Привлекая тьмой
Шрифт:
– Почему у них всегда так много крови?
Данте зашёл в камеру, где мы обычно пытали. Мой братишка был одет как долбаный пижон, от него, как всегда, доносился шлейф дорогого парфюма.
– Не знаю, они слишком быстро умирают. Я не успеваю спросить, братик, но не скажу, что это сильно меня интересует.
Данте усмехнулся, подходя ближе.
– Он ещё что-то сказал?
– Нет.
– Тогда мы должны сообщить брату.
– Я сейчас поеду к нему, братишка, ты со мной?
– Нет, мне нужно ехать в зал, готовиться к бою.
– Рик с тобой?
– Да, я присмотрю за его задницей.
– Хорошо, что нянька ты, а не я, Данте.
Я прохлопал его по плечу окровавленной рукой, пачкая его белую рубашку.
– Чёрт, Тони, я теперь тоже в этом дерьме!
Данте ненавидел пачкаться, хотя и делал это регулярно, единственный в своём роде убийца-педант. Я рассмеялся.
– Я в душ, и не ходи за мной.
– Пошёл ты, я поехал.
На нашем резиноперерабатывающем заводе имелась камера пыток, где мы обычно и выбивали всю информацию из ублюдков и в конечном итоге убивали их, поэтому я и приказал установить здесь душ.
– Альберто, Джени, здесь нужно хорошенько прибрать, позовите кого-нибудь из девочек.
– Хорошо, босс, его похоронить с остальными?
Я улыбнулся.
– Закопайте его поглубже, он мне не очень понравился, скучный какой-то и неразговорчивый.
Они переглянулись между собой.
– Понял, босс, значит, как обычно.
Я зашёл в кабинку и включил горячую воду, почти кипяток, такой, что моя кожа становилась красной от такого градуса. Я почти не чувствовал тепло, была ли это ещё одна извращённая особенность во мне? Понятия не имею, но я всегда ненавидел холод.
Мой телефон зазвонил.
– Чёрт, да?
– Ты где?
– Я в душе, скоро выезжаю к тебе.
– Он что-то сказал?
– Нет, он был пешкой.
– Хорошо, я жду тебя, есть дела.
– Когда их не было?
Положив трубку, я прислонился лбом к холодной плитке, наблюдая, как кровь закручивается, стекая в водосток.
Вскоре я выехал в пентхаус моего брата в центре Милана, где Микеле уже ждал меня для разговора. Мой брат стоял возле панорамных окон и рассматривал что-то в небе. Я подошёл ближе и, подняв голову, тоже посмотрел на чёрное небо.
– Позвал меня, чтобы вместе посмотреть на звёзды, или что-то случилось?
Микеле повернулся ко мне, засунув руки в карманы.
– Я не люблю романтику, так что разочарую тебя. Отец и я пришли к решению, что мне необходимо жениться на второй дочке Витторио, и мне нужно, чтобы ты лично организовал хорошую защиту для неё.
Я упал в кресло, улыбаясь.
– Боишься, что она сбежит от тебя? Не так ли, братик?
– Скорей, не хочу, чтобы кто-то трахнул её первым.
– Говоришь, совсем никакой любви? – я склонил голову набок. – Как печально.
Закинув руки за голову, я сверлил его взглядом, зная, что это ни хрена не простое желание трахнуть её. Девушка понравилась ему: я видел, как мой брат смотрел на неё в тот день в церкви. Другая девушка из церкви промелькнула в моем сознании.
– Слишком много болтаешь, Тони.
Он налил нам выпить.
– Так, когда свадьба?
– Через месяц-два, до этого времени нам нужно решить вопрос с Виталием, мне не нравится, что его собаки разгуливают по нашей территории. Эти чёртовы Морозовы стали занозой в заднице.
– Сколько бы их ни было, я никогда не устану резать их глотки.
Он щёлкнул зажигалкой, закуривая.
– Данте. Ты говорил с ним?
– Он слишком сосредоточен на своих боях, брат, Рик, похоже, идёт по его стопам.
– Сейчас это то, что необходимо им обоим, пока не время, Тони, мы можем делать всю самую грязную работу сами.
– Данте не может оставаться в стороне, Микеле, его час давно пришёл, и он больше времени должен уделять делам общества.
Микеле сел напротив меня.
– Данте отличный убийца и в нужное время он сделает то, что должен. Ты же знаешь это, Тони, другое дело – Рик.
– Я присматриваю за ним, этот засранец очень умён для своих лет. Я вижу, как он ждёт не дождётся прикончить кого-нибудь.
– Он уже убивал ранее, но из-за его болезни ни хрена не помнит. Чем дольше наш отец его сдерживает, тем больше это может причинить ему вреда.
– Осталось немного, и он столкнётся с этим, это неизбежно, и таблетки дока действительно помогают справиться с этим дерьмом, возможно, это смягчит падение. Приступов нет, сон спокойный.
– Продолжай не спускать с него глаз, Тони, я хочу знать малейшее изменение в его поведении.
– Хорошо, об этом можешь не беспокоиться.
– Вернёмся к вопросу о свадьбе.
Я встал с кресла.
– Скольких подружек невесты я могу трахнуть за своё хорошее поведение?
Микеле усмехнулся.
– Ни одной, Тони.
– Но это же несправедливо, я тоже хочу попробовать итальянскую благородную девственницу у себя на члене.
– Тогда тебе придётся жениться на одной из них или трахнуть кого-нибудь извне.
Я показал ему средний палец:
– Этому не бывать.
– Я серьёзно, Тони, ты не можешь трахать всех подряд на свадьбе, попридержи свой член у себя в штанах хотя бы на один день.
– Не могу обещать, брат.
– Тогда будешь расплачиваться за долбаные последствия самостоятельно.
– Ты стал скучным, когда решил жениться.
– Просто это ты очень весёлый, Тони, иногда даже слишком.
– За это ты меня и любишь, братик.
Я подмигнул ему.
Микеле покачал головой.