Принцесса разыскивает горошину
Шрифт:
— Э-э… послушай… — уже начала было я, но тут, как на грех, в Димычевом кармане снова завелся Шопен.
И снова разговор по мобильнику получился у Димыча коротким и предельно конкретным. Буквально два слова, не считая предлогов. Сначала он спросил: «Во сколько?» А потом посмотрел на часы и сказал: «Буду». Вот и все.
— Уезжаешь? — вырвался у меня вздох разочарования.
— Если хочешь, можешь составить мне компанию, — бросил он на ходу, — только без раздумий, а то я тороплюсь.
Я составила ему компанию. И без раздумий. А зря. Что он
— А потише нельзя? — взмолилась я. — Куда ты несешься? На пожар, что ли?
— Не-а… В морг, — невозмутимо отозвался Димыч, не отрывая ногу от педали акселератора.
— Ну сейчас мы там будем, — свистящим шепотом заверила я саму себя, а Димыч вдруг неожиданно сбросил газ и подрулил к неприметному серому зданию барачного типа.
— Сиди здесь, — велел мне он и вприпрыжку ускакал за угол серого барака.
Я осталась его дожидаться. Причем сильно раздосадованная. Разве не с таким же точно успехом я могла бы торчать в профессорской квартире? Там хоть по крайней мере не так воняет бензином. А то растряс мне дорогой все печенки и бросил протухать в своей консервной банке.
Димыч отсутствовал минут двадцать или около того. В любом случае я измаялась. Несколько раз вылезала из «Форда» и ходила возле него кругами, заглянула даже в бардачок, только чтобы чем-то себя занять. Нашла там карту Москвы, пластиковый стаканчик и пачку презервативов. Короче, нехитрый джентльменский набор.
Наконец заявился Димыч. С озабоченным челом и полуторалитровой бутылкой пепси-колы под мышкой. Спросил:
— Будешь?
Я кивнула.
Он протянул мне бутылку и показал на бардачок:
— Можешь взять там стакан.
— Да ладно, я так, — вежливо отказалась я, вспомнив про презервативы.
Димыч не стал настаивать. Вывел свой драндулет с обочины, развернул и снова затормозил.
— Нет, ты мне скажи, — уперся он лбом в баранку, — семь месяцев — это ведь большой живот должен быть?
Я поперхнулась пепси-колой.
— А может, я не так посчитал? — задумчиво спросил себя Димыч и начал старательно загибать пальцы. — Да нет, все вроде сходится…
Я смотрела на него во все глаза. Странный он все-таки тип, и это еще мягко сказано.
— Если ребенок должен родиться в августе, то на каком месяце сейчас его мать? — снова огорошил он меня.
— Примерно на седьмом, — ответила я без долгих размышлений.
— Я ж и говорю, что сходится! — хлопнул он ладонью о ладонь. — А они говорят, что никакого ребенка не было!
— Кто они?
— Ну кто-кто, врачи. Сейчас заключение экспертизы вскрытия читал! — выпалил Димыч.
— Вскрытия? — повторила я и с тоской посмотрела на серый барак, из которого недавно вышел Димыч. Причем с бутылкой пепси-колы, а я из нее только что пила. — Так это правда морг?
Димыча мои рефлексии не тронули. И вообще он предпочитал разговаривать сам с собой:
— Но она же сама мне сказала! Сама! А теперь выясняется,
Я в этот горячий монолог не вмешивалась, поскольку тревожно прислушивалась к собственному организму, сильно обеспокоенному непонятным происхождением злополучной бутылки. Вроде бы спазмы какие-то подозрительные в желудке появились. И колики тоже.
— А пепси-кола откуда? — выдавила я, покрываясь липким потом.
— Из магазина, а что? — уставился на меня Димыч.
— Ах, из магазина… — Мне сразу полегчало. Спазмы и колики как рукой сняло.
Чего не скажешь о Димыче, которого так прямо и корежило. Распалился весь, рукой воздух рубит:
— Да точно они там все подделали! Чтобы никто не сомневался в официальной версии. Самоубийство, оно и есть самоубийство. Напилась до чертиков и сиганула с балкона. Или вообще наширялась. А что, поп-звезды они такие!
— Ты про Власту свою, что ли? — с большим трудом дошло до меня.
— Про нее, — шмыгнул носом Димыч. — Про кого же еще. Ты понимаешь, не верю я, что она сама это сделала. Ну, свела счеты с жизнью. Во-первых, она вообще не такая была, ну, в смысле всяких там депрессий. А во-вторых, она мне сказала, что ждет ребенка.
— От тебя, так надо полагать? — покосилась я на Димыча. Надо же, какой шустрый!
— Какое там от меня! — поморщился он. — От этого своего козла старого, ну, от папика богатого. Я еще, помню, поинтересовался, когда же свершится это радостное событие. А она мне: в августе. И спросила: не хочешь быть крестным? Я согласился… — Димыч растерянно захлопал ресницами.
Нет, вы слышали? Просто бразильский сериал на русском материале. Если парнишка не заливает, конечно. У него ведь с фантазией заметно лучше, чем у Катьки Пяткиной. Я уже молчу про кругозор, простирающийся аж до самой фондюшницы, о которой я сама еще позавчера позорно не имела ни малейшего понятия.
Да уж, что и говорить, любой гламурный журнал такую историю с руками и ногами оторвет. Как сейчас вижу аршинные заголовки: «Власта ждала ребенка. Кто отец?» А действительно: кто? Димыч-то клянется-божится, что он тут ни при чем. Утверждает, что это некий «папик». Но «папик» ведь не фамилия.
— Постой-ка, — озарила меня здравая мысль. — А ты-то чего так разволновался? Пусть этот папик во всем разбирается, ему же, наверное, виднее, ждала она ребенка или нет. Он-то где?
— Да если б я знал, давно бы душу из него вытряс! — сурово молвил Димыч. — Потому что не будь этого козла, с Властой ничего бы и не случилось. И в шоу-бизнес бы она не вляпалась по самые уши. Ну попрыгала бы еще немного на подпевках, потом плюнула и вышла бы замуж за какого-нибудь нормального парня. А то ведь он зарядил свои бабки, у девки крыша и поехала. Ах, я такая талантливая, ах, я звезда. Ага, талантливая… Ротик под «фанеру» разевать!