Привидения в доме на Дорнкрацштрассе
Шрифт:
– На ферме будем, как я представляю, когда стемнеет?
– Не просто стемнеет, а уже будет глубокая ночь. Только луна будет освещать наш путь. Еще не забыл, как выглядит луна в горах?
Он, конечно, не забыл, но ничего не сказал, а только вздохнул. Леон завел мотор. Пока ехали по обычной дороге к Альпам, почти не разговаривали. Макс просто смотрел в окно и наслаждался родным ландшафтом. Когда преодолели серпантин горной дороги, отделяющей подножие горы от фермы, было, действительно, уже совсем темно. Леон бесшумно подкатил к ферме и заглушил мотор. Потом сказал:
–
Макс снова вздохнул, Леон же добавил:
– Переночуешь сегодня в моей комнате, а завтра вместе со мной неожиданно выйдешь к завтраку. Вот умора будет. Как тебе это?
– Это, безусловно, будет весело. И мне просто повезло, что в твоей комнате кроме тебя пока никого нет.
Леон понял намек.
– Уже скоро там появится еще кое-кто.
– Неужели это правда, Леон? И кто же она?
– Узнаешь в свое время. Она хорошая девушка. Ее родители тоже фермеры. Так что в нашем полку производителей хлеба насущного планируется пополнение.
Макс вздохнул в очередной раз:
– И это, заметь, очень кстати. Насколько я понимаю, наш дед Стефан уже не может трудиться как прежде. Как он, кстати?
– Сам увидишь завтра. Конечно, он уже не тот, но еще бодрится.
Макс снова вспомнил обер-ефрейтора Пауля Ботта. Тот тоже бодрился, даже пламенные речи произносил.
Когда уже легли и выключили свет, Леон зевая спросил:
– А ты, Макс, не собираешься жениться? Завтра ты наслушаешься от родственников вопросов на эту тему, – Леон немного помолчал и добавил. – И советов тоже.
– Да уж представляю. Конечно, подумываю об этом. Рассчитываю на избранницу, которая будет участвовать в моем деле.
Леон заворочался в постели.
– Скажу честно, Макс, никогда не думал, что ты так долго будешь этим заниматься. Видимо, я ошибался. Раньше я часто думал: "Вот вернется Макс и наша ферма получит второе дыхание". Теперь я уже успокоился и не тешу себя надеждой, что такое когда-нибудь случится. Тебе нравится твое занятие?
– Пока нравится. Только до сих пор не могу понять, я ли выбрал эту дорогу или дорога выбрала меня. Такая вот, брат, философия вертится в моей голове. А жениться я собираюсь. Только жен пока нет. Не могу опять же понять, я ли их выбираю или они меня. Может быть, ты что-нибудь посоветуешь? Ты слышишь, Леон?
Леон молчал, лишь легкое посапывание доносилось от его постели. Ну да, давно пора спать – на ферме встают рано.
Когда утром, наскоро умывшись, братья спустились в общую столовую, за длинным столом уже сидели все члены фермерского хозяйства. Одну из коротких сторон стола занимал глава семейства и фермерского хозяйства Вильгельм Вундерлих, отец Макса и Леона. Вдоль длинной стороны по правую руку от отца сидели мать, дед Стефан и младший брат отца дядя Томас. По левую руку сидели два наемных работника. Макс отметил про себя, что в прошлый раз это были другие люди. Еще одна работница, молодая женщина по имени Эстель, хлопотала возле стола. Первым появление братьев заметил дед Стефан. Его подслеповатые глаза не сразу заметили, что явившихся двое, и он раскрыл рот, чтобы сказать привычное "Ну вот, Леон, ты снова позже всех.", но так и остался сидеть с раскрытым от неожиданности ртом. Через секунды уже загалдели остальные. Отец пробасил:
– Вот это фокус. Почему не сообщил?
Мать же выбралась из-за стола и бросилась к Максу. Не сдерживая эмоций, пустила слезу, обняла сына.
– Максик, как же долго ты у нас не был! И ведь, действительно, даже не предупредил…
Макс смущенно топтался на месте.
– Хотел сделать сюрприз.
– И ты его сделал, – прошелестел глухим голосом дед Стефан. – И помог тебе в этом, безусловно, Леон. Вчера куда-то уехал, ничего не сказав. Мы думали, к невесте, а он, оказывается, за сюрпризом ездил.
Тут вмешался отец:
– Ничего страшного не произошло. Даже интересно. Пропустите Макса как почетного гостя поближе ко мне. Все претензии после завтрака, – он улыбнулся и добавил. – Эстель, позаботьтесь о моих сыновьях. Они, пожалуй, голодны как волки.
Когда завтрак был закончен, а Эстель принялась убирать посуду, Вильгельм Вундерлих объявил:
– А теперь все за работу, а вечером устроим праздничный ужин в честь прибытия нашего сыщика. Думаю, моя жена с помощью Эстель организуют для нас это удовольствие.
Все захлопали в ладоши, а Макс подумал: "Все как всегда. Работа в этом доме всегда была на первом месте."
3
В ночь прибытия, когда Макс безмятежно спал в комнате Леона, прошел дождь, и сейчас, когда Макс с дедом после завтрака вышли во двор, альпийское разнотравье благоухало во всю свою мощь, наполняя звенящий воздух волшебным ароматом. Макс даже зажмурился, когда, шумно втянув воздух через нос, обонял давно забытое великолепие. Дед заметил и сказал:
– Я же тебе говорил когда-то, Максик, что ты будешь скучать по всему этому. И никаких тебе преступников. Ты же экономист, мог бы успешно трудиться на семейной ферме, – дед помолчал и добавил. – Скажи, Максик, какие они преступники?
Макс рассмеялся:
– Такие же, как мы с тобой, дед. Ни одного с рогами, по крайней мере мне, не попалось.
– Я помню, в школе ты еще историей увлекался, – старый Стефан остановился, посмотрел зачем-то в небо, потом продолжил. – Хотя, конечно, ни история, ни разоблачение преступников не имеют ничего общего с нашей фермерской возней.
– Ты как-то кисло, дед, отозвался о вашей деятельности. Без вас человечество вымерло бы. Все хотят есть – и преступники, и те, кто их ловит.
Они остановились возле сарая, и дед, широко улыбаясь, вдруг сказал:
– Маскик, ты помнишь, как изучал мои следы возле этого сарая?
– Отлично помню. Я ведь тогда пришел к выводу, что ты хромой.
– Ну да, это было комично. И так было ясно, что я хромой. Правда, ты проверил на практике этот метод… Забыл, как он называется…
– Дедуктивный, дед.
– Вот, вот, дедуктивный, – с трудом произнес старый Стефан.
Макс задумался. Он, наконец, вспомнил, о чем хотел спросить деда. Начал он как бы издалека: