Притворщик
Шрифт:
А что касается...
– «Славия», пан, – громко сказал водитель. Видимо, он решил, что пассажир заснул.
Я предъявил портье за стойкой красный паспорт «с вилкой» гражданина незалежной Украины и буквально через пять минут уже заселялся в забронированный для меня, то есть, Слободянюка Ивана Богдановича, номер. Бросил сумку на кровать и быстренько отправился в ресторан, подгоняемый собственным желудком, который последний час вел себя просто вызывающе и нагло требовал жратвы под угрозой немедленного и окончательного выхода из состава всего остального организма с последующей диареей.
– Большой бифштекс, – с этих слов я начал диктовать заказ вполне
– Есть, пан.
– Черного хлеба побольше и... «Пиво будешь? – Еще спрашивает, кретин!» и две, нет три, пусть будет четыре больших кружки светлого пива на ваш вкус. Пару кружек прямо сейчас. «Ура!!!»
Приятно отяжелевший после ужина с пивом, я с трудом поднялся к себе на второй этаж и, тонко повизгивая от предвкушения здорового сна, начал раздеваться. Именно в этот момент раздался звонок. Звонила маман.
– У нас несчастье, Стас.
Глава 46
– Как долетел? – поинтересовался Грек, притормозив на красный свет.
– Долетел-то нормально, только вечером едва инфаркт не заработал. Позвонила мама и сообщила, что у них несчастье, вот, сердчишко-то и екнуло.
– Что случилось?
– Стояк, блин, потек в коридоре, а папа, как всегда, в командировке. Вот она и нервничала в ожидании аварийки.
– Да уж.
– Куда мы, кстати, едем?
– В рай.
– Рановато вроде бы в рай, и, потом, кто нас туда пустит.
– В Чешский Рай.
– У них, что, свой собственный рай есть?
– Конечно. Есть же у них Чешская Сибирь. Там, говорят, зимой морозы аж до пятнадцати градусов, – и заголосил, как гид из музея лаптеводства: – Чешский Рай расположен в семидесяти пяти километрах к северу от Праги. Рукотворное Махово озеро, созданное в средние века чешским королем Карлом Четвертым. Более трехсот гектаров водной глади среди зеленых холмов. Сосновые леса, буковые рощи, чистый воздух, отвечающий европейским стандартам.
– Да погоди, ты!
– Не перебивай, собьюсь. О чем это я? Ах да, окруженные зеленью песчаные пляжи Махова озера предлагают массу возможностей для водных развлечений и спорта. Прямо на пляже расположены рестораны, бары, дискотеки. Организуются конкурсы красоты и шоу. Уф, все. Вопросы?
– Почему Махово? Кто там и чем махал?
– В честь одного перца по имени Мах. Он, говорят, обожал устраивать пьянки на этом самом озере.
– Наш человек!
– Вот и назвали в его честь.
– Класс! Ладно, хватит истории. Кащея нашел?
– Да.
– Сильно изменился?
– Не очень: подкачался слегка, волосы стал подкрашивать, бороденку отрастил, как у Чехова, очочки носит.
Всем нам время от времени приходится ложиться под нож пластического хирурга, дабы сменить до неузнаваемости или просто слегка подправить морду лица. После 2001 года Коля Осипенко такой роскоши позволить себе уже не может. Во время командировки в Юго-Восточную Азию его укусила какая-то местная мушка или блошка, не знаю. Только любая полученная царапина заживает на нем очень долго и сопровождается гнусными побочными эффектами в виде язв, сыпи и прочей прелести. А уж соприкосновение лица со скальпелем, как утверждали наши медики в погонах, неминуемо вызовет несводимые келлоидные рубцы. Так что с опознанием у Грека особых проблем не возникло.
Кстати, для того чтобы поменять облик и притвориться совершенно другим человеком, совершенно не обязательно каждые две недели ложиться на операцию в пластическую клинику. Для этого есть простые, но очень действенные средства. Допустим, вы, как и я, человек среднего, я бы даже сказал, очень среднего роста и умеренно-спортивного телосложения. Стоит вам вжать шею в плечи, немного ссутулиться и просесть в коленях, и вы уже недомерок. А если, вдобавок к этому, не постесняетесь надеть рубашку на пару размеров побольше и непременно с очень широкими рукавами до середины предплечья, то вы уже хилый недомерок. Матерчатая кепочка с романтической надписью: «Ялта» придаст вашему облику необходимую завершенность и выступит в роли шапки-невидимки, потому что смотреть на вас будет просто неинтересно. И, наоборот, выпрямитесь, как революционер перед расстрелом, расправьте плечи, самую малость напрягите мышцы спины. Наденьте чуть тесноватый в плечах пиджак и, при необходимости, обуйтесь в «хитрые» туфли на двойном каблуке. Выдвиньте челюсть немного вперед, смотрите решительнее, и, о чудо, вы уже рослый, мощный мужчина, прямо-таки распираемый мускулатурой изнутри. Нечто похожее я в свое время вытворял в Крыму, нарезая круги вокруг клиента...
– Домик у него там одноэтажный, метрах в трехстах от озера. Заборчик полметра высотой всего, черный ход отсутствует, собаки нет.
– Народа поблизости много? Ты, помнится, говорил, танцы-шманцы, бары, дискотеки...
– И даже конкурсы красоты. Место тихое, в лесочке между двумя холмами. Всего там десять домов и одна культурная забегаловка. Рай, короче.
– Кащей в раю, оригинально... Как он до дома добирается?
– На машине. У него старенькая «Шкода-октавия». Дорога проходит параллельно береговой линии. Тачку оставляет метрах в пятидесяти от дома, под соснами.
– Действительно, рай. У нас бы точно угнали.
– Не спорю.
Оставив машину на стоянке, мы пошли к озеру пешочком по узкой дорожке, проложенной через сосновый лесок. Вышли на берег и встали, осматривая окрестности. Не скажу, чтобы от увиденного захватывало дух, скажем прямо, не Байкал, но в общем и целом... Понимаю того Маха, местечко очень даже симпатичное, милое. Так и хочется умиротворенно вздохнуть и тут же налить по первой.
Народу кругом хватало, только веселились все как-то без особой удали и отваги: морды друг дружке не били, деревья с корнем не выдергивали, «Комбат, батяня!» не орали. У меня даже возникло осторожное подозрение, что эти места дорогими соотечественниками еще не освоены, или же освоены, но крайне вяло.
День прошел очень даже неплохо: мы искупались, поплавали в лодке по озеру, замечательно отобедали в кафе на берегу. Ближе к вечеру разделились, я отправился ловить рыбу, а Толя пошел притворяться, что пьет пиво на летней веранде упомянутой ранее маленькой, но очень уютной забегаловки буквально в паре сотен метрах от так интересующего нас домика под горбатой крышей с зеленой черепицей.
Стоящая на якоре лодка чуть покачивалась, навевая сон. С удочкой в руках я сидел на корме, тупо уставившись поверх очков на неподвижный поплавок. В легкой куртке и надвинутой на нос утыканной рыболовными крючками панаме, именуемой в дорогом отечестве «дебилкой», внешне ничем не отличимый от доброй дюжины других рыбаков, расположившихся по соседству. Только вот у меня, в отличие от них, с клевом дело обстояло плоховато. Может, потому, что я забыл насадить на крючок наживку.