Пришлый. Загадка Нурдовского тракта

Платонов Андрей Николаевич

— Ну, ничего, земля круглая, свидимся. Я этого так не оставлю, — процедил я.

— Рус, хватит уже об этом, — обижено надула кубки моя красавица. — Я уже устала от этой истории. И вообще устала. Пойдемте уже спать, а то уже и до рассвета недалеко.

— Да, действительно что-то мы засиделись, — встал я со стула. — Расходимся по норам.

— Спокойной ночи, — зевнул Синк и встал из-за стола.

— До завтра, — проговорил Нурп уже в дверном проеме.

— Пойдем и мы, — заговорщески улыбнулся я своему солнцу, беря ее за руку.

Надо ли говорить, что поспать в эту ночь нам так и не удалось.

Глава 2

Проснулся

я в районе обеда. Лучия ушла еще утром. Ей нужно было попасть домой, пока отец не проснется. А то, по ее словам, он будет волноваться. Хотя немного и жалко, что она ушла, но все же это, наверно, к лучшему. Вчера нам было не до разговоров, но сегодня, чувствую, расспросов не избежать. А я еще не придумал достаточно правдоподобную легенду моих приключений. Все откладывал на потом, вот и дооткладывался. Ведь из истории как-то нужно исключить и Корда, и мои способности, а главное схрон с вампирскими шмотками. А заодно придумать, как я вышел на лорда вампира. Сомневаюсь, что общественность одобрит, если узнает, что я просто сидел на дереве, когда грызли отряд Армидона. По всем канонам я должен был кинуться в неравную схватку и погибнуть в бою как герой. А то не только выжил, да еще и хочу нажиться на гибели товарищей. Так вместо золота и деревень и всеобщее порицание получить недолго. Нет, нужно придумать что-то другое. Ну, немного времени у меня еще есть — Лучия обещала прийти только к вечеру. Я ей наплел про неотложные дела и то, что до вечера занят буду.

Весь отягощенный разработкой легенды я спустился вниз. В столовой уже в нетерпении пританцовывал Синк.

— Рус, ну покажи голову лорда вампира-то. Покажи!

— Да подожди ты, дай перекусить что-нибудь.

— Давай, только быстрее. Вон там щи себе налей, — скороговоркой проговорил молодой маг.

— Щи, с утра!? — приподнял я в сомнении одну бровь.

— Какое утро, Рус, солнце уже к закату катится, — удивился сын старосты. — Уже и обед давно прошел.

— Не знаю, как у тебя, Синк. А у меня, когда проснулся — тогда и утро, — парировал я, но все же пошел к стоящему на лавочке в углу чугунку, укутанному в какие-то тряпки, для сохранности температуры.

— А где мастер? — поинтересовался я, нарезая хлеб.

— Во дворе тренируется, — Синк в нетерпении вышагивал туда-сюда, всем видом меня поторапливая. Очень уж ему не терпелось взглянуть на голову лорда.

— Ладно тебе страдать. Иди сам взгляни, — сжалился я над парнем. — В бочке такой запечатанной. В углу двуколки лежит.

Синка словно ветром сдуло. Вернулся он, когда я уже доел и искал чего бы такого пивануть, попутно жалея, что чая в этом мире нет.

— Да, вот это зверюга был! — вошел, покачивая головой, маг, — клыки-то какие. А силищей какой от этой головы веет, — восхищался Синк. — Вот только не пойму, в чем ты ее держишь? — присел он за стол.

— В спирте, — понюхал я очередной кувшин с какой-то жидкостью. Оказалось пиво. Что ж, раз ничего другого нет, можно и пивком с утра зарядиться.

— В чем?! — вопросительно поднял брови сын старосты.

— В спирте, — повторил я, наполнив кружку. — Ну, практически в спирте, — закрыл я пробкой кувшин. А то, не дай бог, выдохнется пиво-то. — Это что-то типа водки, только раза в два с чем-то покрепче.

— А водка — это что? — перехватил у меня кувшин маг, и, хлопнув пробкой, вновь открыл его.

— Ну, это, вот как пиво, только раз в десять крепче, — кивнул я на кружку, которую Синк наполнял из отобранного у меня сосуда.

— Ты хочешь сказать, что если я выпью этого твоего спирта, вот, например, такую вот кружку, — глотнул сын старосты из упомянутой посудины, — то опьянение будет в десять раз больше.

— Если залпом, то и копыта отбросить недолго, — допив остатки пива, встал я из-за стола.

— А, научишь, как ты его изготовил? — спросил любопытный парень.

— Как-нибудь в другой раз, — бросил я перед выходом, — пойду с мастером пообщаюсь.

Нурпа долго искать не пришлось. Он тренировался на дворе, отрабатывая удары на манекене.

— Эй, мастер, — окликнул я старого воина. — Иди сюда, у меня для тебя подарок.

— Ну, что там у тебя еще? — вытирая вспотевшее лицо собственной рубахой, подошел де Горс. — Лучше б тренировался, а то совсем ты разленился. Вон спишь до обеда, вместо пробежки жрать сел. Ох, и расслабился ты без моего присмотра. Эдак скоро и вовсе жиром зарастешь, как тот кабан на откорме.

— Ладно тебе бубнить, мастер. Передохну денек другой с дороги, да и примусь снова за тренировки. Лучше пойдем, покажу, что я тебе привез, — направился я к своей повозке.

— Да ты и в дороге должен был каждую свободную минутку для тренировки использовать, — не унимался мастер. — А ты, небось, жрал да спал.

— Взгляни-ка лучше сюда, — достал я черный щит и меч, пропустив реплику старика мимо ушей. — Специально для тебя прихватил, — улыбнувшись, протянул я подарок Нурпу.

— Убери это к демонам! — отпрыгнул как ужаленный старик, когда разглядел своим единственным глазом, что я ему привез. — Ты совсем спятил!? Возить с собой проклятое оружие!

— Да не бойся ты, попробуй, как лежит в руке, — сделал я шаг к де Горсу.

— И пробовать не стану, — отступил на два шага Нурп. — Оружие из черного металла еще никому добра не приносило. Кто им обладал, всегда исчезал бесследно. Мне их участи не нужно.

— Да предрассудки все это, — попытался я вразумить де Горса. — Байка, которую вампиры придумали.

— Я сказал, убери это от меня, — в голосе мастера проскользнули стальные нотки. — А лучше вообще из дома убери, или вон, в реку выкинь.

— Ладно, ладно, не хочешь, навязывать не стану, — завернул я в тряпицу щит с мечом. — Тогда рассказывай, куда мне теперь идти, чтоб награду за голову лорда вампира получить, — положил я сверток обратно в повозку.

— В наградной отдел, конечно, — облегченно вздохнул мастер, провожая настороженным взглядом сверток. — Улица Репейника дом шестнадцать.

— Ну, тогда пойду я прогуляюсь, — взял я с повозки бочонок с головой.

Наградной отдел находился в низком, неприметном зданьице, покрытым коричневой черепицей. Возле входа висели деревянные щиты, на которых расположились глиняные таблички с разного рода объявлениями. «Разыскивается Роул Трехзубый, награда за живого: тридцать серебряных ноготков, за голову: пятьдесят», — привлекла меня надпись на одной из табличек. Под искусно вычерченными буквами можно было рассмотреть портрет какого-то уродливого мужика, нарисованный, надо сказать, довольно умело. «Требуется десять шкур дикого вепря, награда: десять серебряных ноготков», — прочел я на табличке рядом.