Приют приговоренных детей

Грин Эвелина

Эверилд встала с пола и посмотрела в глаза учителя.

— Доктор пришел?

— Как два часа назад, ждет тебя. Пока люди не победят эту заразу, нам не видать вкусной крови.

— Не всегда же нам питаться деликатесами.

— Сколько часов ты сегодня уделила медитации? — строго спросил он.

Девушка, потупив взгляд, ответила:

— Час.

— Если ты завтра не уделишь самоконтролю большую часть ночи и утра, я запрещу тебе спускаться к больным, и вообще выкину всех из дома.

— Простите, я исправлюсь. — виновато ответила она.

— Иди. — велел учитель.

Эверилд обогнула своего

наставника, подошла к двустворчатой двери, вышла в коридор, и спустилась вниз по деревянным ступенькам. Вампирша была одета в тогу до пола, скрывающую руки до самых кистей, а лицо скрывала паранджа, чтобы не вызывать соблазн у мужчин и разговоров среди народа, почему девушка не становится старше.

Послышались стоны, плач детей, запахло смертью, мочой, потом, гноем и другими неприятными носу ароматами. Доктор хлопотал над восьмилетним ребенком, накладывая компресс на лоб, и боковым зрением лекарь заметил девушку.

— Выспались?

Эверилд кивнула, подошла к тазу с водой и помыла руки с мылом. Больных было очень много, все комнаты на первом этаже были заняты, и поэтому некоторые лежали в коридоре. Вампирша поспешила к мальчику лет пяти, тот метался по постели в бреду. Приложив руку ко лбу, вампирша вздрогнула, настолько горячий он был. От ребенка пахло смертью. Доктор посмотрел на племянницу колдуна, взглядом спрашивая, выживет ли ребенок, на что Эверилд отрицательно покачала головой. Десна чесались, а рот наполнялся слюной, желая вкусить крови. Эверилд держалась, даже лазарет она устроила ради того, чтобы совершенствовать свой контроль. Вампирша подняла на руки ребенка, который оказался легче воздуха, и понесла его на задний двор, там они жгли трупы. Она уложила ребенка на землю и обратилась к рабу:

— Сожжешь его тело через два часа.

— Почему не сейчас? — поинтересовался раб, почесывая подмышку.

— Потому что, он еще жив, за ним ангел смерти спустится только через два часа.

— Понял. — ответил он, с откровенным страхом посматривая на малыша.

Раб подумывал удрать, но останавливал себя тем, что в господском доме у него меньше шансов заразиться. А еще, господина и его племянницу он сильно опасался, так как инстинкты при приближении этих существ захлебывались в панике и кричали: беги прочь, дурень, но он силой воли заставлял себя здесь оставаться. А еще эта девушка смотрела на него, как на лакомый кусок мяса. И вообще, племянница с господином были внешне похожи на ангелов смерти, только без крыльев.

Мальчик застонал и открыл мутные глаза. Вампирша ощутила это движение, обернулась и посмотрела прямо в красные глаза.

— Спи, скоро все закончится. — ребенок моргнул и сомкнул веки, теперь он больше не проснётся.

Эверилд немного подумала и послала ему образы ангелов, берущих его за руки, унося к небесам. Лицо мальчика разгладилось, и он улыбнулся мечтательной улыбкой. Девушка улыбнулась ему в ответ.

— Пусть твое забвение пройдет легко.

Эверилд вернулась обратно в особняк, прошла через похоронный зал, где по-хорошему, нужно было оставить мальчика до окончательной смерти. Эверилд собственноручно разрисовала стены и потолок ангелами. Сначала у нее они получались корявые, но с каждым рисунком получалось все лучше и лучше. На полу лежало несколько больных, которые должны были умереть в ближайшие часы.

Эверилд

села на пол и помолилась Богу, хотя после издевательств Ника, ее вера пошатнулась. Она искренне недоумевала, как Бог мог такое допустить. Ее душа все больше тянулась на восток в Индию, к храмам богини перерождения и жизни - Кали.

Эверилд обошла жителей дома и убедилась, что все сладко спят и видят умиротворенные сны. Затем вернулась к больным и увидела, что рабы вынесли еще три трупа. Сердце Эверилд болело, когда она смотрела, как гибнут маленькие дети. Она подошла к худой бледно-синей женщине, у которой особенно много было гнойников на теле. Еще сутки и она умрет. Эверилд взяла кинжал и надрезала кожу на месте вздувшихся гнойников. Плохая кровь неохотно покидала тело. Вдруг в особняк ворвался мужчина, одетый в дорогую тогу и с бледной девочкой на руках. Эверилд поспешила на встречу и забрала ребенка из его рук.

— Спасите мою единственную дочь. Я все за это отдам!

Девочке было от роду пять лет, лицо, руки и тело сильно исхудали. Почти вся смертная плоть была усыпана гнойниками, словно переспелыми ягодами. Кожа приобрела синий оттенок.

— Вы же понимаете, что если она выживет, то ее никто не возьмет замуж?

— Не важно. Главное, чтобы она выжила. Я готов хоть прямо сейчас заключить контракт.

Наставник всегда говорил Эверилд, что ей необходимо во всем находить выгоду, иначе в мире вампиров ей не выжить. А деньги сильно облегчают жизнь.

— У Вас найдется отдельная комната? Я не хочу, чтобы она лежала в общей свалке.

— Да, найдется. Давайте, через другой ход пройдем наверх для заключения договора. — скомандовала она.

Мужчина прищурился, больно молодой голос был у этой особы.

— Вам сколько лет?

— Достаточно, чтобы лечить больных. — огрызнулась она.

К вампирше подбежал запыхавшийся охранник.

— Простите, не успел предупредить.

— Уйди. — приказала Эверилд и прошла по двору к черному ходу.

Они по лестницы поднялись наверх, девушка прошла в свою комнату и уложила ребенка на свою кровать. Эверилд с сомнением смотрела на девочку, слишком уж поздно они обратились, хотя в их дом бегут те, кто отчаялся и надеется, что колдун и его племянница исцелят их недуг.

В спокойные дни люди обычно сторонились их дома, но когда наступили тяжелые времена, то валили толпой. Даже было такое, что поджигали особняк. Когда началась чума, люди с вилами пришли к дому, грозя им расправой. Тогда учитель, со скучающим видом вышел на балкон, посмотрел на них свысока и просто наслал кошмары, люди в панике побежали прочь. Вот и сейчас, богатый господин потел, и от него пахло алкоголем, видимо прежде, чем обратиться к колдуну и его племяннице, он сильно надрался, чтобы подавить страх.

Эверилд села за стол, достала папирус и начала составлять контракт. В договоре говорилось, что сенатор оплатит полностью лечение дочери в золотых слитках весом каждый по килограмму.

— Чуть позже раб принесет слитки.

Эверилд кивнула, и они поставили подпись. Мужчина ушел, бросив на племянницу колдуна взгляд полный отчаяния. Вампирша позвала раба ментально, и тот явился через три минуты.

— Проводи господина во двор, минуя больных. — приказала она мужчине со смуглой кожей и кучей дешевых браслетов.