Принцесса с собачкой
Шрифт:
– Что ты будешь делать, если откажешься?
– Останусь здесь, наверное.
– Ты не хочешь?
– Нет. – Это очевидно. – Ник, мы ведь совершаем правильный поступок, а?
– Думаю, да. Моя фирма имеет своих людей по всему свету. Результаты исследований показали, что мы действительно можем изменить положение в Альп-де-Монтезье.
– Тогда у нас нет выбора.
Глава четвертая
Самолет казался порождением фильмов о Джеймсе Бонде. Путешествовать
Бежать, бросить Роз на произвол судьбы представлялось ему невозможным, но очень хотелось. Он со вздохом пристегнулся. Пройдем и через это.
На первом этапе полета у него было такое ощущение, что он летит один, если не считать стюарда, изъясняющегося односложными словами. Где-то еще должны находиться пилоты, но их видно не было. Эрхард все устроил. Только почему Эрхард последние дни не выходит на связь? Неужели он серьезно болен?
Во что ты вляпался, Ник?
Роз они возьмут на борт в Ньюкасле. Как договаривались. Чтобы пожениться. Его не покидало ощущение нереальности происходящего.
Это вполне цивилизованная страна, утешал он себя. В худшем случае их просто вежливо попросят вернуться восвояси. Или откажут в разрешении на посадку.
– Не желаете прохладительного? Пива?
Ник покачал головой. Никакого пива. Голову надо сохранять ясной.
В Ньюкасле стюард снова возник рядом.
– Снаружи дождь. Советую вам оставаться в салоне. Принцесса Роз-Анитра сейчас прибудет.
Принцесса Роз-Анитра сейчас сядет в самолет, принадлежащий королевской семье Альп-де-Монтезье. Чтобы присоединиться к своему жениху. Какая-то фантастика.
И невеста появилась. Хотя появление королевской особы он представлял себе несколько иначе. Роз бежала под дождем по бетонному полю. Служащий аэропорта бежал рядом, пытаясь держать зонтику нее над головой. На ней были джинсы и потрепанное драповое пальто.
И еще она несла собачку. Что-то вроде терьера.
Словно и не замечая дождя, она улыбнулась у трапа стюарду, и Ник обнаружил, что сам заулыбался. Никакая это не фантазия. Роз – провинциальный ветеринар с кудлатой собачонкой и в изрядно поношенной одежке.
В салон она вошла, смеясь чему-то, что сказал стюард. Заметила Ника и остановилась. Улыбка ее померкла, похоже, что она немного растерялась. Или даже испугалась.
– Хм… привет, – сказала она.
– Привет. – Случай требовал более изысканного приветствия, но ничего подходящего ему в голову не приходило.
– Не возражаешь, если Хоппи посидит с нами?
– Хоппи?
– Из-за лапы, – пояснила Роз терпеливо, словно разговаривая с умственно неполноценным. Прижав к себе собачонку, она огляделась. Окружающее великолепие заметно поразило ее. – Bay, – прошептала она. – Раньше
– Нет, – ответил Ник. Определенно не все. Сдвоенные сиденья были самыми роскошными пассажирскими сиденьями, которые ему случалось видеть в жизни. Их снабдили ремнями безопасности, но на том и кончались уступки обычным транспортным стандартам. На полу лежал ворсистый ковер. Перед сиденьями располагались столики красного дерева. Сзади находился проход в спальню – видна была величественная кровать. Все убранство – в бело-розовых тонах. Мягкие драпировки скрывали жесткую внешнюю оболочку.
Уж никак не эконом-класс.
Роз посадила собачку на сиденье. Стюард, который с Ником двух слов не произнес, опять улыбнулся.
– Собачка не голодна? Может, она не откажется от бифштекса?
– Хоппи с удовольствием съест бифштекс, – сказала Роз, просияв в ответ. – И я тоже. Спасибо большое.
– Может, шампанское для мадам?
– О да. Спасибо еще раз. – Она взяла собачонку, прижала ее к груди и хмыкнула. – Ну разве не удивительно?
У собаки было только три лапы. Хоппи-попрыгунчик. Еще бы не удивительно. Никогда ему не приходилось так остро чувствовать себя не в своей тарелке. Хоть бы она перестала так неотразимо улыбаться.
– Как считаешь, можно мне попросить икры? – спросила она, и Ник решил, что с этим идиотизмом пока кончать.
– Мне казалось, идея состояла в том, чтобы прекратить экстравагантные траты королевского семейства.
– О, – оживление ее увяло. – Разве надо сегодня же начинать? Я думала, вначале мы можем немного повеселиться. – После его выговора она больше не смеялась. Откинулась на спинку, пристегнула ремень и прижала к себе собачку.
Ник засовестился. Не хотел он, чтобы она совсем прекратила улыбаться.
Весь ее вид говорил об ожидании следующего нападения. Ощущение вины не оставляло его. Более того – неожиданно у него возникло желание обнять ее и пожалеть. И поцеловать.
Как глупо, сказал себе Ник, удивленный остротой желания и его внезапностью. Дурь полнейшая. Как и ее реакция, подумал он, пытаясь успокоиться. Ведет себя так, словно он ее серьезно оскорбил. Ему начало казаться, что он вечно извиняется перед этой женщиной. Она умеет заставить его почувствовать, что он кругом виноват.
Но раз уж он настроен извиняться, то нечего откладывать.
– Возможно, я был излишне резок. Прошу прощения.
– Ну что ты. Конечно, ты прав. Дело серьезное.
Брак по расчету. Для шуток нет повода.
Пока самолет взлетал, они молчали, сидя бок о бок, и он чувствовал себя… странно. Она так близко от него…
Но вот моргнуло, выключаясь, табло, требующее пристегнуться. В то же мгновение Роз подхватила Хоппи, отстегнула свой ремень и пересела на другое сиденье. То, что подальше от него.