Притча 1. Пустая

Рис Кларисса

— Щекотно. — барс выглядел расслабленным.

Нелюдь хихикнул.

— А ты что, боишься щекотки? — белесые глаза сверкнули.

— Да. — без стеснения протянул некромант.

Нелюдь уложил голову на сгиб локтя мага, замурчала тихо-тихо.

— Ловарисоль. — тихо раздалось в тягучей тишине.

— М-м-м-м? — подняла сонные глаза наемница.

— Просто… Дер Самаз Никамида, — рассмеялся некромант.

— Дер Самаз Оливер…Верно? — встрепенулась убийца

— Деласакомолеверусад… можно просто Оливер, — пробормотал маг.

— А можно так: кис-кис, Оливер. Кис-кис. — рука нелюди погладила мага по груди.

— Мяу. — шутливо лизнул девушку шершавым языком оборотень.

— Оливер…Я теперь

кто? — в глазах без цвета поселилась паника.

— Чудо. — просто ответил маг.

* * *

А на следующий день наемница все-таки исчезла из дома мага, оставив записку. «Я скоро». Оливер пожал плечами и двинулся к портному, заказывать одежду.

Нелюдь окинула взглядом свою конуру. Оружие, все, что было на виду и в тайниках, она уже собрала, привычную ей одежду, в которой ходила на заказы, сложила в мешок. А больше в комнатке ничего и не осталось. Только вот…Никамида тронула пальцем завиток на обоях, и осторожно отодвинул панель тайника. В небольшом углублении лежал тонкий ошейник — цепочка, украшенный изумрудами и желтыми сапфирами. Ошейник ее любимицы — Дархи. Никамида подумала — и тоже положила его в сумку. Ради исключения вышла через дверь — надо было сказать хозяйке комнаты, что она съезжает. Через пару минут она уже был у дома мага.

Оливер неспешно развешивал в шкафу доставленную одежду. Нелюдь возникла неслышно, по привычке шагнув из тени за спиной «жертвы». Но вместо ножа под лопатку перед глазами мага замаячили желтые и зеленые камни на изящной платиновой цепочке.

— Какая прелесть… Ты решила надеть на меня ошейник или так, хвастаешься?

— Как захочешь, — хихикнула Никамида. Ты такой красивый, когда барс, тебе пойдет.

— Посмотрим. — И барс прокатился по ковру.

Никамида поймала его в кольцо рук, уселась верхом, застегивая цепочку на шее. Барс заурчал. Нелюдь принялась чесать его за ушами, с упоением тискать и гладить. Она просто не могла сдержать восторг при виде оборотня в его звериной шкуре. Оливер тихонько терся мордой о ее плечо. Никамида наклонился к его уху и тихонько шепнул:

— Я люблю тебя. — извернулась, заглядывая в глаза зверю.

Барс лизнул ее в губы. Никамида рассмеялась и лизнул его в ответ, проскользив змеиным язычком по носу и усам. Барс с явным намеком принялся тереться о нее.

— Э-э-э, Оливер, ты себе это как представляешь? — но знакомая истома волной поднялась в теле, лишая логического мышления.

Барс лизнул ее в шею. Никамида выскользнула из рубашки, потерлась голой грудью о шерсть кота, трогая раздвоенным языком его уши. Кот возбужденно заворчал. Наемница потянула завязки штанов, переставая соображать вообще. Дрыгнула ногами, отшвыривая бесполезную материю в угол, опустился перед барсом на колени, продолжая поглаживать его и касаться языком — впитывая его запах и тепло. Кот потянулся. Ненавязчиво так похлопал нелюдь лапой по бедру. Никамида упала на четвереньки, больше от неожиданности, чем понимая, зачем. Барс обошел ее по кругу, посмотрел, получая эстетическое удовольствие. И укусил, впиваясь клыками в аппетитную задницу. Никамида коротко вскрикнула: все же барс — не человек, размер и строение зубов совсем другое, а ускоренная регенерация — не анестезия, больно было, хотя ран и не осталась. В следующее мгновение клыки барса мягко прихватили ее за загривок. Оставляя еще одну метку.

— Оливер… — Никамида простонала, чувствуя, как мгновенно затягиваются царапины от клыков — мягко в понимании барса отличалось от мягко в понимании человека.

Грань удовольствия и боли слилась в одно, и нелюдь перестала различать их. Хищник продолжал сжимать клыки на тонкой шее. Давя сильнее. Неотвратимо прокусывая токую кожу. Руки Ники подломились, она ткнулась лицом в ковер, хрипло закричала. Барс заурчал, выплескиваясь

в кровь демонессы феромоны. Впиваясь еще сильнее клыками в шею партнера от избытка чувств. Теперь у нелюди и ноги подкосились от ударивших по мозгам гормонов. Она распласталась под зверем в позе раздавленной лягушки, сглатывая слезы. Барс наконец разжал челюсть и растянулся рядом. И осторожно лизнул ее в ухо.

— Все нормально, Оливер. Почти не больно. Что это было?

Оборотень вернул себе человеческий облик, перевернул любимую на спину. И стал поцелуями спускаться от плеч к животу.

— Оливер! — Никамида вздрагивал от каждого прикосновения — боль в шее и прижатых бедрах все чувства. Маг легко касался языком ее кожи.

— Любимый… — простонала полукровка.

Оливер добрался до низа живота.

— Люблю… — не сдерживала она себя.

Нелюдь «поплыла», теряя ощущение реальности, застонала, отчаянно желая принадлежать партнеру снова — целиком, до конца. Теплый рот Оливера накрыл клитор Ники. Та вцепилась когтями в ковер, выдирая ворс с корнем. Вскрикнула, подаваясь вверх. Оливер ласкал ее губами и языком.

— Че…Оливер…еще… — не могла сдерживать себя девушку.

Некромант продолжал любить ее. Нежно. Еще нежнее. Нелюдь кончила, чувствуя горячие слезы, текущие по щекам — такого с ней тоже еще не случалось. Простонала имя любимого: «Оливер…Оливер» на полувсхлипе. Некромант нежно сцеловывал прозрачные слезы, катившиеся по белым щекам.

— Эх, Оливер…какая из меня теперь убийца? — фыркнул вдруг нелюдь, — Совсем на сопли изошлась. А все твое влияние.

— Все в порядке, Никамида. Все в порядке. — осторожно гладил он собственную метку на шее девушки.

— Мне надо идти все-таки. Я давно уже должена был выполнить один заказ, а я даже не знаю, где «клиент» живет. Но я вернусь. Всегда буду к тебе возвращаться, хорошо? — Никамида потерлась носом о плечо мага.

— Хорошо. Я настрою защиту. Будет пропускать.

Наемница гибко поднялась, подхватывая с пола одежду. Пока одевалась, любовалась раскинувшимся на ковре любовником — запоминая его грациозные движения, его облик. Рассовала по потайным кармашкам арсенал. Попрыгала, проверяя укладку. Остановилась глядя мягко светящимися в темноте глазами на мага:

— Пожелай мне удачи. — ее губы едва заметно шевелились

— Удачи, Ловарисоль. — ярко улыбнулся ей некромант.

Наемница исчез в тенях. К утру она не объявился. И к вечеру тоже. И на следующий день от нее не было никаких известий. Просто пропала, словно растворилась в своих любимых тенях, став еще одной тенью. Оливер волноваться не спешил — он работал в Храмах, пополняя запасы зелий. Работа поглощала все его время и внимание, так что о наемнице он почти и не вспоминал.

Никамида не зря был лучшей в гильдии наемных убийц. Работу она успела выполнить в срок. И вознаграждение за нее получила тоже в назначенный день и час. Только вот вовсе не то, о котором договаривалась. Она был права: ласка и любовь Оливера заставили ее размякнуть, потерять бдительность. Наемница не заметила ловушки, хотя до сих пор всегда счастливо избегал такого. Когда на ее затылок опустилась тяжелая дубинка, и короткое беспамятство затопило мозг, она успела только начать разворот с выхваченным кинжалом.

А очнулась уже связанной, как окорок на коптильне, и в полной темноте. А еще начать немедленную трансформацию очень мешали вбитые по самые рукоятки в сердце, в легкие, в печень, в пах — длинные ножи. Все силы уходили на непрерывную регенерацию — пробитое сердце исправно гнало по венам кровь, как тогда, в баре, но в тот раз она просто красовалась перед нанимателем, а в этот — боролась за свою, едва обретшую смысл, жизнь.

— Прекрасный экземпляр, Дущас. Просто чудесно. Где вы ее взяли? — голос был смутно знаком. Как и второй — голос ее «нанимателя».