Притяжение
Шрифт:
– Конечно. И в лес мы пойдем, и купаться здесь можно, только не в апреле месяце. Как будет апрель на английском?
Карина ответила и опять унеслась вглубь дома. Соня обернулась и встретилась взглядом с Амиром, который все это время пристально за ними наблюдал, выкладывая на стол, купленные в городе продукты.
– Рядом с вами Карина как будто ожила, - заметил он между делом.
Соня повела плечами:
– Просто её жизнь упорядочилась. Из нее ушел основной травмирующий
– Вы правы, - сухо согласился он. Подошел к старой выложенной изразцами печке и открыл поддув. Соня поежилась – было и правда холодно. Как раз та пора, когда в неотапливаемом доме становится холодней, чем на улице.
Амир растопил печь, Соня вместе с Кариной занялись приготовлением обеда. Они больше не обсуждали каких-то щепетильных тем, зато много смеялись над проделками малышки. Соня поверить не могла, что видит Амира таким… расслабленным. Девушка наблюдала, как он бродит по двору, как ловко седлает непонятно откуда взявшуюся лошадь, и впитывала-впитывала в себя его такого.
– Я тоже хочу! Я тоже хочу! Соня, ну же, пойдем! Папа нас покатает!
Соня отвела взгляд от окна и слабо улыбнулась пританцовывающей на месте девочке. Она была так похода на своего отца…
– Тогда давай одеваться!Амир и правда прокатил Карину верхом. Они скакали легкой трусцой по большой поляне у дома. До Сони долетал громкий смех Карины и тихий чуть гортанный голос Амира. Они разговаривали на своем родном языке. Соня вдруг подумала о том, что и сама хотела бы им овладеть. Глупо, но ей казалось, что так она станет к ним чуточку ближе. Жаль, что ей не передался талант матери, и она не была полиглотом. Но Соня в совершенстве владела английским, немецким. Чуть хуже - китайским. Почему бы не попробовать?
Карина умаялась и уснула, едва Соня достала ее из древней эмалированной ванны. Дом хоть и был старым, но с удобствами здесь был полный порядок. Признаться, Соня уже успела испугаться, что ей придется ходить в туалет на улицу. Или хуже того – в кусты.
Накрыв малышку одеялом, Соня осторожно поцеловала ее в лобик, а потом резко вскинулась, будто почувствовав на себе чей-то взгляд. Однако в комнате никого не оказалось, лишь легкое покачивание штор, на старомодный манер занавешивающих вход, говорило о том, что ей не привиделось чужое присутствие. Амир Шамильевич действительно был здесь.
Соня встала с настоящей пуховой перины, наброшенной на кровать, и, взяв чистые вещи, направилась в ванную. Ей тоже не мешало освежиться.
Когда с вечерним туалетом было покончено, Соня выглянула в гостиную, никого там не обнаружила, натянула куртку и вышла на примыкающую к дому большую крытую веранду. Амир Шамильевич сидел за столом в пятне света, отбрасываемом тусклой лампочкой Ильича, болтающейся на проводе под самой крышей. На столе перед ним стояла бутылка вина и обыкновенный граненый стакан. Не желая нарушать его одиночество, Соня сделала шаг назад, в дом, но ее остановил хриплый голос:
– Я не кусаюсь.
– А я так и не думала. Просто не хотела вам мешать.
Он хмыкнул:
–
Соня пожала плечами и подошла деловито, как будто это не у нее дрожали ноги лишь только от одного его присутствия.
– Ты любишь Карину… - как-то удивленно заметил он и подтолкнул ей стакан с вином.
– Она хорошая, добрая девочка…
– Да-а-а. И ты тоже. Тоже хорошая добрая девочка. Не так ли, София Ковалевская?
Смущенная Соня вскочила со стула, на который опустилась какую-то секунду назад и подошла к перилам.
– Ты не выпила.
– Я не пью…
– Говорю же, хорошая девочка…
Амир Шамильевич бесшумно приблизился. Даже через разделяющие их слои одежды Соня почувствовала жар его большого жилистого тела. Он как будто окутывал, обволакивал ее со всех сторон. Его руки легли ей на живот и скользнули вверх. А она застыла пойманной птицей, задохнулась воздухом. И не могла его ни оттолкнуть, ни прижать к себе ближе. Жаркий рот приблизился к ушку, руки скользнули выше и сжали ее маленькую тугую грудь.
– Так и хочется тебя немного испортить…
Глава 13
Огненная волна прошла по ее телу вслед за его руками. Короткими жаркими всполохами опалила кожу, выжгла дотла сомнения, волю, понимание правильного... Правильным стало происходящее. Он и она. Аромат только-только зацветающих абрикосов, и аромат его кожи. Соня задрожала, тысячи мурашек выбрались из своих укрытий и побежали по телу…
– Холодно? – шепнул ей на ушко Амир, опаляя жаром дыхания.
– Нет…
– Я не дам тебе замерзнуть…
Банально… Некоторое время спустя она поняла, что эти слова прозвучали избито. А тогда… они стали для нее музыкой.
Она мечтала о нем четыре месяца…
Ладони Амира чуть сместились. Подушечками больших пальцев он, едва касаясь, провел по ее болезненно напряженным соскам, и она впервые застонала в руках мужчины. Тоненько, едва слышно.
– Хорошая девочка, - шептал Амир, целуя ее затылок, шею, плечи. Соня была довольно высокой, не меньше ста восьмидесяти сантиметров, и ему не приходилось уж слишком наклоняться – она идеально ему подходила.
Завороженная, покоренная мягкими неспешными движениями рук Амира, Соня откинулась ему на грудь. Она впервые испытывала такое мощное, такое подчиняющее себе желание. О таком только в книжках пишут. Наверное… Лично ей было совершенно не до художественной литературы.
– Скажи: Амир…
– Амир… - послушно повторила Соня и не узнала свой голос – настолько низким и глубоким его сделала страсть. Его руки скользнули ниже по бедрам. Она беспокойно завозилась, туман чуть развеялся, и девушка отчетливо поняла, к чему движется дело. К чему приведут их поцелуи и ласки. Тревога холодком прошла вниз по позвоночнику, чуть остужая жар.