Принцесса Заземелья

Брукс Терри

— Да, ваше преосвященство, но…

Костлявая рука тут же поднялась в воздух, заставив юношу умолкнуть на полуслове.

— Твой черед говорить наступит позже. А сейчас отвечайте на мои вопросы. — Богомол повернулся к Мистае. — Том объяснял эти правила вам, Эллис?

— Да, ваше преосвященство.

— Значит, когда вы отправились в Хранилище в полночь или в иной час ночи, вы знали, что, находясь там, нарушаете правила, верно?

— Да, ваше преосвященство.

Красвелл Крэббит перевел взгляд на Руфуса Скряга, который ухитрился кисло улыбнуться и коротко кивнуть.

— Мистер

Скряг?

— Они находились там, где им не положено быть, и, по всей видимости, были заняты тем, чем не должны были заниматься. Улик вполне достаточно. Соответственно может быть лишь одно название их проступку. Это намеренное нарушение правил.

— Похоже на то. — Его преосвященство глубоко вздохнул и снова повернулся к обвиняемым: — Можете ли вы добавить что-либо в свое оправдание?

— Да, ваше преосвященство, мне есть что сказать, — неожиданно заявила Мистая, шагнув вперед. Она подняла подбородок и смело встретилась взглядом с судьей. На Тома девушка не смотрела специально. — Если вы будете так любезны и согласитесь меня выслушать.

Тот кивнул:

— Говорите, что считаете нужным, Эллис.

— Том в этом не виноват. Во всем происшедшем виновата только я, и, какое наказание вы бы ни решили назначить, я готова принять его без жалоб. Том только пытался мне помочь — ведь все старшие братья оберегают своих сестер, обнаружив, что они чем-то очень опечалены.

— Вот как?

Похоже, Мистае удалось пробудить любопытство в его преосвященстве.

— Прошу, объяснитесь.

Мистая не колебалась ни мгновения.

— Недавно во время работы в Хранилище я потеряла медальон, достояние нашей семьи, передающееся из поколения в поколение. Это был подарок моей матери. Я всегда ношу его, но, видимо, цепочка порвалась, и мой талисман исчез. Я не сразу заметила пропажу, а потом ужасно испугалась, принялась за поиски, но нигде не могла его найти… Я была в отчаянии. Искала его целых два дня, во всех секциях, где нам довелось работать. Я смотрела и на кухне, и в общих комнатах и перевернула всю спальню. Но нигде его не обнаружила. — Мистая помолчала, словно собираясь с мыслями. — А потом мне пришло в голову, что его могла взять одна из Троговых обезьян. Не знаю, зачем он ей понадобился — то ли чтобы полюбоваться, то ли чтобы оставить его себе. Поэтому я уговорила Тома отправиться со мной в Хранилище, когда все остальные заснут, и поискать его ближе к дальней части. Я знаю, это очень глупо, но медальон для меня значит очень многое. — Мистая вполне искренне, но не слишком обильно расплакалась. — Это все, что осталось у меня на память от мамы, — прошептала она, тихо всхлипывая. — Мы потеряли ее давным-давно…

— Я виноват не меньше ее, ваше преосвященство, — вставил Том. — Я ведь знал, как сестра дорожит своим талисманом. И не хотел, чтобы она потеряла его навсегда. Поэтому я согласился отвести ее в Хранилище ночью, чтобы поискать его, когда нам никто не будет мешать.

— Зная при этом, что нарушаешь правила? — уточнил Крэббит.

— Я отдавал себе в этом отчет, — не стал отпираться юноша. — И признаю это. Я надеялся, что никто ничего не узнает, но Руфус был настороже, как всегда.

— Еще бы мне не быть настороже! — рявкнул карлик. — Я всегда настороже, когда дело касается таких, как ты и твоя сестричка!

— Руфус, Руфус, — успокаивающим тоном произнес его преосвященство.

— Но это же правда! — прошипел тот.

— Но мы не стали забираться слишком далеко, — быстро продолжил Том. — Мы не настолько смелы, поэтому поискали немного ближе к центру и сразу же вернулись. В конце концов, Хранилище просто огромно, это все равно что искать иголку в стоге сена. К тому же если Троговые обезьяны и впрямь взяли медальон — что вполне вероятно, поскольку они постоянно что-нибудь воруют, — то мне пришлось бы связываться с ними и выяснять, кто взял его и что с ним сделал.

— Да, я уверен, что ты говоришь правду. — Его преосвященство определенно скучал, это было ясно и по голосу, и по глазам. — Но правила есть правила.

— Ваше преосвященство, — отозвался Том, выпрямившись. — Я не стану заставлять вас утруждаться определением меры нашего наказания. Была совершена ошибка и нарушены правила, извинения здесь не помогут. Мы с Эллис соберем вещи и немедленно покинем Либирис. Проводив сестру до дому, я вернусь и завершу свою службу, работая для вас на конюшне.

Руфус Скряг, казалось, раздулся от радости. Однако его преосвященство поднял вверх обе руки и медленно покачал головой:

— Нет-нет, так не пойдет. В конце концов, твоя работа заключается не в том, чтобы чистить навоз на конюшне, а в том, чтобы заниматься каталогами и расставлять книги по местам. Поэтому ты можешь остаться и продолжить работу, которая тебе предписана. — Он повернулся к Мистае: — Что до вас, Эллис, у меня созрел иной план. Будучи от природы человеком великодушным и готовым прощать других, я собираюсь сделать для вас исключение и предоставить вам второй шанс. Вы также можете остаться и помогать своему брату в Хранилище. Однако в наказание за ваше непослушание вам придется работать на конюшне каждый третий день на протяжении месяца, убирая навоз за животными. И помните, юная леди, что, если вы еще хоть раз нарушите правила, вам придется уйти в ту же секунду. Не будет никаких обсуждений, извинений и поблажек. Один неверный шаг — и вы здесь не задержитесь. Мы поняли друг друга?

Мистая покорно склонила голову:

— Да, ваше преосвященство.

Крэббит проигнорировал взгляд Руфуса Скряга, который смотрел на него со смесью удивления и ярости. Карлик сжал кулаки и напрягся всем телом, выгнувшись, словно рассерженный кот.

— Свою работу на конюшне вы начнете с завтрашнего дня, — добавил колдун, обращаясь к девушке.

— Да, ваше преосвященство, — снова повторила она.

— Очень хорошо, в таком случае дело закрыто. А теперь возвращайтесь к работе, оба.

Как только дверь за так называемыми братом и сестрой закрылась, Руфус Скряг резко повернулся к его преосвященству, разгневанный сверх всякой меры. Карлик даже подпрыгивал на месте от возмущения.

— Что вы делаете?! Они же соврали, Красвелл! Это все ложь, от первого до последнего слова! Неужели вы сами этого не поняли, идиот?!

— Придержите язык, мистер Скряг, — предупредил тот, подняв палец и угрожающе наставив его на длинный нос карлика. — Или мне придется лишить вас его.