Принцип Пандоры
Шрифт:
– Да, все еще у нас… нет, имен не видно…
Спок взглянул на счастливые лица членов экипажа, пожимающих друг другу руки, почувствовал атмосферу всеобщей радости, затем поднялся и, все так же хмурясь, направился к Кирку.
– Капитан, – с тревогой в голосе начал он, – меня все-таки кое-что беспокоит. Чем вызвана такая легкомысленная радость экипажа? Члены команды, выполняя свои обязанности, кажутся намного более веселыми, чем этого требует ситуация.
Слишком веселые? Кирк обернулся, но не увидел ничего странного:
– Они просто рады вернуться домой, Спок. Земля весной – нигде не существует ничего лучше.
– Да, я согласен. – Изгиб бровей был красноречивее слов.
– Что ж, – Кирк задумчиво потер ладонью подбородок, но в эту минуту Маккой взял на себя решение затруднительного положения.
– Все в порядке, Джим, я займусь этим. Дома, Спок, мы по-настоящему защищены, даже наши уязвимые пятки. Вперед.
Тревога и озабоченность Спока, казалось, возросли еще больше.
– А в ином случае что, доктор? – спросил он. Терпение Кирка подходило к концу.
– Боунз, оставь. Спок, я… я не знаю, почему, – он произносил это с ясностью, на какую только был способен. – Думаю, просто тебя волнует одна из этих вещиц.
Спок благодарно опустил глаза.
– В самом деле, капитан, спасибо. Наверное, именно это все объясняет. – Он, внешне спокойно, вернулся к своим компьютерным банкам данных.
Итак, для чего же Спок затеял все это? – ломал голову Кирк. – Клянусь, сейчас он в прекрасном расположении духа. Капитан напряженно искал объяснение этому, когда его мысли прервал голос контролера посадки:
– Будьте наготове: штабные транспортеры сегодня по графику не включались, а городская станция в полдень прекратила свою работу. Однако, посадочная площадка в хорошем состоянии, сэр.
– Понятно. Связь отключить.
«Хорошо то, – думал Кирк, – что хорошо кончается». Он собирался не куда-нибудь, а в свой кабинет, чтобы в тишине спокойно подписать отпускные листы.
Ухуре было не до философских размышлений. Сегодня ей придется иметь дело с этими проклятыми шаттлами. Властный официальный голос нарушил тишину в ее наушниках:
– Командование Звездного Флота. «Энтерпрайз», отзовитесь!
– «Энтерпрайз» слушает.
– Говорит помощник лейтенанта Мичелз. Информация от адмирала. Немедленно закодируйте и срочно передайте приказ. «Энтерпрайз», назовите свое имя и ранг.
– Помощник командира Ухура, – сладким голосом отозвалась она, довольная молчаливой реакцией на том конце провода. Она взяла кассету и поймала Кирка, уже направляющего к лифту.
– Приказ Адмиралтейства, сэр.
– Да? – устало и невыразительно отозвался Кирк. – Что им нужно?
– Новое кодирование информации, сэр. Как насчет наших отпускных листков?
– Да, Ухура, я отправляюсь прямо к себе и займусь этим вопросом.
Взяв у нее из рук кассету, он исчез в лифте.
Ухура осталась одна. Где-то в области висков давала о себе знать тупая ноющая боль. Впереди – просто сумасшедшая от предстоящей суеты ночь. Закрывающиеся и открывающиеся жалюзи, люди, садящиеся не в те шаттлы, бесконечные жалобы, вопросы… Она отправилась назад, чувствуя, как подступает раздражение.
Спок по-хозяйски оглядывал приборы. Слава Богу, ничего не испорчено! А с экипажем творилось воистину что-то невообразимое. Казалось, всех членов этой команды заразил какой-то неведомый вирус веселья и необузданного смеха, превратив в возбужденно-хохочущих людей даже педантичных стариков. С блестящими от азарта глазами, Зулу и Чехов спорили: кто из них до утра проявит наибольшую выдержку к токсичному действию этанола. Один инженер громко и артистично рассказывал старый неприличный анекдот, отчего окружающие давились со смеху. Главврач, несмотря на то, что его никто не слушал, перегнувшись через спинку командирского кресла, высказывал свои веские доводы относительно починки испорченного конвейера, глупо и весело философствуя. Такое превращение, однако, тревожило Спока.
Ухура взглянула на мигающие огоньки панели и решила всех разыграть. Она нажала кнопку, стирая всю информацию, но, посмотрев вверх, неожиданно увидела Спока.
– Если это действительно важно, то можно вернуть, – растерянно оправдываясь, пробормотала она. К счастью, на дисплее вновь загорелись цифры. – Видите? Они могут восстанавливаться сами. – Головная боль стала нестерпимой. Казалось, она пульсирует в одном ритме с мигающими огоньками. – Замечательно, правда?
– Не знаю. – Спок внимательно разглядывал панель. Потом раздался тонкий сигнал, означающий, что на линию вышел капитан.
– Мне нужен Спок! Срочно!
– Это что-то интересненькое. Как вы думаете, Ухура, капитан возмущен?
– Нет, мистер Спок, – вздохнула она, – по-моему, капитан встревожен. Сэр, не сможете ли вы забрать у него список идущих в отпуск? Пока люди не узнают, что происходит…
– Понимаю вас. Не волнуйтесь, никто не будет вычеркнут.
– Спасибо, сэр. – Ухура посмотрела на его удалявшуюся спину: ей предстоит провести еще столько утомительных часов…
– Ухура, в чем дело? – Маккой с тревогой наблюдал за ней.
– Я… я не знаю, – огорченно призналась она. – То есть, я хотела сказать, что у меня болит голова, но… – Маккой достал гипоспрэй. – И еще, доктор, капитан приказал мне сегодня руководить операцией высадки, всю ночь.
– Вот как? Понимаю, кому нужны две головные боли одновременно?
Рядом с ней зашипел спрэй, и головная боль моментально утихла. Через несколько секунд она чувствовала себя отдохнувшей и бодрой… просто удивительно.
– Что это за состав? Вы всегда возите его с собой?