Пришествие Зверя. Том 3

Сандерс Роб

Не скрываясь, ветераны прошагали к центру твердыни. Железные Воины отреагировали на это, заняв по возможности опорные пункты. В других местах Кулаки Образцовые и легионеры сошлись лицом к лицу. Церберин приказал отделениям распределиться так, чтобы количество бойцов с обеих сторон везде совпадало, и отбыл. Воины пристально смотрели на своих визави, держа оружие наготове.

Центр управления крепостью — отдельная сферическая постройка с независимым снабжением энергией и воздухом — располагался глубоко в толще горы. К его бронированным

дверям вел только один двухсотметровый коридор. Каждый клочок идеально прямого прохода попадал в секторы обстрела тяжелых орудий под управлением сервиторов и автоматических турелей.

Большинство бойцов Первой роты остановились у входа. Церберин и его командное отделение двинулись дальше. Пушки поворачивались вслед за ними, но не открывали огонь.

Капитан встал перед дверями. Его знаменосец прочно поставил штандарт, древко лязгнуло о железобетон, и по коридору разнеслось зловещее эхо. Все орудия, зажужжав, взяли командира Кулаков Образцовых на прицел. Ворота не открылись.

Включился замаскированный вокс-динамик.

— Наконец наш союз распался! — загремел в проходе голос Калькатора.

— Вовсе нет, иначе мы бы уже сражались, — сказал Церберин. — Я пришел с новостями. Верховный маршал Боэмунд на пути в эту систему. Он намерен убить тебя.

— Боэмунд уже здесь. Час назад он прибыл в точку Мандевиля. Его флот выйдет на орбиту Иммитис Семь менее чем через сутки.

— Почему мне не доложили?

Кузнец войны рассмеялся, и его голос странно раздвоился, как уже случалось не раз. От такого эха Кулака Образцового пробрало холодом: оно звучало совершенно неестественно.

— Потому что ты пошел против нас?

— Они — изменники по природе своей, — вмешался брат Мардат, оператор мелты в отделении Церберина.

— Но это вы стоите здесь в полном боевом облачении! — рявкнул Калькатор. — Я знал о твоем плане и мог бы прикончить тебя во сне, но не стал. Ты и в самом деле намерен вырезать своих союзников? После того как мы столько преодолели вместе?

— Нет. Все это — превентивные меры. Я собираюсь не убить тебя, а спасти, — ответил первый капитан.

— Да неужели? Как трогательно.

— Если ты не выйдешь, сюда высадится Боэмунд со своими крестоносцами. Мы уже превосходим вас численностью. У меня уцелело двести пятьдесят братьев, у тебя всего девяносто. Мы внутри твоей цитадели. Если нам придется скрестить клинки, ты проиграешь.

После доводов Церберина наступило молчание. Он покосился на Гонориуса, но почтенный библиарий твердо смотрел перед собой.

— Что ты предлагаешь? — наконец спросил кузнец войны.

— Отправляйся со мной на «Данталион». Нам следует встретить Боэмунда в пустоте, подальше от этой безымянной луны.

— Так тебе проще будет вручить мою голову твоему брату.

— Я поговорю с ним, заставлю одуматься, — пообещал капитан. — Оставь «Палимод» здесь на тот случай, если придется эвакуировать

базу. Но я сделаю все от меня зависящее, чтобы этого не произошло.

— Ничего не выйдет. Боэмунд — фанатик.

— Он — благородный сын Дорна! — гневно возразил Церберин. — Маршал послушает меня. Если ждать здесь, он атакует, но, если мы вылетим ему навстречу, у твоих бойцов появится шанс спастись.

— Ты хочешь, чтобы я бросил уже третий мир. Видишь ли, у меня не бесконечный запас планетарных владений. Если мы потеряем Иммитис, моей великой роте конец.

Первый капитан огляделся, будто ища нужные слова.

— Калькатор, я не вижу других вариантов. Ты доблестно бился рядом со мной, и я не позволю Боэмунду убить тебя. Даю слово. Держать оборону здесь не получится, поэтому иди со мной — маршал не станет стрелять по «Данталиоиу». У тебя нет выбора.

Прозвучал недолгий гудок. Двери разъединились на четыре треугольных пластины, которые разъехались в стороны. За порогом стоял кузнец войны, окруженный собственными ветеранами.

— Согласен, — произнес он. — Выбора нет.

— К нам подходит «Ненависть», — доложил командир Маркариан.

Его живые, как у бодрого старика, глаза метались в клетке из полумертвой плоти. Сервы из экипажа «Данталиона» давно уже научились читать пожелания капитана по его взгляду, и на главном гололите вспыхнуло изображение корабля Черных Храмовников крупным планом.

Церберин изучил его вместе с Гонориусом и Реохом. Присутствие последнего смущало первого капитана: за время их затянувшегося союза с Железными Воинами апотекарий сбросил оболочку цивилизованного человека и вел себя почти как варвар.

— Она пострадала на войне, — сказал Маркариан, пустив слюну из уголка наполовину парализованного рта.

Гололит-офицеры, догадавшись, что нужно командиру, выделили участки «Ненависти» кодовыми цветами.

— Повреждения от гравитационной плети и кинетических зарядов, — отрапортовал магистр авгуров. — Нерегулярные скачки мощности реактора, до четырех процентов.

— Космолетов эскорта нет, — заметил библиарий. — Флагман в одиночку прибыл для контакта с нами.

— Черные Храмовники порывисты по меркам сынов Дорна, — произнес Мендель Реох. — Интересно, кто бы победил в столкновении двух наших родов...

— В них больше нетерпимости, чем мудрости, — отозвался Калькатор. — Вы бы выиграли.

— Кузнец войны, я просил тебя помалкивать, — оборвал его Церберии. — Если Боэмунд узнает, что ты на борту моего звездолета, наше общение получится кратким и завершится кровопролитием. Кулаки Образцовые никогда не ошибаются, такова истина. Не преврати ее в ложь.

Калькатор покорно опустил голову в шлеме:

— Ни я, ни мои бойцы не произнесут ни слова, первый капитан.

— Получен запрос на установление связи, мои господа, — сообщил магистр вокса.