Прирожденная ведьма: Ад
Шрифт:
Действительно, в голосе безразличие.
– Потому что получить не можешь? Дело твое. Но ты просто сдался, хоть и не показываешь этого. Не веришь в собственные силы. Трудно признать? Как хочешь. А знаешь, чем люди отличаются от подобных вам: демонов, ангелов... Да, мы боимся, но все равно делаем. А вы нет. Вы делаете что-либо когда уверены на сто процентов, остальные варианты отбрасываете. Сколько по-твоему вы теряете правильных вариантов? А сколько удовольствия?
Его движение было незаметно человеческому глазу. Секунду назад он стоял передо мной, а через две уже вжимает меня в стену, зафиксировав предплечьем мою голову и задрав подбородок вверх.
Он наклонился.
– Что помешает мне убить тебя прямо сейчас? Это будет правильно?
– А разве всего один вариант верный?
– прохрипела я, теряя сознание...
Александр проснулся среди ночи от ставшего привычным кошмара - в собственной смерти, на сей раз окончательной и бесповоротной, приятного мало. Да и в той, другой, вслед за которой уходит он тоже ничего привлекательного: залитое кровью тело на сером асфальте, и день такой же серый и пасмурный, и фоном идиотская музыка, словно заунывно играет сломанная шарманка. Растерянное лицо вихрастого парня, которого она закрыла собой, и торжествующий взгляд Альфарела...
Все кончится именно так?
Вампир не знал ответа. И, если честно, не слишком хотел узнавать.
Мужчина поднялся с продавленного дивана, где расположился на ночь, залез под теплый душ, прогнавший остатки сна. Ложиться уже бесполезно, а вот взбодриться и придумать, где найти себе завтрак, не будет лишним.
Дорогой аромат кофейных зерен, турка, щепотка специй и огонь. Александр втянул запах, закрыл глаза и чуть не выронил посуду - сцена из сна встала перед глазами, будто наяву.
Это когда-нибудь кончится?
Порой ненависть к одной представительнице небезызвестного семейства переполняет чашу терпения. Мало, что его в гроб по ее милости запихнули? Лежать под землей в тесном пространстве, не иметь ни одного шанса выбраться самостоятельно, медленно сходить с ума - он обязательно все это кое-кому припомнит. А потом?
Простит...
Как прощал всегда.
За ту улыбку, которую больше никогда не увидит. За свет тех глаз, что навсегда закрыты. За те губы, которые слишком часто говорили "нет".
Глупое сердце. Дурная голова.
А Машку надо вытаскивать. Непонятно, что с ней сделал и еще сделает Альфарел. Братские чувства для него ничто. Как и договоренности и деловое сотрудничество. Подонок.
– Не спится?
– лохматый и сонный оборотень устроился за столом.
– А тебе?
– с иронией.
Нет, черт, он просто так встал, варит в сумерках кофе! Еще вариант: страдает бессонницей вместе с лунатизмом.
– Ты меня разбудил, - бросил оборотень и сморщился.
– Кофе, - пояснил он.
– Мы едем утром?
– Предлагаю позавтракать и двинуться. На какую электричку успеем, на той и поедем. Не вижу смысла тянуть.
О да! Смысла действительно нет. Ад так Ад. Место ничем не лучше и не хуже других. Вопрос, кого они там найдут? Александр в общих чертах знал, что делают с полукровками и как из них получаются полноценные демоны, однако, он наделся, что гражданку Нефедову чаша сия миновала. И сохранившаяся связь главное тому доказательство. Если бы душа ведьмы прошла перерождение, то выжить вряд ли бы удалось.
Зачем она Альфарелу? Неужели слабый человек, пусть и с магическими способностями, может помочь Легиону? Разве что побыть некоторое время в качестве жертвы. Очень недолгое время.
– Согласен. А ты? Тебе нужна кровь?
– поинтересовался Лев, ныряя в холодильник. На полке жались друг к другу продукты из набора холостяка: сырокопченая колбаса, белый хлеб, десяток яиц и сливки. Оборотень выгреб все, помыл сковородку и быстро настрогал омлет.
– Не помешает. Перекушу в электричке.
– Хм...
– Не бойся, я питаюсь аккуратно и для других незаметно. Попыток выйти в окно на полном ходу электрички не будет.
– Убедил. Мне к чему готовится?
– блондин спрашивал про Ад.
– Ну, купальную шапочку и плавки брать не стоит, - усмехнулся Мазаринин.
Он помнил...
Иссушающий жар Ада. Его невыносимая вонь. Вечно голодный сухой ветер, желающий сорвать плоть и облизать кости. Горящие пустыни. Почерневшее от копоти небо, плачущее пепелом и ядовитыми дождями. Мрачные города и их не менее мрачные жители. Безвкусная еда. Обжигающие горло и душу напитки. Высокие столпы на круглых площадях, отмеряющие время этого мира.
Он хотел бы забыть...
Тесная комнатка. Изрубленное морщинами старческое лицо. Драный халат с остатками блеклого цвета. Вытертый бумагой и руками стол. И ржавый голос:
– Ааа, проклятый. Чего ты хочешь, проклятый?
– Отец мой, - шептали непослушные губы. Сила немощного старика подавляла волю.
– Спаси ее.
– Ее?
– чудится в словах демона насмешка.
– Ты просишь за ведьму? Она не принадлежит мне. Почему я должен помогать ей?
– Не должен, - сухая правда в остатке, - просто не откажи.
– Все вы такие. Ходите, просите, требуете...
– брюзжал нелепый старикашка.
– Можно подумать мне дело есть до ваших просьб... Ладно. Не откажу. Но лучше бы тебе не просить. Сам голову в петлю суешь. Помяни мое слово - бабы слабость не ценят.
Он помог. Бабка Марии осталась жива. А вскоре, он, испугавшись, действительно попался на крючок. Но и этого ему мало, ибо теперь ему кол в сердце понадобился, раз он за ведьмой в Ад собирается и оборотня за собой тащит. Конечно, из проклятых он один из самых успешных, и возможно второй раз создатель ему не откажет, но сколько судьба за вторую просьбу с него возьмет? Сразу потребует голову на золотом блюде преподнести или же даст минут пять на исполнение последнего желания?