Привязывая душу
Шрифт:
— Ну, — пробормотала я, — поход должен был принести результат. Не очень сработало.
Майсис разглядывал ее лицо, но не давил. Он отклонился на спинку стула.
— Любопытно. Зачем Самаэлу посылать слуг похитить тебя?
— Если бы я знала, — рявкнула она.
Он провел пальцем по ошейнику.
— Врешь, Пайпер, — выдохнул он.
Блин. Она забыла о его способности видеть правду. Ему нравилось выжимать капли магии из ошейника.
— Мы можем поговорить об этом позже, — сказал он. — А сейчас я хочу продолжить наш прошлый разговор с момента, на котором
Она с опаской посмотрела на него.
— С какого?
— Когда я убедил префектов, что ты не связана с кражей Сахара
— Ты убедил их?
Он опасно улыбнулся.
— Да. Думаешь, я не знаю об ограничениях своих способностей? Я дал тебе выкрутиться, — как и его лицо, его голос потерял тепло, стал резче и прохладнее. — Я не хотел вовлекать префектов, — продолжал он. — Они — продажные дураки. Я предложил тебе и Аштароту легкий путь, чтобы вы выглядели невинными, собираясь узнать от тебя все подробности, как только мы избавимся от префектов. Но это не сработало, — он скрестил руки. — Ты потеряла сознание, а Аштарот ускользнул, пока никто не смотрел. Я решил, что смогу добраться до тебя в любое время, я с отрядом направился за Аштаротом, но скользкий гад пропал бесследно. Когда я вернулся к тебе, твой отец отступил в Консульство с новой паранойей и запретил видеть тебя. Я не собирался врываться в Консульство. Но теперь я уже в отчаянии. Сахара нет пять недель. Шансы найти его минимальны.
Он прижал ладони к столу и склонился к ней.
— Я хочу знать, что случилось на самом деле. Всю историю.
Она сглотнула.
— Не сказать, что я не хочу тебе рассказывать, — призналась она. — Я боюсь того, что ты со мной сделаешь, когда все узнаешь.
Он чуть расслабился.
— Не могу обещать, что ничего не сделаю, но наказывать не буду. Месть все равно не поможет.
Она тревожно кивнула. Он сказал так, но, когда он узнает, что Сахар был у нее в кармане, когда они впервые встретились, он будет зол. Смирившись с неминуемым, она глубоко вдохнула и начала долгий рассказ.
Он тихо слушал, не выдавая эмоций, а она описывала, как отец дал ей футляр для кольца с загадочным серебряным камнем. Он кивнул, когда она описала атаку на Консульство тогда неизвестных гаян, и как префекты арестовали ее, Лира и Эша. Он нахмурился, когда она дошла до части, в которой они пробрались в больницу, чтобы поговорить с тем, кого она в тот момент считала своим дядей, а он оказался ее отцом, и столкнулись с двумя убийцами, ждущими Эша.
— Зачем? — спросил он. — Зачем Самаэл послал убийц за своим любимым наемником?
— Я дойду до этого, — сказала она и продолжила историю. Она объяснила, как Вейовис исцелил смертельно раненого Эша, как они с Лиром украли документы из сейфа ее отца в Консульстве. Она описала их визит в «Стикс» и жестокость боев на ринге вкратце, а потом рассказала о появлении Мики.
— Инкуб украл камень? — прорычал Майсис. — Но…
— Может, дашь мне закончить? — она уставилась на него, пока он не закрыл рот.
Ее голос подрагивал, она рассказывала, что случилось дальше. Эш раскрыл, что он подменил Сахар, забрав настоящий. И все это время он следовал приказу Самаэла украсть камень до того, как Сахар вернули и уничтожили Ра.
Глаза Майсиса чуть не почернели, когда он услышал, что Самаэл нарушил договор. Он глубоко вдохнул.
— Хорошо. И Сахар снова был у тебя. Что потом?
Пайпер, Эш и Лир выследили гаян и попались. Она испуганно рассказывала, заметив, как Майсис стиснул челюсти, как «спасла» его, Сахар все это время был в ее кармане. Они разделились, она побежала спасать Эша и Лира, что привело к тому, что они с Эшем оказались под восемью футами земли, когда подвал обвалился.
— Я подумывал, что вы могли быть в доме, когда начались взрывы, — отметил Майсис. — Как вы выбрались?
— Эш разорвал ошейник, и…
— Разорвал? Как?
— Не знаю. Но он так уже делал, хотя ему было сложно, пока я не помогла ему успокоиться…
— Он не был спокоен? Он боялся?
Она нахмурилась.
— Конечно. Мы были погребены заживо.
— Но ты была с ним в замкнутом пространстве.
— Да.
— И он паниковал.
— Да, — раздраженно сказала она. — Так я и сказала.
Майсис посмотрел на Лира.
— Ты можешь это объяснить?
Лир покачал головой.
— Понятия не имею.
— О чем вы? — осведомилась она.
— Ты жива.
— Знаю.
— Ты не понимаешь, — нетерпеливо сказал Майсис. — Он должен был убить тебя.
Она застыла.
— Что?
— Он паниковал. Он должен был затемниться. Но не сделал этого?
— Я… ну, там было темно, так что… я не уверена, — она заерзала. — Но он уже был без морока, так что мог затемниться.
Лир побелел.
— Ты раньше этого не рассказывала.
— Я… не знаю. Это не казалось важным, — она смотрела на них, пытаясь понять их реакцию.
Майсис резко выдохнул.
— Важно, ведь это показывает, что у Аштарота лучший самоконтроль при затемнении, чем у всех известных мне деймонов. Я убил бы тебя намеренно или случайно.
Он взглянула на Лира, он согласно кивнул.
Она уставилась на них, похолодев.
Майсис заметил выражение ее лица.
— Похоже, ты не понимаешь затемнение, Пайпер. Это защитная реакция. Это наш ответ «убей или беги», хотя он может включаться и от гнева. В таком состоянии важнее всего самосохранение. Физические нужны главнее. Редкое замечается помимо этого. Мы можем даже не узнавать тех, с кем знакомы, в затемнении. Мы видим лишь угрозу.
Она вспомнила, как Лилит своей магией соблазнения пробудила похоть у Лира с Эшем, и они затемнились за секунды. Лир смотрел на нее волком. Он не отвечал, когда она говорила с ним. Ему не было дело до того, что он пугает ее. Он не заметил бы, что ранил ее. Эш пришел в себя. Он отбил Лира от нее и был готов направить гнев на Лилит, а не на Пайпер.
— Удивительно, что Аштарот может держать себя в руках, — Майсис покачал головой. — Я даже не представляю это.
— Не знаю, — пробормотала она. — Он вел себя вполне разумно после того, как убил коронзона, хотя он был и там без морока.