Прирученное бедствие I
Шрифт:
– Я все помню.
Когда в маленькой комнатке над пекарней, вновь стало тихо, я пыталась услышать дыхание Йена и не могла. Он не издавал ни звука. Уже засыпая, подумала, что на самом деле никто и не приходил, мне просто приснился очень реалистичный сон.
От этой мысли стало тоскливо и тяжело, но раньше, чем желание открыть глаза и проверить, правда ли я в спальне не одна, стало невыносимым, я соскользнула в беспокойный сон.
Все сомнения и переживания прогнал Йен, потревоживший меня через несколько часов.
– Шани, я не могу там заснуть, мне неуютно. –
И на сон, даже самый реалистичный, это было совсем не похоже.
– Мы не поместимся.
– Поместимся. – его уверенность не была ничем подкреплена, но он не отступал. Надсадно скрипели пружины. Эти старые, железные кровати не были рассчитаны на такие нагрузки. – Я компактный.
– Йен… проклятье…
Он все же смог уместиться и вздохнул с облегчением. Я же, зажатая между ним и стеной, не могла позволить себе даже нормально дышать.
– Выметайся из моей постели. – потребовала я сдавленно, а оттого не очень грозно.
И не дождалась никакой реакции.
– Йен?
Волосы на макушке щекотало теплое, размеренное дыхание. Притворялся он или правда мгновенно уснул, я не знала. С трудом, но мне все же удалось отвоевать себе немного свободы.
– От тебя дымом пахнет. – проворчала я, не надеясь на ответ.
– Тела пришлось сжечь. – тихо признался Йен, выдавая себя с потрохами. – Мы слишком живучие, у меня были бы проблемы, если бы кто-то выжил и решил мстить… Хотя, я переоделся, перед тем как прийти к тебе.
Он принюхался к рукаву рубашки и недовольно фыркнул.
– Прости.
– Так ты не заснул. – я попыталась его спихнуть. – Убирайся сейчас же. Врун несчастный!
– Шани, пожалуйста, – он не двигался, как бы сильно я не толкала. – Я не знаю, что будет завтра и как все обернется. Поэтому, прошу, не гони меня сейчас.
– Что ты…
– Я расскажу все завтра.
– Ты сделал что-то страшнее убийства кучи людей?
– Не людей. – поправил меня он. – И я не причастен к тому, что вы завтра узнаете. Но вам это не понравится. Возможно, вы меня возненавидите.
Сердце сжалось.
– Тогда, может не стоит рассказывать?
От его смешка обреченного и тоскливого, стало только тяжелее.
– Кел гвардеец. Он должен знать. И ты тоже. – Легко коснувшись губами моих волос, Йен произнес, рассеянно и невпопад, будто давая подсказку. – Шани, я помню, как ты горела тогда, во время набега. Никогда больше я не видел ничего прекраснее.
Через несколько минут Йен и правда уснул. Я же еще долго лежала без сна, страшась и не желая наступления нового дня.
Ничего хорошего с собой он не нес.
ГЛАВА 2. Присватанный
Утро я встретила в одиночестве, в постели соседки по комнате. На мгновение меня накрыла паника. Если возвращение Йена мне действительно всего лишь приснилось, если на самом деле он не приходил…
Я резко села в постели и с подушки на пол что-то скатилось. Это оказался сложенный из бумаги цветок. На лепестках виднелись обрывки слов. Йен написал мне записку, но прочесть ее я могла лишь уничтожив цветок.
Осторожно развернув листок, я прочла короткое послание и почувствовала себя обманутой.
«Загляну в полдень. Спасибо, что согрела», гласила записка.
– И ради этого я все испортила?
Я не знала кто научил Йена превращать простую бумагу в столь прекрасные вещи, и не знала насколько сложно смастерить что-то такое, но чувствовала себя виноватой из-за того, что уничтожила плоды его трудов. Несмотря даже на то, что он сам вынудил меня это сделать.
Аккуратно сложив записку так, чтобы не наделать ненужных заломов, я убрала ее в скрытый карман своего самого нового небесно-синего платья с кружевом на несколько тонов темнее, украшавшим рукава и высокий воротник. После работы меня ждала встреча с братом и я не желала тратить ни одной лишней минуты на переодевание.
В небольшой ванной комнате я долго умывалась холодной водой. Глаза опухли и покраснели, будто я плакала ночью.
Наскоро собрав волосы в пучок, я сбежала по узким, скрипучим ступеням на первый этаж.
В пекарне уже одуряюще пахло выпечкой.
Я накинула поверх платья передник, с вышитой на груди вертушкой с корицей? – фирменным десертом, с которого и началась история пекарни.
?
Вертушка с корицей – по нормальному – синнабон. Я просто решила выпендриться.
?
На кухне работа шла во всю. На столе, в углу, меня ждал стакан молока и самая первая, мягкая и еще совсем горячая, булочка. Завтракала я быстро. На соседнем столе, большом и массивном, уже дожидалась моего внимания выпечка, которую нужно было разложить по витринам.
Пекарней управляла чета Брэгдан. Открыл ее еще дедушка мистрис? Малии, и с тех пор это стало семейным делом. Даже мистеру Этану, чтобы жениться на мистрис, пришлось войти в ее семью и сменить фамилию.
?
Мистрис/мистер – обращение к замужней женщине или женатому мужчине.
Мадам/Месье – вдова и вдовец.
Госпожа/господин – обращение к незамужним людям. Или если статус непонятен.
Леди/Лорд – обращение к аристократам.
(мой мир, мои правила. ~ ?)
?
У пекарни было много постоянных посетителей, даже аристократы не брезговали покупать здесь выпечку. Порой заглядывали лично, что сначала приводило меня в полнейшее замешательство. К служанкам, забегавшим за свежими и ароматными сладостями для своих господ, я привыкла быстро и легко, но когда впервые увидела, как две леди в дорогих нарядах, зашли внутрь, и более того, заняли один из двух столиков у окна, собираясь передохнуть и полакомиться прямо в пекарне, я оторопела и не смогла выполнять свои обязанности. Повезло, что Несс была достаточно опытной и справилась со всем сама.