто, – сообщил Белявский, – кстати, полно ядов, которые легко убьют вас, а на вид представляют собой прозрачную жидкость без вкуса и аромата. Я очень веселюсь, когда читаю в каком-нибудь рекламном буклете фразу типа: «Наше средство сделано на растительной основе, оно совершенно не опасно, не то что химия». Дорогие мои! Половина придворных в прежние времена отравилась ядами растительного происхождения. Уж поверьте мне, кое-какие составы, сделанные на основе «невинной» травы, имеют страшную убойную силу. Вот расхожий пример! Одному из французских королей, Карлу IX, подарили шикарную книгу про охоту. Царственная особа принялась перелистывать слипшиеся страницы. А что мы делаем, когда бумага не хочет переворачиваться?
– Лижем пальцы, – ответил Кирюша.
– Вот! – торжествующе произнес профессор. – На то и рассчитано было! Хитрый отравитель пропитал книгу неким раствором. Король, слюнявя пальцы, получил смертельную дозу яда и…
– Умер, – докончил Кирюша, – здорово придумано!
– Это еще что! – вдохновился Белявский. – Я сейчас такое расскажу! Кстати, меня Юрием зовут. Значит, так! Жила-была такая дама, отвратительная особа, герцогиня Лансэ. Крови у родных выпила! Злая, жадная, но богатая…
Юрий принялся быстро рассказывать о том, как доведенные до точки кипения родственники решили отравить капризную даму. Я попыталась остановить ученого:
– Простите, нам пора.
– Ты торопишься? – удивился Кирюша.
– Да.
– Тогда уходи, – велела Лиза, – а мы послушаем!
– Очень интересно, – подхватил мальчик, – может, мне пойти после школы на этого… ну… отравителя?
– Как вы назад доберетесь? – спросила я.
– Такси возьмем, – бойко ответили мои прогульщики. – Эка печаль, только денег дай.
Я вытащила кошелек, сунула детям пару купюр и пошла к выходу. У двери какая-то сила заставила меня обернуться. Перед глазами предстала дивная картина: Лиза и Кирюшка сидят на обшарпанных, некогда белых стульях. Рты у парочки одинаково широко разинуты. Перед ними на лабораторном столе стоят эмалированные, бог знает скольколетние кружки с жидким чаем, на листке бумаги щедро выложен сухой зефир. Собаки, уставшие во время путешествия, сбившись в кучу, спят на ободранном линолеуме. Юра Белявский, размахивая руками, плетет совершенно неправдоподобную, смахивающую на роман Александра Дюма историю про, похоже, никогда не жившую на нашем свете герцогиню Лансэ… Интересно, почему в российских школах не работают такие увлеченные и слегка сдвинутые на своем предмете учителя?
В холле родильного дома было очень чисто и пустынно. Я подошла к окошку с надписью «Справочная» и спросила:
– Доктора Ермолайчик можно увидеть?
– Вы записаны на прием? – улыбнулась служащая.
– Да, – лихо соврала я.
– Тогда поднимайтесь на второй этаж, кабинет двадцать два, – очень вежливо сказала женщина, – только наденьте бахилы.
Я натянула на промокшие ботинки голубые полиэтиленовые пакеты и, шурша, пошла вверх по безукоризненно чистой лестнице. Полное отсутствие людей поражало. В здании, казалось, не было ни одного человека, тишина звенела в ушах. Никто не встретился мне и в длинном коридоре, а около нужного кабинета на мягких красивых кожаных диванчиках не сидели беременные женщины.
Слегка недоумевая, я постучала в резную филенку.
– Войдите, – донеслось изнутри, и я открыла дверь.
Большая комната, открывшаяся моему взору, меньше всего походила на приемную акушера-гинеколога, скорее это был кабинет ученого. Повсюду стеллажи с книгами, письменный стол, заваленный бумагами, и тяжелые, гобеленовые, совсем не больничные, драпировки на окнах.
Дородная женщина со старомодной прической стояла возле одной из полок, в руках она держала журнал.
– Вы ко мне? – удивленно спросила она.
– Я ищу Аркадию Валентиновну Ермолайчик, – улыбнулась я.
– Слушаю, – вежливо, но отстраненно ответила врач, села за стол и широким жестом указала на одно из глубоких кожаных кресел, – прошу вас.
Но я, проигнорировав ее предложение, опустилась на жесткий, малоудобный стул. Знаю эти кожаные монстры, плюхнешься и мигом «утонешь», колени выше головы окажутся, кому как, а мне очень некомфортно вести разговоры в подобном положении.
– Внимательно вас слушаю, – повторила Ермолайчик, – но сразу хочу сказать: если сейчас в приемном отделении не взяли роженицу, то ничем помочь не могу, мы закрыты на помывку, планово приступим к работе лишь через неделю.
Я, продолжая улыбаться, вытащила из сумочки удостоверение служащей детективного агентства «Шерлок». Увы, сия контора тихо почила в бозе. Владела ею Федора, моя хорошая знакомая. Когда-то она, супруга хозяина весьма преуспевающей частной сыскной фирмы, попросила своего мужа взять ее на работу. Думаете, супруг с распростертыми объятиями принял к себе родного человека? А вот и нет! Он категорично заявил:
– Лучше тебе, милая, щи варить, нечего лезть не в свое дело.
Федора обозлилась и открыла «Шерлок» на собственные деньги. Основной целью она ставила утереть муженьку нос, доказать ему, что женщина тоже человек и ремесло частной сыщицы ей по плечу. Меня Федька пригласила в качестве начальницы оперативно-разыскного отдела, я получила красивое удостоверение и разрешение на ношение оружия. Вам очень смешно? Стрелять я не умею, а то, что пистолет и револьвер разные вещи, узнала совсем недавно. Правда, теперь я посмеиваюсь, встречая в обожаемых детективах фразу типа: «Он нажал на курок». Я с некоторых пор в курсе, что нажимают на спусковой крючок, но это так, к слову.