Приз
Шрифт:
Она колебалась — ее сердце учащенно билось.
— Он… женат?
Харви удивился, потом рассмеялся:
— Нет! Не поймите меня неправильно: он любит женщин, и многие лондонские леди мечтают заманить его к алтарю — ему недавно присвоили рыцарское звание, — но я не могу представить себе Девлина с женой. Чтобы примириться с таким мужчиной, нужно быть очень сильной женщиной. — Он на минуту задумался. — Вряд ли Девлин когда-нибудь помышлял о женитьбе. Но он молод — ему только двадцать четыре.
О'Нил казался по этому описанию человеком суровым, героическим — и очень одиноким. Вирджиния снова посмотрела на него. Он стоял там же, контролируя массивный фрегат — фигура с почти видимой аурой властности. Девлин выглядел островом внутри себя, но только очень глупая женщина могла бы заподозрить в нем отшельника.
— Он неплохой человек, — продолжал Харви. — Вот почему я не понимаю того, что он сделал и что делает. Ему, безусловно, не нужен этот выкуп.
Вирджиния уставилась на него:
— Вы уверены?
— Как капитан, он получает три восьмых от каждого захваченного нами приза. Я знаю о наших успехах за последние три года. Девлин очень богат.
Вирджиния испуганно поежилась. Если этому человеку не нужен выкуп, зачем ему она?
Ей казалось, что время пришло. Вирджиния коснулась руки врача.
— Мистер Харви, я нуждаюсь в вашей помощи, — жалобно сказала она.
С него было довольно. Его уши горели, как у ребенка и классной комнате, — он знал, что они говорят о нем.
— Мартин, примите командование, — сказал Девлин.
Когда офицер подошел, он повернулся и сошел со шканцев.
Его глаза расширились при виде маленькой заложницы, положившей руку на руку Харви; ее взгляд был умоляющим, а розовые губы дрожали. Подозрение усилилось. Это походило на болтовню глупой кокетки, но в мисс Вирджинии Хьюз не было ничего глупого или кокетливого. Что же это за игра?
В то же время его раздражение уменьшилось, сменившись усмешкой. Вирджиния забавляла его.
Девлин почти улыбнулся, думая о том, как она чувствовала себя прошлой ночью рядом с его напряженным возбужденным телом. Он даже не знал, что она лежит в его кровати, рухнув туда совершенно изможденный, когда шторм прекратил терзать корабль. Но он осознал это во сне, потому что, когда проснулся, его тело требовало воспользоваться ситуацией. К счастью, в действие вступили самоконтроль и сила воли, которыми Девлин гордился с десятилетнего возраста. Игнорировать физическую потребность было нелегкой задачей, но даже не возникало вопроса, что это задачу необходимо выполнить.
Как ни странно, Вирджиния не казалась мешком с костями в его объятиях. Она была мягкой, теплой и не хрупкой.
— Добрый день.
Девлин кивнул им обоим, отгоняя
Вирджиния убрала миниатюрную ручку с руки Харви; ее щеки пламенели, она выглядела виноватой.
Господи, они сговаривались против него, подумал Девлин. Девчонка привлекла Харви на свою сторону. Это была не догадка. Он чуял заговор в воздухе, как чуял приближающийся шторм вчера вечером.
— Доброе утро, Девлин. Надеюсь, вы не возражаете, что я дышу воздухом с нашей гостьей? — Харви весело улыбнулся ему.
— К счастью, мои приказы вас не касаются, — спокойно отозвался Девлин.
— Конечно, касаются. Я ведь судовой врач.
В голосе Харви слышался юмор.
Глаза Вирджинии расширились.
— Надеюсь, эти нелепые приказы больше не действуют!
Девлин посмотрел на нее. Она была такой маленькой, что он чувствовал себя мифологическим гигантом рядом с ней.
— Мои приказы действуют, мисс Хьюз. — Ему не нравился вид раны на ее виске. — Харви, я хочу, чтобы вы занялись этим немедленно.
— Пойду за моим саквояжем.
Харви отошел.
Они остались наедине. Девлин смотрел на Вирджинию, но она избегала его взгляда. Почему? Из-за чувства вины? Этим утром она была в его кровати, на грани мольбы о его поцелуях. Девлин был неглуп. Желание мерцало в ее фиалковых глазах.
— Чувствуете себя виноватой? — тихо сказал он, наслаждаясь грядущим спором.
Вирджиния вздрогнула.
— Что я сделала, чтобы чувствовать себя виноватой? Вина лежит только на вас, но, чтобы ощущать ее, надо иметь сердце.
— Признаю, — улыбаясь, сказал Девлин, — что я абсолютно бессердечен.
— Насколько мы сбились с курса? — спросила она, и это прозвучало скорее требованием, чем вопросом.
— Примерно на полтораста миль, — ответил он и увидел, как она побледнела. — Это огорчает вас?
Вирджиния кивнула.
— Куда мы плывем теперь? — мрачно осведомилась она.
Девлин восхищался ее умом, твердо решив не недооценивать его больше.
— Нет смысла возвращаться на юг в Портсмут. Кроме того… — его сердце напряглось, свидетельствуя о способности чувствовать, — я сильно сомневаюсь, что «Американа» прибудет туда.
Вирджиния испуганно вздрогнула:
— Вы не думаете…
— Сомневаюсь, что она пережила бурю. Мы сильно обогнали ее — «Американа» не могла этого сделать. Мак отличный моряк, но он плыл со скелетом экипажа.
Девлин не питался скрыть горе — он знал, что море забирает немало жизней. За годы он привык оплакивать потери и мириться с ними. Он также привык не ожидать долгожительства от тех, кто решил плавать с ним. Гораздо легче иметь дело со смертью, воспринимая ее как неизбежность.