Привет, Венера!
Шрифт:
— Всё хорошо. Я хочу тебе сказать, что очень сильно тебя люблю.
Девушка рассмеялась:
— Ты такой смешной. Я тоже тебя очень сильно люблю.
Антону хотелось обнять Катю, почувствовать запах её кожи и волос. К сожалению, перед ним была всего лишь голограмма его невесты.
— Я тебя люблю, — повторил он.
— У тебя точно всё в порядке?
— Да, всё хорошо. А ты, что, куда-то собралась?
На Кате было надето темно-красное платье, подчеркивавшее её фигуру.
— Да, мы с девчонками решили в клуб пойти, а то учеба совсем надоела. Ты же не против?
— Нет, конечно. Просто не задерживайся.
— Тогда всё, чао! Я ушла. Звони!
Голограмма исчезла. Антон остался опять один. Вернее, в кампании с двумя сотрудниками Службы внутренней безопасности полиции, находящимися в бессознательном состоянии.
Он по очереди просмотрел коммуникаторы своих гостей. Никакой полезной для себя информации не обнаружил. Там нашлось несколько закодированных файлов, но времени на их расшифровку не было. Удалять видео со своей «Пантерой», из которой выкидывают убитого Крутикова, он не стал, ведь всё равно это копия, а не оригинал.
Собрав в спортивную сумку кое-какие вещи, Антон огляделся по сторонам. Ничего не забыл? Нет, кажется, всё, что нужно, он взял.
Игнатов быстро вышел из квартиры, прошел на парковку, сел в свой аэрокар, и целую минуту сидел, собираясь с мыслями. Наконец он принял решение. Задал компьютерной системе координаты, и «Пантера» быстро рванула с места, набрав максимальную скорость, разрешенную в Венера-сити.
Глава 37
К шести часам вечера в квартире Антона Игнатова собралось сразу несколько высокопоставленных чинов полиции. Суперинтендант Шляпников стоял в гостиной возле окна и слушал следователей Службы внутренней безопасности, от которых сбежал Игнатов.
Выгладили безопасники неважно: помятые, со следами ударов на лицах. Медики их уже осмотрели, и серьезных повреждений не нашли.
Они рассказывали подробности происшествия своему шефу — суперинтенданту Александру Морозову, крупному мужчине лет пятидесяти пяти с круглым одутловатым лицом и маленькими хитрыми глазками.
К Шляпникову подошел детектив-сержант Николай Саенко.
— Картина происшедшего ясна, — начал докладывать он. — Когда Игнатов понял, что есть доказательства его причастности к убийству Крутикова, он напал на сотрудников Службы внутренней безопасности, в результате чего они получили травмы средней степени тяжести. После этого Игнатов сделал один вызов по голограммеру на Землю. Затем он скрылся на своем аэрокаре в неизвестном направлении.
— Кому он звонил?
— Пока ещё не знаем. Выясняем. Он уничтожил данные. Скоро доложу.
— Ладно, работайте. Только быстро. Ты меня понял? Нужно как можно быстрей найти Игнатова. Это же ЧП! Всех, кого можно, подключите к работе. Вызовите детективов, которые в отпуске. Немедленно! Пусть они тоже подключаются к розыску. Потом догуляют. Найти Игнатова — первоочередная задача на данный момент. Выполняйте!
Шляпникова не покидало чувство нереальности происходящего. Одного детектива убивают, второй на следующий день подается в «бега», напав при этом на полицейских. Если Игнатов действительно убил Крутикова, то для его отдела это плохо. Начальству это очень не понравится. Могут прийти к выводу, что он, Шляпников, не справляется со своей работой, а там и до пенсии недалеко.
«Очень странная история» — думал Шляпников, прислушиваясь к рассказу Мягкова.
Вскоре к Шляпникову подошел суперинтендант Александр Морозов, руководитель Службы внутренней безопасности полиции Венера-сити. Его маленькие глазки, обычно хитрые, сейчас зло смотрели на шефа Отдела по расследованию убийств.
— Как же так, Михаил Сергеевич, ваш сотрудник напал на двух моих детективов, когда они находились при исполнении. Избил их, сбежал… Я даже не помню, случались ли раньше такие чрезвычайные происшествия. Что у вас за сотрудники? Если говорить откровенно, то я такого не ожидал. Тем более, от ваших сотрудников. Ведь ваш отдел раньше ни в чем подобном замешан не был. Всегда находился на высоком уровне. А тут такое произошло… Не знаю, как это всё назвать. Мы разберемся и сделаем соответствующие выводы.
Шляпников и Морозов недолюбливали друг друга. Для этого имелись основания. Служба внутренней безопасности всегда пыталась найти «червивое яблоко в урожае», и, кажется, теперь у нее это получилось. Особо пристальное внимание безопасники всегда уделяли «убойному» отделу. Это понятно, ведь «убойщики» находятся под пристальным вниманием прессы.
— Как же так, Александр Петрович, ваши двое, я подчеркиваю, двое сотрудников, не смогли справиться с неопытным новичком моего отдела? Я не оправдываю Игнатова. Если виновен — ответит по закону. Но прошу учесть, что пока его вина не доказана.
— В убийстве Крутикова его вина пока не доказана, — зловеще улыбнулся Морозов. — В нападении на сотрудников полиции — его вина очевидна и с доказательствами здесь всё в полном порядке.
— Ну вот когда докажете — тогда и поговорим. Пока же делать выводы преждевременно. Нам ещё известны не все обстоятельства произошедшего. Если Игнатов действительно виновен — он ответит по закону. В общем, поговорим, когда вы докажете его вину. Сейчас преждевременно. Я так считаю.
— Хорошего, поговорим. Скажите, Михаил Сергеевич, вы ввели план перехвата «Кольцо»?
К плану «Кольцо» полиция Венера-сити прибегала в том случае, если нужно по «горячим» следам найти особо опасного преступника.
— Да, ввели, — кивнул Шляпников. — Но после бегства Игнатова ваши сотрудники ещё минут пятнадцать были без сознания. Потом, когда они пришли в себя, им потребовалось несколько минут, чтобы оценить ситуацию. В общем, когда они сообщили в дежурную часть о случившемся, прошло слишком много времени. План «Кольцо» ввели, но Игнатов к тому времени мог уже находиться за пределами города.
— Его аэрокар нашли?
— Пока нет.
— Кажется, у него заметный аэрокар. Если не дурак, то он сразу от него избавится.
— Будем искать…
В это время к ним подошел детектив-сержант Николай Саенко.
— Михаил Сергеевич, — сказал он, — мы здесь кое-что интересное нашли. Вам нужно на это посмотреть.
Они все вместе прошли в одну из спален, а из нее — на большую огороженную террасу. Возле длинного шкафа, в котором хранились разные бытовые предметы, стояло несколько коробок. Саенко открыл одну из них.