Принцы и нищая, или Золушка на двоих
Шрифт:
— Что заснула, тоже проверите? — слабо, но искренне и благодарно, улыбнулась Ева.
— Если потребуется! — лаконично ответил принц. — Вы оказались еще более хрупкой, чем я подумал. А ваш батюшка, отпустивший вас в неизвестность, заслуживает порки!
Может быть, маркиз Гуадор действительно заслуживал порки. Но Еве от этого было не легче.
Бормиас удалился, как только Ева проследовала в спальню, якобы чтобы отдыхать и получать примочки, назначенные доктором. На самом деле — нервничать и думать.
Потому что ситуация оставалась критической.
А
Причем теперь вообще не было непонятно, что делать. Ведь он знал, в какой гостинице Ева находится. А когда они с принцем выберут особняк (даже без участия «Сурме»), наверняка будет знать и о нем. Он явно неотрывно следит за Евой!
Как бы не пришел к ней прямо сегодня ночью!
Ева поежилась при этой мысли, хоть сил бояться по-настоящему у нее просто не было. Болела она по-настоящему, и обморок у нее был самый что ни на есть реальный.
Что же делать?!
Конечно, лакеи, а на самом деле охранники, приставленные Грайнором, неотрывно дежурили при входе в ее гостиничные покои. Но Ева была уверена, что при желании он легко проникнет к ней. Поэтому…
Поэтому промучившись пару часов бездельем в постели, она решила действовать смело. Время, когда она имела право сжиматься от тревоги прошло.
На свете есть лишь один человек, который может ей помочь… пусть чужими руками. Это — она сама.
И поэтому, когда вечером вернулся ее навестить Бормиас, она решила брать быка за рога.
— Бормиас… простите, я хотела спросить… — Ева сидела в кресле под чутким взором старшего принца, который явно собирался ее отправить обратно в постель при первых признаках слабости.
Он принес ей огромный букет каких-то белых цветов. Ева не очень любила такие, но была искренне благодарна. Ведь ей так давно никто не дарил букетов!
К тому же, белый цвет — свидетельство чистоты намерений. Это все знают.
— Я весь внимания, мо… Ева.
— Вы давно знаете этого господина Сурме?
— Недавно. Буквально со вчерашнего вечера, — еще ничего не подозревая, ответил принц. — Я распорядился, чтобы нашли человека, знающего все об элитной недвижимости в нашем городе. И ко мне доставили этого господина. Он произвел на меня благоприятное впечатление, и я счел возможным привезти его к вам…
— Скажите, ваше… Бормиас, а вы допускаете, что столь малознакомый человек может быть не совсем тем, кем представляется?
Бормиас удивленно посмотрел на нее. В его взгляде вдруг просквозило уважение. Прежде он смотрел на Еву ласково, порой — жадно, порой — с умилением.
Но уважения Ева еще не видела. Только заботливую вежливость.
Наверно, с самого начала нужно было показывать ему интеллект, а не милую безалаберность юной маркизы, подумалось Еве. «Он никогда не увидит тебя саму, только свою драгоценную Ему…» — вспомнились Еве слова Грайнора.
Он них стало немного больно и подумалось, что… вот и проверим, как отреагирует старший принц на признаки острого интеллекта и предусмотрительность у своей подопечной.
— Разумеется, так может быть, — задумчиво ответил Бормиас. — Но никто не осмелился бы обманывать меня…
Ева про себя хмыкнула. Весьма самонадеянно, ваше высочество.
Он осмелится! Еще как осмелится! Он ведь водил за нос и короля Мареты.
— И все же… Ваше вы… Бормиас, вы знаете, должно быть, что в последнее время появились слухи о том, что темные маги иных времен вылезли на свет Божий…
— Разумеется, я слышал об этом… Это бабкины сказки! — почти рявкнул Бормиас. Его практичному реалистичному интеллекту явно претила любая мистика. Но тут же успокоился, его взгляд на Еву стал привычно-ласковым. — Вам не стоит волноваться об этом, милая Ева. Королевские маги все держат под контролем. И мой корпус боевых магов всегда настороже. А этот Сурме… я могу навести о нем справки. Уверен, что он не имеем никакого отношения к этим отзвукам зловещей древности…
— А родовой артефакт вы носите? — осторожно спросила Ева, опасаясь, что ее вопросы уже выглядят как допрос.
— Мне приятно, что вы обо мне беспокоитесь… Но… разумеется — нет! — рассмеялся Бормиас. — Я не верю в магические воздействия и прочие эфемерные субстанции.
Ева вздохнула. Вот и объяснение, как именно он смог повлиять на принца. Родовые артефакты — крошечные сосуды с каплями крови Прежних — защищали от любой магии. Ведь Прежние были полностью устойчивы к любой человеческой магии. Но принц слишком крепко стоит ногами на земле, чтобы верить в «бабкины сказки».
— Бормиас… Я могу попросить вас? — Ева специально сделала свой голос обессиленным. — Ради меня…
— Да, моя до… милая Ева?
— Пройдите пожалуйста проверку у королевских магов, не было ли в последнее время магического воздействия на вас. Этот господин, выскочивший из ниоткуда, показался мне подозрительным. Слишком быстро он заслужил ваше доверие. И… прошу вас… умоляю! Впредь носите ваш родовой артефакт.
— Вам не все равно?! — жадно спросил Бормиас. Его глаза жадно блеснули.
— Да… Все мы, ваши подданные, желаем вам лишь блага, пусть кровь ваших предков охраняет вам от того, от чего не может защитить честное оружие… Либо просто простите провинциальной девушке ее предрассудки и каприз…
Ева понимала, что просто арестовать «Сурме» принц откажется. Это было бы слишком смелой просьбой. Но если у него будут доказательства…
Бормиас продолжительно и задумчиво поглядел на нее. Потом вдруг кивнул:
— Хорошо, милая Ева, я сегодня же ночью пройду проверку. Ради вас… Раз вам не все равно. Чтобы вы были спокойны. Мне слишком приятно, что вам небезразлично… И обещаю навести справки о господине Сурме.