Принцы и нищая, или Золушка на двоих
Шрифт:
— Не собираюсь, Ева! — резко бросил он, словно она ляпнула какую-то обидную глупость. — Я в достаточной степени чудовище, чтобы интриговать против брата, бороться за власть, обманывать и лгать. Но я не убийца беззащитных девушек. Хотя, конечно… знаешь… одна твоя жизнь… такая малость… и я получил бы все! И корону, и безграничные возможности… Ммм… И вообще мог бы стать «властелином мира»… Ммм… — он снова криво улыбался и лукаво смотрел на Еву. — Хм… Ева, не находишь, что такая моя жертва стоит награды? Может… я все же заслужил… твою женскую благосклонность?
Слезы потекли из глаз. Еве
И сейчас Грайнор был таким же! Он глядел на нее с пониманием, и говорил… Да, с намеками, да, с жесткими насмешками, но это более любых обещаний убеждало в том, что произошло невероятное.
Невероятное. Немыслимое.
Представитель королевской династии, тот, кто мог бы получить все ценой жизни Евы, добровольно отказывается от этого.
Тот, кто так хотел быть королем. Тот, кто стремится к власти. Отказывается. Сам.
Слезы невероятного изумления градом потекли по щекам, но сквозь них Ева смогла улыбнуться.
— Грайнор! Спасибо тебе… Я не верила, что так может быть! Я думала…
— Да, я знаю. Твой дядя не устоял, — кривая улыбка.
— Да, я была уверена… И я… я безмерно благодарна тебе! Я верю, что про «оплату» ты шутишь…
— Ну почему же… Если бы ты решила наградить меня подобным образом…
— Потому что… Прости меня! — Ева схватилась ладонью за руку принца, лежавшую на одеяле. — Прости, что так плохо о тебе думала! Ты тоже… и великодушен, и благороден… Бываешь иногда.
— Хм… Ты находишь? Боюсь, Ева на подобную жертву я способен, только когда… впрочем, неважно…
Еве показалось, что он даже засмущался. И… она была слишком растрогана, слишком охвачена вихрем противоречивых чувств, чтобы выспрашивать, в каком именно случае он способен на жертву.
— Лучше решим, что делать, чем обсуждать мое несуществующее великодушие. О! — принц поднял вверх указательный палец. — Гениально! Я думаю, мы должны спрятать тебя на самом верху. Именно там, где ты должна вскоре оказаться согласно логике событий.
— Это где? — не поняла Ева.
— Ну как где!? — усмехнулся принц. — На самом верху иерархии. Спрячем тебя в роли жены Бормиаса. В сущности, и менять-то ничего не нужно. Просто я не буду разоблачать тебя. Ты так и останешься маркизой, вышедшей замуж за принца. А со временем станешь королевой. Кто будет подозревать в тебе иноземную принцессу? Никто. А если начнет подозревать — то не посмеет приблизиться к тебе. Это будет самым безопасным.
— Но тогда ты не станешь королем, как хотел! — удивилась Ева.
Что-то у нее в голове не укладывалось… Как-то не верилось во все это. Она ведь уже почти умерла внутри себя.
— Не стану. Королем нашей страны, — кивнул Грайнор. — Но я тут подумал…
Он хитро улыбнулся.
— Что? — спросила Ева.
— Если я женюсь на принцессе Вериане, то смогу стать королем другой страны. Твоей Мареты. В Марете весьма путанные законы престолонаследия, допустимо многое, что в нашей стране сочли бы безобразием. Смотри, у Трайнира нет других детей, кроме Верианы. Твоя семья мертва, так что других наследников мужского пола тоже нет. Выходит, остается одна прямая наследница престола Мареты — Вериана. И при прочих равных… если напомнить Совету их страны о некоторых нюансах древнего престолонаследия, она может стать королевой. А я, выходит, королем Мареты. Не консортом, как это было бы у нас. А именно королем. Вряд ли Вериана захочет особенно активно участвовать в процессе правления. Так что я получу и власть, и возможность реализовать свои способности.
— Вот как! — воскликнула Ева.
Мысль, что женитьба на Вериане может решить вообще все проблемы, прежде не приходила ей в голову. Интересно, придумал принц этот «запасной» план, когда брат предложил ему вместо себя жениться на иноземной принцессе? Или он родился у него позже?
— У тебя, как всегда, все просчитано, — криво улыбнувшись, сказала она.
Выходит, с точки зрения достижения власти, Грайнор не так уж много теряет… Что, впрочем, не делало его жертву менее ценной. Ведь убив Еву, он мог бы обрести вообще все.
И все же внутри что-то немного царапнуло. Почему-то. Словно, если уж жертвует, но должен пожертвовать до конца. С чего бы…
— Думаю, мне этого хватит, — усмехнулся Грайнор. — Я не ставлю цели стать властелином всего мира, — он пристально поглядел на Еву, давая понять, что именно имеет в виду. Мол, мне не нужна твоя жизнь. Я не хочу обрести слишком многое. — Компромисс меня устроит. Хоть, знаешь… Конечно, при таком раскладе… Если бы ты и верно оказалась нищенкой, и я разоблачил бы тебя, то на выходе мог бы получить два престола, а не один. А Трайнир исполнил бы свою мечту об объединении государств. Так что кое-что я теряю… Но не теряю всех возможностей. Либо, знаешь, Ева… Есть и другой выход…
— Какой? — удивилась Ева устало.
По правду, теперь, когда вроде как ее жизни ничего не грозило (какое-то время), она ощутила запредельную усталость. Ведь ночной кошмар с Габером отнял много сил, а появление Грайнора и паника, когда он узнал правду, просто высосали их остатки.
Одновременно внутри растекалось облегчение. Так просто…
Кривая интриг вдруг превратилась в прямую линию. И она спокойно пройдет по ней.
Выйдет за Бормиаса, когда-нибудь станет королевой. При этой она действительно будет практически неуязвима для сил, желающих получить ее жизнь. Даже если однажды встретит Трайнира, то вряд ли он поднимет вопрос о том, что королева соседней страны — беглая принцесса из Мареты, и еще более маловероятно, что потребует ее жизнь.
Нужно только избежать встречи с Верианой хотя бы до свадьбы. И чтобы Габера поймали.
Тогда… Неужели у нее действительно появится шанс жить спокойно?
Спокойно — благодаря Грайнору. Каким бы он ни был… Что бы он ни сделал в прошлом… Сейчас именно благодаря ему появлялся шанс на нормальную жизнь.
— Устала? — заботливо спросил Грайнор вместо прямого ответа.
Ева обессиленно кивнула.
— Хорошо. Сейчас я ретируюсь обратно в окно, — усмехнулся он. — А ты поспишь, — словно бы автоматически (хотя откуда у Грайнора такие инстинкты?!) подоткнул одеяло вокруг ее ног. При этом слегла приобнял их — на мгновение. — Только обещай подумать о втором варианте…