Пришествие Зверя. Том 1
Шрифт:
Внизу, под зловещим небом, простерлось широкое поле склизкой грязи и бурлящих луж. Горячий ветер носил изодранные клочки травы. Вдалеке, на краю изуродованного горизонта, что-то коптило, кашляя дымом и искрами.
Низко повисли болезненно выглядящие бурлящие тучи, среди которых плясали молнии. Вся эта жуткая масса стремительно мчалась над землей, точно поставленная на ускоренное проигрывание пикт-запись. Из завесы облаков вынырнули, ярко сверкая на солнце, шесть челноков, напоминавших хищных орлов. Они старались держать построение, но вскоре их разметало яростными порывами ветра и гравитационными
Одна из машин вдруг превратилась в распускающийся огненный бутон, разбрасывая вокруг себя обломки изодранного фюзеляжа. Еще один челнок не смог выйти из штопора и камнем рухнул на дальние холмы. Третий попытался было выровнять крен, но затем его, точно лист, подхватило ветром и унесло прочь.
Последние три продолжали спускаться к цели, хотя и их постоянно потряхивало.
А затем свое слово вновь сказала гравитация. Небо вскипело и нанесло по кораблям мощный удар.
Все три исчезли в пучине черных туч…
Глава 16
Ардамантуа
Шесть Парадных Врат погиб. Они вытащили его из-под обломков и уложили рядом с телами девяти асмодейских бойцов. Дневной Свет ждал, пока Ниман представит отчет о других потерях.
Заратустра вновь вернулся к разбившемуся челноку под предлогом, что ему нужно забрать свое копье. Но Дневной Свет понимал: товарищ собирается даровать милосердную смерть отважным пилоту и штурману, сделавшим все, чтобы доставить их вниз живыми, но теперь истекавшим кровью в носовом отсеке «Грозовой птицы». Увы, даже нервная система их была связана нейронными кабелями с кораблем. Их мозги изжарились в момент, когда челнок потерпел столь болезненное крушение. Даже не будь тела настолько чудовищно искалечены смявшимся в гармошку металлом, этих двоих все равно было бы бессмысленно пытаться отключать и спасать.
Если честно, Дневной Свет предпочел бы сам выполнить эту работу, но сейчас на его плечах лежала ноша командования и слишком многие задачи требовалось решить как можно скорее. Он был благодарен Заратустре за то, что тот избавил его от этой проблемы.
Командир посмотрел на тело Шести Парадных Врат. При столкновении с землей металлический обломок раскроил тому голову.
— Не думал, что стану свидетелем его смерти, — произнес Покой, стоявший рядом с Дневным Светом.
Равнина, на которой они потерпели крушение, была довольно широкой, окруженной низкими холмами пепельного цвета. Ее покрывало разнотравье, в котором то там, то тут виднелись удивительно красивые голубые цветы. Часть сорванных ударной волной и подхваченных ветром лепестков уже легла на желтую броню Шести Парадных Врат подобием погребального венка.
— Не время для сантиментов! — отрезал Дневной Свет. — Брат, докладывай обстановку.
Покой прочистил горло.
— Летчики погибли, — сказал он. — Машина не подлежит восстановлению, вокс-передатчик уничтожен. Наши приборы ничего полезного не показывают, и даже переносной ауспик совершенно слеп. Последнее известное нам местоположение союзников находится в сорока километрах, недалеко от гнезда-пузыря.
Дневной Свет кивнул.
— С остальными «птичками» связи также нет, — добавил Покой.
— Я видел, что одну из них снесло в сторону.
— Думаю,
— Стало быть, придется рассчитывать только на собственные силы, — произнес Дневной Свет.
— Возможно, кому-то еще удалось пережить падение и… — начал было Покой.
— «Возможно» — не то слово, на которое следует уповать в данной ситуации, — оборвал его Дневной Свет. — Сейчас нельзя доверять даже законам Вселенной. Будем полагаться только на то, что известно точно.
— Принято, — отозвался Покой. — Стало быть, ты и я. Еще в нашем распоряжении Заратустра и Крепостной Вал. У нас довольно прилично боеприпасов плюс наше оружие ближнего боя. Наземный транспорт отсутствует. Также с нами майор Ниман, техноадепт с травмой мозга и двадцать шесть имперских гвардейцев в скафандрах.
— Мне казалось, асмодейцы потеряли девять человек?
— Все верно. Но еще пятеро слишком изувечены, чтобы пойти с нами. Полагаю, они не проживут и часа. И, даже имей мы возможность вызвать для их эвакуации фрегат медике, шансов у этих ребят было бы немного.
— Тогда выдвигаемся! — приказал Дневной Свет. — Надо найти возвышенность, чтобы осмотреться и придумать, что делать дальше.
Покой кивнул.
Дневной Свет зашагал по цветущему полю к обломкам «Грозовой птицы», откуда как раз выбирался Заратустра, сжимавший в руках копье. В этот миг он показался своему командиру неким полубогом времен, предшествовавших Объединению, родившимся из чрева рухнувшего с небес орла. Дневной Свет обожал древние мифы. Картины и гобелены с изображениями тех времен украшали галереи и залы Дворца, но их смыслы, названия и символизм были утрачены навсегда, сохранившись разве что в воспоминаниях и снах Императора.
— Все так плохо? — поинтересовался Заратустра.
— И становится только хуже, — ответил Дневной Свет. — Идем к холмам. Мы с тобой выступаем первыми, а Вал и Покой обеспечат безопасность гвардейцам.
— Не стоит нам разделяться.
— Они нас только задержат. Им не по силам двигаться с той же скоростью, что и мы. К тому же они в шоке.
— Что насчет раненых? Они будут задерживать их еще сильнее.
— Знаю. С этим я разберусь.
Они вернулись к группе выживших. Двое асмодейцев уже занималась выгрузкой ящиков с амуницией и вещами из трюма «Грозовой птицы». Остальные сидели подле искалеченных товарищей. Дневной Свет отметил, что они успели даже обеспечить периметр, выставив бойцов с лазерными винтовками наготове. Не в таком уж и шоке они были. Про долг эти ребята не забывали.
Внезапно выглянуло солнце, озарив своим жарким золотистым светом соломенного цвета травы и качающие головами цветы. В бурлящих черных тучах появился недолговечный разрыв. Разбившаяся «Грозовая птица» пропахала в поле двухкилометровую борозду, очертаниями напоминавшую тот шрам, что оставил на шлеме Заратустры клинок сторонника Хоруса. Падение челнока перемешало траву с почвой и вывернутыми на поверхность камнями. Повсюду валялись серебристые обломки корпуса, крыльев и турбин. Кусочки металла отражали неожиданный поток света подобно зеркалам или же осколкам стекла, разбросанным по траве. Они походили на самоцветы, украшавшие длинный плащ, стелющийся по земле позади благородного корабля.