Притворись моей на 7 дней
Шрифт:
— Тогда… Мир?
— Мир, — задумчиво согласился мужчина.
Хотя налаживанием дружеских отношений этот разговор назвать было сложно, но теперь неля хотя бы не будет постоянно цепляться.
— Значит мы… — с нескрываемым облегчением женщина улыбнулась. — Значит, теперь наконец всё станет, как надо. Как должно.
— Значит ты перестанешь наконец цеплять Нику?
— Конечно, — Нинель с улыбкой отмахнулась. — Не буду же я ей звонить, чтобы позлорадствовать.
— Звонить?
— Когда она уедет, — с улыбкой пояснила Нинель. — Впору пожалеть её, что она упустила такого шикарного мужчину.
— Упустила? Кого?
Стас напряженно посмотрел на женщину. Не мог поверить, что понимает её слова правильно.
— Тебя, конечно.
В кустах зашуршало, и Стас бросил туда короткий взгляд, но никого не заметил. Свет фонаря туда не достигал, а кусты были достаточно крупными, чтобы за ними нельзя было разглядеть даже кого-то достаточно крупного, вроде Ильи или Павла, не говоря уже о девушках. Однако в короткой тишине стало слышно, что друзья ругаются в беседке, и Станислав немного расслабился.
— Нель… — он поморщился и серьёзно посмотрел на женщину. — Между нами мир — да. Но это лишь значит, что наше общение наконец станет нормальным. Дружелюбным. Человеческим. И перестанет быть поводом для тревоги наших друзей. Но то, что было в прошлом осталось в прошлом. У тебя есть Илья, у меня — Вероника.
— Но как же… Ты ведь любил меня!
— Возможно любил, — спокойно согласился Стас. — Но это чувство осталось в прошлом. В том самом дне, где ты после рядовой ссоры перестала отвечать на мои звонки и сообщения, и даже не потрудилась сообщить о нашем расставании. Хотя бы смской.
— Потому что расставания не было! — зло произнесла Нинель, притопнув каблуком. — Я тебя, дебила, три года ждала. Три грёбаных года, слышишь?! Ждала, когда ты наконец всё поймёшь. Что начнёшь наконец действовать! Мужиком себя проявишь наконец-то! Намекала на это, подначивала… А в благодарность за это, ты говоришь мне, что не любишь?!
— Я переболел и прозрел.
— Но я то тебя люблю! — она почти выкрикнула это.
Стас поморщился — слишком громко, — и отступил на пару шагов назад. И с нового ракурса стало видно, что ему не показалось.
У их разговора действительно был слушатель.
Буквально в метре, прямо за кустом, практически не прячась, стоял Илья. В полумраке, прижимающий телефон к уху, с каменным лицом неотрывно смотрел на супругу. Он гарантированно слышал их разговор. Особенно последнюю его часть.
Станислав замер, растерявшись. Он не хотел чтобы Илья это слышал. Чтобы вообще хоть кто-то это слышал. И сейчас он не знал, что сделать.
— Что?! Думаешь я поверю… — Нинель повернула голову в ту же сторону.
Женщине наверняка собираясь сказать что то нелестное в адрес подслушивающего. Или в адрес Стаса, с его нелепыми попытками перевести тему. Вот только поняв, что это её супруг, она замерла так же, а глаза её испуганно распахнулись.
— Илюша, а что ты тут…
Договорить она не успела. Словно отмерев, встряхнувшись буквально, Илья бросил нечитаемый взгляд на друга и быстрым шагом ушёл прочь.
Львова замешкалась лишь на пару секунд, кинула на Стаса беспомощный взгляд, и торопливо зашагала по дорожке, стремясь догнать супруга.
Станислав вздохнул и поморщился в очередной, чёрт его помнит какой уже раз, за этот неполный час. Ситуация была неприятной, вызывала оскомину своей тягомотностью, и тем неприятнее, что окончательную точку он в разговоре так и не поставил.
Впрочем, он озвучил самое главное. И получил самый важный ответ… Даже два. Осталось лишь поговорить с Никой. Ему подумалось, что будет весьма символично, закрыть и этот вопрос сегодня. Либо чтобы в этом дне осталось всё неприятное от отпуска, либо же чтобы наоборот, этот день закончился хорошо и запомнился таковым.
Глава 18
— У тебя не выйдет меня заткнуть!
Галина буквально прокричала эту фразу.
На вкус Ники — чересчур напоказ. Слишком эмоционально и оттого абсолютно неискренне. Но Михаил, на которого, очевидно, и было направлено это представление, впечатлился. Он-то безусловно поверил в транслируемую супругой злость и обиду.
Веронике лишь покачала головой — никогда раньше она не думала, что подобная невнимательность в самом деле бывает в реальности. И никогда бы не поверила, если б не видела сейчас своими глазами.
— Думал, я не пойму, почему ты не пошёл со мной на танцы? Обжиматься остался тут, с этой!..
Последнее слово Зимина выплюнула презрительно, окатив пренебрежительным взглядом Веронику, но девушку это скорее развеселило, чем обидело.
Заподозрить, что они с Михаилом «обжимались» можно было либо с близорукостью около минус пятнадцати, когда всё пространство беседки сольётся в одно нечитаемое яркое пятно, либо при наличии большой паранойи, когда за каждым взглядом на другую девушку стоит непременное желание затащить её в постель на несколько часов. Либо, как вариант, при желании поскандалить.
Собственно, Ника лишь убедилась, что была права в своих предположениях. И находиться здесь дальше было бессмысленно.
Встав из-за стола, девушка направилась прочь из беседки. Объяснять что-то она не собиралась так же, как и реагировать на очередную фразу Галины, на этот раз адресованную мнимой сопернице.
Вероника даже не вслушивалась уже в то, кем на этот раз её попыталась обозвать Зимина. А указывать на очевидное бескультурье — лишь терять время зря.
— Что, правда глаза колет? Или, думаешь, если сбежишь, то никто не узнает о том, что ты сделала?!