Присущность моей любви
Шрифт:
– Иди сюда! – зовет тот.
С каким-то отчаянным рвением стремлю в родные объятья. Дэн прижимает меня к себе так крепко, что становится тяжело дышать, но подобный порыв не пугает. Мне комфортно и спокойно в крепких руках брата. На мгновение даже кажется, что я дома.
– Я рада, что ты здесь, – облегченно выдыхаю.
– И я скучал, Мил. – Парень склоняется и целует меня в макушку, а затем с наигранным удивлением восклицает. – А это еще что? Ты превращаешься в южанку! – Тянет меня за прядь.
–
– Глупая гиверна. – Дэн нежно треплет меня за щеку и легонько щелкает по носу.
– Наивный такер. – Толкаю развеселившегося парня в грудь.
А брат возмужал, стал такой рослый, крепкий, подтянутый. Ему идет удлиненный кожаный жилет. Правда, обычно его носят с рубашкой, но Дэн любит, когда руки открыты, и надевает под него короткорукавый фут. Узкие брюки небрежно заправлены в высокие ботинки на шнуровке.
Лицо брата становится напряженным.
Дэн всегда нервничает, когда пристально изучают внешность. Казалось бы, мы знакомы сто лет, я его сестра. Но и под моим взглядом он чувствует дискомфорт, начинает ерошить пепельные волосы, которые забавно встают дыбом.
– Завтра… – грустно произношу, намекая на поездку к Арене Отбора.
– Поэтому я и пришел. Хочу попрощаться и пожелать счастливого пути, юная гиверна. – Парень подмигивает, пытаясь меня взбодрить.
– Спасибо. – Обнимаю брата за талию и вызываю у того приглушенный, еле слышный стон. В испуге отстраняюсь. Неожиданная реакция меня настораживает. – Дэн, что?
– Время пришло. Мне двадцать пять, и организм перестал вырабатывать гормоны и ферменты, влияющие на жизненный цикл клеток. Мне внедрили капсулу с временной заменой, – поясняет парень.
– Что это значит? Все будет хорошо? – Новость меня выбивает из колеи и запускает активный мыслительный процесс.
– Если меня выберет одна из гиверн и пройдет со мной церемонию присущности – да. Если нет – значит… Придется ждать еще год в случае неудачи и так, пока не исполнится тридцать два, а там…
– Да что в этом отборе такого знаменательного? Выйти замуж – значит подарить жизнь? Как глупо! – раздражаюсь и перехожу на крик.
– Тише. – Дэн прикладывает палец к моим губам.
– Я не понимаю и хочу знать. Ты явно обладаешь большей информацией, поэтому выкладывай. – Требую от брата откровенности.
– Милина, все: и родители, и наставники знают о твоей позиции. Именно поэтому я пришел. Ты должна понимать причины и следствия. – Он поворачивается ко мне спиной и начинает снимать жилет.
– Что ты делаешь? – возмущенно восклицаю.
– Только не подходи и не трогай. – Дэн аккуратно снимает верхнюю одежду и остается в футе, который пропитался кровью.
Холодею от ужаса и подхожу ближе.
– Стой на месте, я же просил. –
– Какого бездонья происходит? Тебе больно? Чем я могу помочь? – Нервное напряжение заставляет меня сыпать вопросами.
– Ни ты и никто другой, кроме единственной тэолки, – произносит тот и возвращает одежду на прежнее место.
– Что за чушь? – Начинаю злиться на брата.
– Гиверны, вы такие наивные и находитесь в полном неведении. Родители, наставницы, да и само общество с вашего малолетства внушают нормы жизни. Истина в глазах гиверн такова: обретение второй половины, создание крепкой семьи, продолжение рода, воспитание нового поколения и долгая жизнь среди одного из народов Тэола. – Дэн садится на скамью возле ограждения, опирается локтями о колени и устало опускает голову на ладони.
– Ты знаешь, что вся эта история не про меня. – Небрежно отмахиваюсь и опускаюсь на сидение рядом.
– Я тоже так думал, пока мое сердце не начало сбоить и разрушаться, – отвечает Дэн.
– Я все еще не понимаю. – Стону от досады. Противоречия, недосказанность, страх за жизнь родного человека вносят смуту в душу и не добавляют ясности.
– Как думаешь, почему девочек-гиверн рождается значительно меньше, чем мальчиков-такеров? По какой причине в возрасте тринадцати лет их разъединяют по половому принципу и не позволяют встречаться? Отчего в архивах каждой фракции фиксируется повышенная смертность среди мужчин, достигших тридцати двухлетнего возраста?
– Столько вопросов, и все они… Странные!
– Гиверны – это лекарство для таких, как я. Но чтобы получить максимально долгосрочный эффект, нужно выполнить несколько пунктов. Гиверна добровольно определяет кандидата, заключить с ним договор и пройти церемонию присущности. – Дэн смотрит в мои глаза и ждет просветления и понимания.
– А других способов нет? – ошарашенно спрашиваю, осознав тупиковость ситуации.
– Конечно, есть. Похитить дюжину гиверн и кормится их ферментами. Только этот выход не для меня, – серьезно заявляет парень и трет виски.
– Ну, тебе же поставили капсулу. Разве ее нельзя заменить? – Пытаюсь найти выход.
– Повторное вживление убивает, поэтому вариантов немного, а точнее, один – найти ту единственную гиверну, которая захочет именно меня. – Грустно хмыкает парень и встает с насиженного места.
– Я и не думала, что все настолько серьезно, бездонье меня забери, но… – произношу с сожаленьем, а в голове роятся мысли по спасению любимого брата. – Я что-нибудь придумаю. Вот увидишь, я придумаю.
– Мил, иди ко мне. – Когда обессиленно окунаюсь в братские объятья, добавляет: