Приручить миллионера
Шрифт:
После отъезда родичей Лера вздохнула с облегчением и принялась за уборку. Мыла, убирала, раскладывала все по полочкам и шкафчикам до полуночи, спала мало, встала злая на весь белый свет.
И вот теперь, когда, после урока, она немного отдохнула и пришла в себя, судьба подбросила ей очередное испытание в виде идиота, который непонятно зачем появился на пороге ее дома и утверждал, что ничего ни о чем не помнит.
– В смысле не помните? – с трудом сдерживаясь, спросила Лера.
Дождь за окном перешел в ливень, а значит, в магазин
– Очнулся в канаве неподалеку, в голове пусто, – последовал ответ.
– И? При чем тут я?
– Ваш адрес был у меня в кармане. Я посчитал, что мы с вами знакомы, может, у нас общее дело.
Звучало логично. Но измученная Лера плевать хотела на логику.
– Нет у нас никаких дел, – отрезала она, поднимаясь со стула. – Я вас вижу первый раз в жизни. До свидания.
– Вы меня выгоняете? – совершенно искренне изумился незнакомец. – На улицу?! Под дождь?!
Прозвучало это так, будто Лера отправляла его на мучительную казнь.
– Зонт дам, – ответила злобно она.
– Да там и под зонтом за минуту промокнешь. Я подхвачу воспаление легких, умру прямо здесь, у вашей калитки, и вы же виноваты останетесь.
«Ему в театре играть надо», – недовольно подумала Лера, глядя в честные карие глаза незнакомца.
Она понимала, что он прав, что в такую погоду выходить куда-то – самоубийство. Но он ее раздражал, жутко раздражал одним своим видом. Почему – Лера не могла понять, но своим предчувствиям привыкла доверять.
Дорская хотела его выгнать! Совершенно некоммуникабельная женщина! Сидела, смотрела на него, словно на последнюю сволочь, и даже поесть не предложила! Не то чтобы Славик согласился у нее есть, да и что вообще такая как она может приготовить?! Наверняка что-то очень жирное и вредное! Но уже одно то, что его собирались выгнать под ливень, поразило Славика до глубины души.
– Да там и под зонтом за минуту промокнешь. Я подхвачу воспаление легких, умру прямо здесь, у вашей калитки, и вы же виноваты останетесь, выдал он обиженно.
На несколько секунд в кухне воцарилась тишина. Даже мухи не жужжали.
– Вы на себя в зеркало давно смотрели? – внезапно сменила тему Дорская. – Одежда грязная, волосы растрепанные. Выглядите, как бомж.
Славик оскорбленно вскинулся: его называют бомжом?! Дорская между тем продолжала:
– Идите в ванную, разденьтесь, вымойтесь. Стиралка свободна, можете свои вещи постирать.
– И что тогда надену? – ядовито уточнил Славик.
– Я вам дам женский халат, чистый.
– Что? – не понял Славик. Он, мужчина, будет ходить по чужому дому в женском халате?!
– Или так, или можете уходить. Бомжи мне в доме не нужны.
Славик задохнулся от негодования. Да как она смеет! Дура! Он не бомж! От него нет ни малейшего запаха!
– Идете? – слегка насмешливо спросила Дорская.
Стерва! Она еще и издевается над ним!
– Давайте свой халат, – уходить на улицу, под кромешный ливень, Славику не улыбалось.
– Заходите в ванную, комната рядом, раздевайтесь. Я повешу на ручку двери с этой стороны.
Сказала и вышла.
Славик мысленно выругался, поднялся и, прихрамывая, отправился в «комнату рядом».
Ванная оказалась совмещенной с туалетом и выглядела так, будто в ней лет тридцать никто не делал ремонт. Старая сантехника, отвалившаяся плитка, щели в деревянном окне… В такой комнате Славик по своей воле точно никогда мыться не стал бы. И плевать, что чисто. Общее впечатление было отвратным. Как в заброшенном доме.
Сжав зубы, Славик начал раздеваться. Его бесила мысль о том, что нужно будет подчиниться требованиям хозяйки дома. Да и сама хозяйка его бесила. Но за окном бушевала непогода. И Славик закрыл на щеколду дверь, разделся полностью, с сомнением посмотрел на ванну, заставшую, наверное, еще окончание Великой Отечественной, и полез в нее. Ему действительно следовало вымыться. Но не в подобных же условиях!
Глава 4
Лера сама не знала, что на нее нашло: мало того, что пригласила в дом незнакомого мужика, да еще и мыться его пустила. Дура же. Вдруг он сейчас вместо мытья выйдет из ванной с ножом? Или под кайфом? Она же не обыскивала его, кто знает, что у него там под одеждой спрятано. В общем, дура, да. И ведь самое странное: подобное жалостливое отношение к незнакомцам ей свойственно не было. Она могла пожалеть соседей, родню, животных. Но чтобы так, человека с улицы…
Но уже пустила, что уж. И Лера направилась в спальню – искать халат на пару с чистым полотенцем. Параллельно с поисками она настороженно поглядывала в сторону коридора. Но там было тихо. Только в ванной шумела вода.
И халат, легкий, ситцевый, Лере длиной до щиколоток, и махровое желтое полотенце, нашлись быстро. Лера засунула их в пакет и повесила на ручку двери ванной, снаружи. Затем, поколебавшись, прошла на кухню, задумчиво посмотрела на кухонный нож.
«Выйдет тот «бомж» из ванной, в твоем халате, а ты его ножом встретишь. И куда ему? Под дождь? Звать соседей, чтобы вас обоих в дурку упекли?», – насмешливо поинтересовался внутренний голос.
Лера обладала живым воображением. Представив себе эту картину, она хмыкнула и вернулась в спальню.
«Бомж» вышел из ванной минут через двадцать, лохматый, но уже чисто вымытый. И как-то сразу стало видно, что, несмотря на халат, он выглядит очень ничего: и симпатичный, и широкоплечий, и мускулистый. Приодеть – и совсем мачо станет.
Лера ухмыльнулась про себя: мачо, угу. С амнезией.
– На «ты» или на «вы»? – косясь на не прекращавшийся ливень за окном, спросила она.
– Какое «вы» после того, как я мылся здесь? – изумленно спросил «бомж».
Действительно. Практически породнились. Через ванную комнату, правда.