Принцип крекера
Шрифт:
— Держи, растеряха!
— Ой! Мой телефончик! А откуда он у тебя, Глеб?
— Вещи надо убирать, не придется их искать. Первая заповедь советского детского сада. Учись, студент!
— И номер не нужно вспоминать! Феноменально!
Валерка увлекся телефоном.
На прямых участках дороги король давил на газ не так дерзко, как Марисоль, но резал углы перекрестков гораздо беспощадней, используя весь свой значительный жизненный опыт.
Капитан Глеб обернулся. С блаженной улыбкой Валерка развалился на заднем сиденье и разговаривал по телефону, дирижируя себе недоеденным бутербродом. Он кивнул Глебу, призывая того немного потерпеть.
— Сейчас! Все пучком будет! Смотри на те большие причалы! Вон, справа!
Огромный и неподвижный, как египетская пирамида, черно-белый парусник застыл в жарком мареве гавани. Расплавленная голубая вода тесно охватила прямые борта, не давая ему ни на миллиметр пошевелиться или качнуть рангоутом.
В средней части «Черной жемчужины», в районе самой высокой мачты, наблюдалось какое-то неопределенное движение. Глеб Никитин еще раз воспользовался удобной оптикой королевского бинокля.
На паруснике спускали на воду роскошный разъездной катер.
— Ну как, Борька, готовы?
Заложив ногу на ногу и не спеша дожевывая закусочную еду, чумазый Валерка разговаривал с далеким Борькой по телефону.
— Кто это?
— Старпом с «Черной жемчужины». Мы с ним тут не один раз по местным кабакам шорох наводили. Наш, из Мурманска, мореходку в Калининграде заканчивал.
— Во, смотри! Сейчас кореша в катер пойдут!
На длинную блестящую палубу катера спрыгнули с трапа трое в красных жилетах. Из-под его кормы фыркнул в воду легкий дымок.
Валерка нетерпеливо выхватил из рук Глеба бинокль.
— Дай другим посмотреть…
Катерок газанул еще разок, еще… И затих.
Люди в спасательных жилетах стали медленно подниматься по веревочному трапу на высокий борт «Жемчужины».
— Какого…
Яростно прижимая трубку к уху, Валерка выругался. Немного растерянно послушал что-то в телефоне и бросил его на сиденье.
— Ну?
— Баранки гну… Извиняется Борька, говорит, что погорячился, не согласовал с начальством. Говорит, извини, братан, но их круиз-капитан на интересы бизнеса напирает, на безопасность пассажиров, ну, ты сам все понимаешь…
— Э-эх!
Валерка немного промахнулся мимо головы короля Роба, мощно двинув кулаком по спинке переднего сиденья. Король спокойно посмотрел на него ясными глазами и чиркнул спичкой, прикуривая.
— Твой «Зенит» на ходу?
— Да, вроде, а что…?
— У нас есть прекрасный шанс догнать их на твоей яхте. «Тикондерога» ведь тихоходная, а «Зенит», если за мысами будет хороший ветер, достанет ее быстро.
— Зачем?! Мы же никак эту «Тикондерогу» не остановим… А через пару часов в океане все равно уже будет темно!
Королям не пристало нервничать, но желваки на скулах Роба заходили прилично. Он пыхнул коричневой сигареткой и, пристально глядя в глаза Валерке, невозмутимо пояснил.
— За тобой гонится полиция. На причале их обязательно предупредят о том, что ужасный маньяк на свой яхте «Зенит» совершил бегство в океан, захватив в плен короля, — Роб приосанился, — и представителя могущественной иностранной державы. Тебя обязательно найдут. Нам нужно будет только продержаться в прямой видимости вблизи яхты Фила до подхода полицейских сил, а потом мы сцепимся с негодяями в справедливой схватке.
Король не просил и не приказывал. Он просто курил, размышляя.
— А представляешь, где сейчас наша маленькая девочка…
Валерка греб одним веслом так мощно, что за кормой лодочки-«динги» ни на секунду не пропадал белый бурун, очень похожий на след от хорошего мотора. До «Зенита» оставалось каких-то двадцать метров.
— Глеб, мы с тобой сейчас ставим паруса, займись стакселем! Король, ты режешь якорные концы, начинай с правого кормового, по кругу, носовой в последнюю очередь по моему приказу! Нужно, чтобы нас на нем ветром развернуло, прямо на выход…
Глеб едва успел схватить его за плечо.
— Ту рукоятку, под порогом, не трогай. Там наверняка еще остались отпечатки…
Сбросив пропитанную грязным потом рубаху, Валерка с рычаньем начал крутить палубную лебедку, стремительно поднимая вдоль мачты шуршащий на ветру парус.
— Старик, ты остаешься на берегу… Руби носовой и быстро прыгай в лодку!
В зрачках короля Роба вспыхнул огонь.
— Малыш, дай мне сделать это, может быть, в последний раз…
Два потных, взъерошенных, мускулистых мужика внимательно уставились на Роба. Он знал, что просить нехорошо, поэтому смотрел им прямо в глаза.
— Вот черт старый! Ладно! Глеб на веревках, на стакселе, я занимаюсь рулем и гротом, Роб дежурит на телефоне’ Вперед, касатики!
Валерка двинул в сторону румпель, огромные паруса почти одновременно забрали ветер, хлопнули и упруго застыли. Яхта породисто наклонилась на правый поплавок, на скорости заглатывая под крыло белый бурун из-под форштевня.
— Глеб, смотри, если что — прыгай на поплавок, откренивай!
Им уже приходилось не говорить, а кричать Свист ветра в тонких металлических тросах на мачте и сливающиеся в непрерывный треск разрывы маленьких волн под корпусами «Зенита» пели громкую и отчаянную песню погони.
Яхта была действительно хороша Глеб легкими движениями бортовых лебедок держал паруса на звенящих передних кромках, то потравливая шкотовые концы, то подбирая их в зависимости от коротких рысканий «Зенита» по курсу. Валерка удивленно и одобрительно показал ему большой палец.
Глеб Никитин в ответ улыбнулся.
— А то…!
К выходу из гавани они подлетели за считаные минуты. Глеб отметил про себя, что слева, метрах в трехстах от курса, выбранного Валеркой, на длинном рифе опасно белеют буруны. Заходить направо, под берег, было тоже невыгодно — они теряли ветер. Он вопросительно посмотрел на своего рулевого. Валерка понял его взгляд и усмехнулся.