Принцессы немецкие – судьбы русские
Шрифт:
Как все похоже, и поведение женихов, и чувства невест… А будущее? Разное. Но надежда обрести любовь на всю жизнь обманет обеих. Они станут близкими подругами, и пока Анна Федоровна, доведенная до отчаяния, не покинет Россию, будут во всем поддерживать друг друга.
Анна прожила в России всего шесть лет, она не успела (или не захотела, или не смогла) стать русской. Потому и решилась уехать: отношения с мужем разладились окончательно, больше в чужой стране ее ничто не удерживало. Но до последнего дня (а она переживет всех, с кем была связана ее жизнь в Петербурге, умрет в Эльфенау, близ Берна, весной 1860 года) ее будет интересовать все, что происходит в России. Горько оплачет и Александра, с которым до конца его дней сохранит добрые отношения, и любимую подругу юности Елизавету. И православию не изменит. В ее доме в Женеве будет домовая православная церковь, а в России ее имя четверть века будут поминать за каждым богослужением.
У Елизаветы не раз бывали минуты отчаяния, когда ей хотелось только одного: уехать, чтобы никогда не видеть ни Александра, ни его матушки. Но у нее была не только семья, у нее была Россия. Почему Анна решилась уехать от Константина (официально они разведутся только в 1820 году)? Отношения расстроились, это было очевидно. А дальше – домыслы, сплетни, наговоры. Будто бы Константин издевался над женой, мучил ее и морально, и физически. Будто был настоящим монстром. Каких только преступлений ему не приписывали! Но попробуй проверь…
До недавнего времени историки с уверенностью утверждали: именно Константин подослал убийц к возлюбленному Елизаветы Алексеевны Алексею Охотникову. Правда, мотивы выдвигали разные. Одни говорили: сам был влюблен в жену брата, мстил за то, что она отвергла его ухаживания. Другие утверждали: чтобы не позорила семью. Но недавно, когда были найдены фрагменты дневника Елизаветы Алексеевны, появилась другая версия: Охотников умер от чахотки. Никто его не убивал. И уж совсем чудовищное обвинение: будто по приказу Константина отравили обеих малышек, дочерей Елизаветы.
Слухов много. Один страшнее другого: изнасиловал, убил… Может быть, так и было. Но вот что удивительно: любые грехи членов царской фамилии всегда тщательно замалчивали. Историографы (по крайней мере, многие из них) у нас испокон века покорны власти, всегда готовы черное назвать белым. Почему же в случае с Константином все по-другому? Кому было выгодно представить его злодеем?
Мне кажется, такой человек был. И этим человеком, как это ни чудовищно звучит, была его мать, Мария Федоровна. Пока у Александра не родится сын, наследником-цесаревичем будет провозглашен Константин. В строгом соответствии с законом. Время шло, сына не было. Александр не скрывал своей усталости от власти. Константин вот-вот мог взойти на трон. Казалось бы, ничего страшного. Управляет одним сыном, будет управлять и другим. Но Константин – не Александр, им не покомандуешь. Но даже не это главное: подрос Николай, любимец. Его не коснулось развращающее воспитание Екатерины. В нем все – от нее, от матери. И он, только он должен стать следующим императором. В этом цель и смысл ее жизни. Александр пока не помеха: Николаю нужно еще возмужать. А вот Константин… Его необходимо заранее убрать с дороги. Как? Очень просто: скомпрометировать. Тем более что поводов он дает достаточно. Только и остается, что не замалчивать, а разжигать слухи, привлекать внимание к любому неблаговидному поступку. Нелады с женой? Анна капризничает, грозит уехать? Задержать ее не трудно. Но пусть едет. Пусть вся Европа (имеются в виду, конечно, царствующие фамилии) узнает, каков предполагаемый наследник российского престола. Пусть задумаются, не опасно ли иметь во главе могущественной России невоздержанного сумасброда. И Анну отпускают из России. Правда, она ведет себя не так, как ожидала свекровь: в тайны своей семейной жизни никого не посвящает. Тем не менее если умная, добропорядочная жена покидает мужа, появляются основания задуматься о его нравственных качествах.
Вообще, Константин Павлович – персона загадочная.
Вернемся к письмам герцогини Кобургской к супругу: «Сейчас только вышли от меня оба великих князя. Что они за милые молодые люди! Как счастлив Александр счастьем брата… Безгранична и доверенность младшего брата к старшему, и по летам, и по мысли. Нечасто можно встретить такую сердечную нежность, какова между этими братьями… Юлия будет очень счастлива в этом семействе…»
«Привязанность братьев друг к другу замечательна. Константин говорит мне: „Не знаю, может ли брат обойтись без меня, а я жить не могу без Александра“. Вчера Александр спрашивал меня, довольна ли я его братом: „Он немного легкомыслен, но так добр!“ Они, кажется, дополняют друг друга своим различием в характерах. Чего нельзя ожидать со временем от этих молодых людей! Императрица следит за ними с восторгом. Оба они чрезвычайно привязаны к дому и оба, особливо младший, ненавидят придворных. В разговоре со мной Константин с необыкновенным одушевлением высказывал презрение свое к людям, которые гонятся за милостями высочайших особ, и выражал свое опасение, как бы брат его не подчинился влиянию этих людей. Будберг улыбнулся и сказал: „Они достанут и вас, Ваше Высочество“… Тут начались уверения, что этого никогда не будет… Когда со стороны Будберга было еще несколько замечаний, великий князь прибавил: „Правда, что я молод и неопытен; но найдется же честный человек, кто мне приготовит оружие“… За столом паж хотел служить ему, но великий князь сказал с величайшей учтивостью: „Прошу вас, сударь, не беспокоиться: мне неприятно думать, что дворянин, который будет мне после товарищем, стоит у меня за столом. Не правда ли, мы будем служить вместе?“ На лице молодого пажа, казалось, можно было прочесть: вся жизнь моя готова вам на службу… Я могу спокойно оставить здесь Юлию. Здесь об ней позаботятся, как лучше желать нельзя». И заботились. Но – недолго. Пока жива была Екатерина…
Почему впечатления умной, знающей жизнь женщины оказались обманчивы? Трудно поверить, что 16-летний юнец сознательно и умело вводил ее в заблуждение. В нем, несомненно, были заложены прекрасные качества. Почему развились не они, а другие? Теперь вряд ли удастся это понять. При всем сочувствии к Анне Федоровне все-таки трудно поверить слухам, что Константин был таким уж чудовищем. Потому что кроме слухов есть свидетельства совсем иного рода. Константина любил и, что еще важнее, – уважал сам Александр Васильевич Суворов. За редкую отвагу, за заботливое отношение к солдатам. Михаил Андреевич Милорадович, один из самых ярких полководцев того времени, высоко оценивал и храбрость великого князя, и его благородство по отношению к противнику. А солдаты? Вряд ли они вышли бы на Сенатскую площадь ради никому не понятной конституции. Они подставляли головы под пули ради своего любимого командира, у которого, как им объяснили, брат, не нюхавший пороха, хочет отнять корону.
Константин определенно был человеком трудным. Но что развело его с Анной, мы, наверное, никогда не узнаем. Король Леопольд написал, что Мария Федоровна ссорила своих сыновей с их женами, чтобы сохранить над сыновьями свою исключительную власть. Как ссорила? Об этом в записках деликатного бельгийского монарха – ни слова. Что она делала, чтобы разлучить Александра и Елизавету, в общих чертах известно (об этом чуть дальше). Какие средства нашла для борьбы с Анной, вряд ли уже удастся узнать. Но в том, что нашла, сомневаться не приходится.
После смерти Екатерины «хозяйкой в доме» остается Мария Федоровна. Наконец-то она все может устроить по-своему! Елизавета пишет матери:
Как тяжело начинается новый порядок жизни! Вы не можете себе представить, какая сделалась ужасная пустота, до какой степени все (кроме их величеств) поддались унынию и горести. Меня оскорбило то, что государь почти не выражал скорби по кончине матери.
Невестки вынуждены подчиняться строгому регламенту, принятому при дворе Марии Федоровны:
Надо вечно сгибаться под гнетом… по мнению императрицы, было бы преступлением дать нам хотя бы один день подышать свободно. Ей нужно, чтобы здесь всегда был «дух двора»… сегодня после спектакля в парке будет празднество. Все это прекрасно, великолепно, но скучно до смерти.
Кроме того, Елизавету лишили единственной возможности быть откровенной: ее переписку с матерью было приказано перлюстрировать. Пришлось писать невидимыми чернилами. Но и это не остановило любопытную Марию Федоровну. Она как раз предпринимала усилия, чтобы выдать свою дочь Александру за молодого шведского короля Густава IV (на этот раз в полном согласии со свекровью). Будучи дамой самоуверенной, считала, что добилась успеха, более того, что король в восторге от оказанной ему чести. И вдруг становится известно, что шведской королевой станет младшая сестра Елизаветы, Фредерика Баденская. Мария Федоровна была не в состоянии понять, что король просто влюбился в красавицу Фредерику (кстати, этот брак будет на редкость счастливым). Она обвиняет Елизавету в том, что именно та тайно подготовила помолвку своей сестры, исступленно кричит невестке: «Вы ведете себя недостойно по отношению ко мне. Вы предоставляете мне узнать из газет про обиду, которую наносят моей бедной Александрине! Это положительно низко!… Вы знали об этом и не предупредили меня!» Слова невестки, что она ничего заранее не знала о помолвке, вызывают только новую вспышку гнева. Свекровь так и не поверит Елизавете. И не простит. Попрекать будет постоянно: «Вы загордились и не хотите целовать у меня руку, потому что ваша сестра стала королевой!» Что было возразить на такое вздорное обвинение? Приходилось терпеть.
Хотя ходили слухи, что Елизавета действительно виновата, но не в тайных интригах. Просто, потрясенный необыкновенной красотой супруги великого князя Александра, Густав влюбился, как мальчишка. Чувство это было абсолютно безнадежным. Пытаясь утешить человека, который был ей симпатичен, Елизавета показала ему портрет Фредерики. Она была очень похожа на старшую сестру…
Как ни странно, именно это, самое мрачное по внешним обстоятельствам, время стало самым счастливым в отношениях между Елизаветой и Александром. В мае 1798 года Елизавета родила дочь. Назвали девочку Марией. В честь бабушки. Александр настоял? Или юная мать попыталась наладить отношения со свекровью?