Природа зверя
Шрифт:
– Не прошло, – возразил рыцарь сухо, – и я попросил бы быть несколько учтивее. Элиас фон Зайденберг, – представился он, обратясь к Курту. – Цели мое путешествие не имеет. Как ни прискорбно это признавать, собственной земли и даже жилища в моем владении нет, и я отношусь к разновидности странствующих рыцарей.
– Ну а я тогда странствующий негоциант, – хмыкнул торговец, но, уткнувшись в строгий взгляд майстера инквизитора, посерьезнел, поправившись: – Торговец. Феликс Малер. Торгую я обыкновенно меж городом и окрестными деревнями и
– Разорение, – согласился все еще надутый, как сыч, крестьянин. – Йозеф Хельмер меня зовут. В город ездил навестить сноху. Сейчас еду домой. Ехал бы, если б некоторые исполняли должным образом свою работу.
– Оставь парня в покое, – чуть повысил голос Ван Ален. – И довольно разбалтывать дерьмо в пруду, в котором сидишь.
– Отличная мысль, – негромко подал голос Бруно. – Быть может, продолжим?
– Меня зовут Амалия Хагнер, – после непродолжительного молчания представилась молодая мамаша, пряча глаза. – Моего сына – Максимилиан…
– Черт, все-таки сын, – чуть слышно пробормотал охотник.
– Мы никуда особенно не направляемся… Просто… ищем лучшей жизни.
– Чем не угодила старая? – уточнил Курт.
– Соседями.
– По какой причине?
– Максимилиан – внебрачный ребенок, ясно? – с отчаяньем отозвалась та. – Пока был жив мой отец, соседей еще можно было терпеть, но когда он умер, жить стало попросту невозможно. И мы никуда не идем – просто идем. Туда, где сможем остаться.
– А мне показалось, тебе не терпится покинуть это место. Мне показалось?
– Нет, – опустив глаза еще ниже, еще тише согласилась Амалия. – Просто такая жизнь не дает больших доходов. Господин Велле согласился стерпеть нас еще несколько дней за одну лишь помощь ему по делу, и если б не это, денег нам осталось бы лишь на день, и без пищи.
– Ясно, – коротко подытожил Курт, обернувшись к притихшему парню. – Ну, а ты что?
– Я… Меня зовут Карл… – напряженно сообщил тот. – Штефан.
– Так Карл или Штефан?
– Карл Штефан, – повторил парень нервозно. – Так меня зовут. Уж как Бог дал.
– И куда ж вы направляетесь с подружкой?
– Это не подружка, это сестра, мы едем к родителям.
– Брось, – опередив Курта, поморщился охотник. – Я знаю, как смотрят на сестер, а как – на девок. Вы с ней сошлись не так давно, и, хоть на людях стараетесь не светиться, все равно это всем видно. В иное время я б плюнул, но сейчас не время полоскать мозги. Слышал такое – «в одной лодке»? Вот это о нас. Я б предпочел доверять человеку за своей спиной, и Молот Ведьм вон тоже, думаю, со мной спорить не станет.
– Не стану, – согласился Курт. – Скажу тебе то, что говорю чаще всего в своей жизни: давай-ка правду, Карл Штефан. Если вы в бегах, то мне на это глубоко наплевать – если, разумеется, не в бегах по причине злостного колдунства по месту жительства.
– Она моя подружка, – через силу согласился парень, помедлив. – Мария. Мария Дишер. Мы… мы с ней недавно познакомились, и когда ее родня узнала… В общем, да, мы бежим. Но мы ничего такого не сделали, просто я не угодил ее отцу.
– Зато угодил ей, – хмыкнул Ван Ален. – Уж коли решилась оставить дом и вот так рвануть.
– Надеюсь, майстер инквизитор, – невесело усмехнулся Альфред Велле, – меня вы не станете спрашивать о том, как я оказался в собственном трактире?
– Отчего же, стану, – возразил Курт, и усмешка пропала, сменившись удивленной гримасой. – Не самый безопасный и приятный образ жизни – вот так, вдали от людей, от городов и деревень. До ближайшего города – всего день пути, до деревни – и того меньше…
– В том и выгода. Тот, кто лишь день назад покинул город, еще не отвыкший от благ, остановится у меня, дабы набраться сил перед дальнейшей дорогой. Ну, и чтоб еще чуть ублажить себя перед ночевками в кустах. Дальше-то трактиров нет, я узнавал. А тот, кто уже в пути долгое время, остановится тоже. До города и близко, вроде, а все же тащиться целый день, когда горячая вода, теплая постель и еда – вот она…
– Принимается, – кивнул Курт. – Будем считать, что я всем вам верю, и среди вас нет злобных малефиков, по ночам читающих заклятья призыва ликантропов… Итак, деревенщина, беглые любовнички, одинокая мамочка с ребенком, торгаш…
– Я бы попросил вас, майстер инквизитор… – начал крестьянин Хельмер, и Бруно вскинул руку, предваряя споры:
– Иными словами, – пояснил помощник, – из имеющих действительный боевой опыт здесь всего четверо.
– С убежденностью можно говорить о троих, – возразил Курт. – На что способен господин фон Зайденберг, я не знаю.
– При всем уважении, майстер инквизитор, когда вы лишь игрались с деревянной лошадкой, я уже был посвященным рыцарем.
– Рад за ваших потомков, которые не преминут отметить это в своей родословной, однако в данной ситуации сия заслуга значимости не имеет. За своего помощника я поручусь, Яна в деле видел сегодня, ваши же возможности пока недоказуемы, посему – во внимание принимаемы быть не могут.
– Однако, – с надеждой докончил трактирщик, – вы трое уже встречались со всякими тварями, ведь так?
– Двое, – поправил Бруно, сожалеюще пожав плечами. – Меня в Ульме не было, и ни одного стрига или ликантропа я до сей поры не видел.
– Майстер инквизитор, как я понимаю, вервольфов не видел тоже, – мстительно отметил фон Зайденберг. – Посему и его возможности при встрече с ними недоказуемы в той же мере.
– Не трусьте, господин рыцарь, – заверил охотник серьезно, – тот, кто вышел из боя со стригом, управится и с вервольфом. Они, разумеется, не менее опасны, но менее быстры. Другое дело – скажи-ка вот что, Молот Ведьм: хоть что-то тебе о них известно?