Приручитель женщин-монстров. Том 8
Шрифт:
Вот только росомаха тут же получила кулаком по задней лапе и перевернулась. А тот с откушенной ногой полз на неё, совершенно не ощущая боли. Но это было бесполезно.
Росомаха набросилась на него и, приняв удар кулаком на лоб, откусила ему половину лица, вместе с маской. А под ней… Азиат! Вот только его лицо было уродливо и без вмешательства Евы. Но не в том смысле, что урод, а в том, что оно будто тает и покрывается волдырями!
Я тем временем закончил со своими двумя. Мне помогала Кира, но их кулаки — это что-то с чем-то. Они легко пробивали алмазную броню пумы! А вот оружием пользоваться не могли. Пронести
Первому я пронзил грудь, так как он решил, что его защита выдержит мой прямой удар, а я, скотина такая, выпустил столько электричества, что там не только защиту проломило, но и внутренности поджарило.
Второй ударил меня в плечо, которое я успел покрыть алмазной коркой. Но я уже говорил, что их кулаки думают об алмазах… Меня отбросило вместе с копьём, а Кира бросилась на мужчину. Но ей хватило трёх мощных ударов по своей голове, чтобы выбыть из строя.
Сотрясение получила…
Зато я успел подняться и метнуть копьё, увеличив его вес до трёх сотен килограмм. Воин с пустой маской попытался отмахнуться от копья. И это типичная ошибка…
Неслабо удивившись от мощи и веса копья, пустой, так буду их называть, смог лишь слегка отклонить снаряд, и тот пронзил не грудь, а лёгкое. Впрочем, приятного в этом для него было мало.
Пустого отбросило и пригвоздило к стене. А я ударил по копью своей молнией, и мана прошлась по древку, поражая органы человека.
К этому моменту немного очухалась Кира, и на этот раз она действовала умнее. Алая пума покрылась алмазной коркой, поверх которой появилась каменная броня, и из этой брони вытянулись шипы. Пума-ёжик.
(Автор почти честно перерисовал пуму из инета и… улучшил её!)
Росомаха с помощью Николь также разделалась со своими противниками, а новые пока не подоспели. Похоже, что они пустили эту группу на убой, чтобы оценить наш боевой потенциал.
И сейчас из коридора вышли двое мужчин. Оба были в чёрных костюмах и масках.
— Мальца что, уволили? — хохотнул я, глядя на пузатого мужичка с маской ярости. Лысый же с маской, судя по всему, боли, улыбался как безумец. Откуда знаю? Да по глазам всё видно. Очередной шизик.
Ответа не последовало, а жаль. Я бы получил немного информации. Вместо этого пузатый резко втянул пивное брюхо и… Раздулся в плечах и руках! Охренеть, что это за мутант такой?..
Перевёрнутый треугольник, а именно такое у него сейчас было телосложение, сорвался с места и бросился на меня. Он в миг преодолел метров пять и ударил. Я едва успел прикрыться руками, и мои кости жалобно затрещали… Удар был такой силы, будто меня бьют не кулаками, а молотом.
Одно радует. Я выше его, и моё тело более сбалансировано. Нет сильного перекоса в руки или ноги. Приноровившись, я уклонился от удара и дал тому по морде-маске. Но и маске, и Ярости было хоть бы хны. Будто по скале бью…
В отместку за свой удар я получил по животу и едва не поймал апперкот. Думаю, попади он, я бы лишился всех зубов. От силы и скорости ударов Ярости даже имелся характерный звук.
Изогнувшись, я сделал шаг назад и обрушил град ударов по груди и голове Ярости, а тот словно непробиваемый. В ответ я получил по рёбрам, и приятного в этом было мало.
Тот же миг раздался рёв полный боли. И это… ревела Ева?! Росомаха дёргалась и каталась из стороны в сторону, а я ощущал от неё волну боли… Напротив неё стоял лысый, с ранами по всему телу. Судя по глазам, он кайфовал, глаза прямо сияли от блаженства…
— Ева, меняемся! — мыслеречью крикнул я ей и направил в её Сферу-души поток энергии, приводя в чувства.
Взорвавшись электричеством и плюнув кислотой в Ярость, я хорошенько пнул его, посылая к стене, а сам бросился на лысого. Ева, перевернувшись на лапы, потрясла головой и бросилась на бывшего пузана.
Остальные тем временем боролись с новыми пустыми. Но, судя по всему, там, в коридоре идёт сражение, поэтому из всей толпы в мой номер влезло лишь двое.
Блэр также успела очухаться и прикрывала Киру. И тут раздался грохот… Альма достала из шкатулки персидский дробовик и разрядила его, выстрелив артефактными боеприпасами по лысому, разрывая его грудную клетку. Но девушка тут же вскрикнула и упала на пол… В глазах Боли появилось ещё больше наслаждения, а от Альмы хлынула волна боли.
Особая способность? Похоже на то… Жуткий тип.
Оказавшись перед мужчиной, чья грудь кровоточила, тут же дал тому по морде. Он даже не уклонялся, но, сжав кулаки, приготовился контратаковать. Однако попятился назад, всё же мой удар вышел сильным.
У меня же волосы встали дыбом. Я вдруг почувствовал жуткую боль. Вот только… Это не физическая атака. Духовная!
— Ш… ш-ш-ш… — Мия сообщила, что совершенно ничего не может никому из них сделать. Да оно и понятно. Тут все безумцы, в мозгах которых каша. Там не на что влиять!
Но не буду отвлекаться. Мои глаза вспыхнули золотой дымкой, и я увидел душу этого… Даже не пойму, что за херня передо мной. Кактус. Оно больше походило на кактус, чем на нормальную душу, и атакуя его, мы контактируем с этим множеством колючек, получая мощнейший духовный… удар? Нет, Альма стреляла из дробовика…
Ну-ка…
Окутав кулаки большим количеством духовной силы, я создал квадратные перчатки и влупил тому по лысой башке. Да-да, по-другому не умею я…
В момент удара душа Боли встрепенулась и взорвалась силой, после чего в меня выстрелило иголками. Они пробили мою духовную защиту, и я стиснул зубы, замерев на месте.
От боли, что я ощущал, хотелось выть, а тот с кровоточащей головой аж простонал, будто оргазм испытал. Фу, мля… Как же мерзко.
Тем временем началось неистовое «рубилово». Ярость лупасил росомаху как боксёрскую грушу, а та рычала, ревела и кусалась да царапала. Но… Ева побеждала! И в ярости, и в умении держать удар она наголову превосходила маску. Тот словно бил по резине, а её когти рвали как магическую защиту, так и прочнейшие мышцы Ярости.
В этот момент из тел четырёх трупов вырвались зелёные лианы и начали обвивать как Ярость, так и Боль. И если первому было плевать, он их легко порвал, то второй был удивлён. Хах! Растения не чувствуют боли. Точнее, духовной боли. У них нет души…