Привет, Венера!
Шрифт:
— Почему?
— Потому, что я так сказал. Надеюсь, ты не станешь оспаривать мои решения, детектив?
— Конечно нет, сэр! Просто для меня это очень неожиданно. Гибель Игоря, отстранение меня от расследования. Что мне теперь делать? Чем мне заниматься?
— Ты временно отстранен от работы. В отношении тебя Служба собственной безопасности проведет проверку. Прошу понять правильно. Тебя пока ни в чем не обвиняют. Это обычная служебная проверка в таких случаях. Я бы на твоем месте не волновался. Во всяком случае, если ты не виновен, то тебе нечего волноваться. Другое дело, если ты в чем-то замешан… Надеюсь, ты к убийству нашего товарища не имеешь никакого отношения. В общем, ты меня понял. Готовься к визиту сотрудников Службы собственной безопасности.
Это было несправедливо. Антон за собой никакой вины не чувствовал. Вернее, почти не чувствовал. Ужин в ресторане, в котором подают блюда, сделанные из запрещенных продуктов, не забудешь. Но это совсем другое дело. Проверку ведь назначили после того, как стало известно об убийстве Крутикова. При чем здесь вообще Служба собственной безопасности?
— Зачем же меня проверять? Разве я совершил какое-то преступление? У нас на Земле такого никогда не было. В чем дело? Почему меня будут проверять? Я ни в чем не виноват! Неужели вы думаете, что я каким-то образом причастен к гибели Игоря? Это же полная чушь! В чем я виноват?
— Этого я не знаю, — недовольно поморщился суперинтендант Шляпников. — Что мне приказало начальство, то я и делаю. Приказали временно отстранить тебя от работы — отстраняю. Почему тобой заинтересовалась Служба собственной безопасности — тебе видней. Могу только предположить, что это как-то связано с убийством Крутикова.
— Но а я здесь при чем? — искренне удивился Антон. — Я же его не убивал. Я даже не знаю, что вообще произошло! Мне никто ничего не говорит. Может быть, хотя бы вы расскажете, что случилось?
Шляпников внимательно посмотрел на своего подчиненного.
— Сегодня рано утром в районе аллеи Терешковой нашли мертвым детектив-сержант Игоря Крутикова. Причина смерти устанавливается. По предварительной информации, перелом шейных позвонков. Возбуждено уголовное дело. Это всё, что я могу тебе сказать. Когда ты в последний раз видел Крутикова?
— Вчера. Часов в шесть вечера. Мы вместе вышли из Управления. Я предложил подвезти его, так как у него сломан аэрокар, но он отказался. С тех пор я его больше не видел. Мы с ним не были близкими друзьями. Он меня не посвящал в свои дела. Мало ли, что произошло. Я здесь ни в чем не виноват. Поверьте мне.
— Понятно, — устало сказал суперинтендант. — Скоро тебя допросят сотрудники Службы внутренней безопасности. Будь к этому готов.
Как понимаешь, это они расследуют убийство Крутикова. Вот им и расскажешь всё, что знаешь. Можешь идти. Сдай дела Саенко и поезжай домой.
Игнатов сделал так, как сказал Шляпников. Он передал документы детективу-сержанту Николаю Саенко, который к тому моменту уже чуть ли не раздулся от собственной важности, а потом поехал к себе домой. Всё это время он думал о том, кто и почему убил Крутикова, и что теперь будет с ним самим. Зачем Крутиков вчера вечером хотел с ним поговорить? О чем?
Глава 36
Следователи Службы внутренней безопасности — детективы Алексей Родимченко и Виталий Мягков — появились в квартире Антона ровно в час дня. Они были похожи друг на друга. Примерно одинакового роста и комплекции, ничем не запоминающиеся лица. К тому же одинаково одеты: темно-синие широкие брюки и красные пиджаки.
— Антон Игнатов? — спросил один из безопасников, когда Антон открыл им дверь.
— Да, это я. А кто вы?
Они показали свои служебные удостоверения.
— Можно войти? Нам нужно с вами поговорить.
— Пожалуйста, проходите.
С ним собирались «говорить», а не допрашивать. Уже легче. От Службы внутренней безопасности можно всего ожидать. Среди полицейских про методы работы сотрудников этого подразделения ходят самые разные слухи. В основном — очень плохие.
— Так о чем мы будем разговаривать? — спросил Антон, когда они все втроем расселись в креслах в гостиной. — Я вас внимательно слушаю. Очень интересно узнать причину вашего визита.
Игнатов до сих пор ещё не отошел от вчерашнего пищевого отправления. Он чувствовал слабость. И к этому ещё добавился стресс, вызванный гибелью Игоря.
— Скажите, — заговорил Алексей Родимченко, — что вы знаете об убийстве Игоря Крутикова?
— Ничего, — сразу ответил Антон. — Мне об этом совершенно ничего не известно.
— В самом деле? Может быть, вы всё-таки что-нибудь вспомните? Ведь вы были напарником Крутикова, могли что-то знать…
— Мне ничего не известно о его гибели. Я узнал о смерти Игоря сегодня утром, когда пришел в отдел.
— Когда вы в последний раз его видели?
— Вчера. Примерно в шесть часов вечера. Мы вместе вышли из здания Управления полиции, а потом разошлись каждый в свою сторону. Есть видеокамеры. Можете проверить. Больше я его не видел.
— Понятно. Какие у вас были взаимоотношения с Крутиковым?
Разговор полицейских превратился в самый настоящий допрос.
— Нормальные. Рабочие. Как вы знаете, мы с ним были напарниками.
— Вы с ним конфликтовали? — спросил Виталий Мягков.
— Не было у нас никаких конфликтов! — воскликнул Антон, который уже догадался, к чему клонят сотрудники Службы внутренней безопасности. — Вы думаете, что я убил собственного напарника? Это же чушь! Мы, конечно, не дружили, но приятелями нас назвать можно. Он был отличным полицейским. Между нами сложились нормальные отношения. Вот вы двое тоже напарники. Какие между вами взаимоотношения? Наверное, нормальные, да? Вот и у нас было то же так.
Ещё совсем недавно Антон сам задавал подобные вопросы, расследуя убийство Конашевича, и видел примерно такую же реакцию людей на них. Теперь же он оказался в таком положении, в каком были они. Жизнь очень непредсказуема.