Признание этого мужчины
Шрифт:
Я слегка задыхаюсь, лицо полыхает красным.
— Джесси, люди ждут.
— Пусть ждут. — Он прокладывает себе путь обратно к моим губам. — Мне очень, очень, очень нравится это платье.
Конечно, нравится; оно — сплошное кружево. Бросив взгляд на маму, вижу, что она с извиняющимся видом смотрит на регистратора, и в уголках моих губ появляется легкая улыбка. Протягиваю руку, чтобы запустить пальцы в его темно-русые волосы, и тяну назад. Я уже должна привыкнуть к этому.
— Мистер Уорд, вы заставляете всех ждать.
Чувствую,
— Ты готова любить, уважать и подчиняться мне?
— Да. А теперь, женись на мне.
Он отстраняется и одаривает своей улыбкой, предназначенной только для меня.
— Давай поженимся, моя красавица.
Он соединяет наши скованные наручниками руки и ведет меня по проходу.
***
— Вот. — Джесси протягивает мне наполовину полный бокал шампанского. — Расслабьтесь, миссис Уорд.
Принимаю бокал свободной рукой, пока он не успел забрать назад свое предложение. В последнее время он стал еще более неразумно относиться к тому, что я пью, и я точно знаю причину.
— Может, уже снимешь наручники? — спрашиваю я.
— Нет, — быстро отвечает он. — Ты не отойдешь от меня весь день.
Он жестом просит у Марио бутылку воды, и я внезапно понимаю, что никогда не смогу насладиться выпивкой с Джесси, даже в день нашей свадьбы.
Оглядев бар, вижу, как гости болтают, закусывают канапе и пьют шампанское. Все расслаблены и спокойны, именно так я себя и чувствую. После того, как Джесси попрал все традиции, мы принесли свои клятвы, и он взял на себя смелость наградить меня глубоким поцелуем — до того, как получил разрешение регистратора. Затем он подхватил меня на руки и вынес из летней гостиной, заставив мою бедную маму гнаться за ним с требованием подождать, когда включат музыку. Без вариантов. Меня аккуратно усадили на табурет у стойки бара и прижались к губам поцелуем, пока гости следовали за нами.
В другом конце зала Дэн привлекает мое внимание. Он ведет себя очень тихо, и постоянно бросает взгляды на Кейт, а значит, и на Сэма тоже.
— О чем думаешь?
Я смотрю на Джесси и улыбаюсь.
— Ни о чем.
Он касается ладонью моего затылка и массирует кожу.
— Ты счастлива?
— Да, — отвечаю быстро. Я безумно счастлива. И он это знает.
— Хорошо, тогда моя работа здесь закончена. Поцелуй меня, жена. — Он наклоняется, подставляя губы.
— Ты расстроил маму, — легкомысленно обвиняю я.
— Она переживет. Я сказал, поцелуй меня.
— Не думаю, что она согласится с тобой. Ты испортил ей важный день. — Я ухмыляюсь.
— Ава, не заставляй меня снова просить тебя, — предупреждает он, и я притягиваю его к себе, давая именно то, что он хочет.
— Довольно! — мамин пронзительный голос отдается в моих барабанных перепонках. — Сними наручники с моей дочери! — она начинает теребить мое запястье. — Джесси Уорд, с тобой нужно иметь ангельское терпение! Где ключ?
Он отстраняется и, прищурившись, смотрит на маму.
— Там, куда ты никогда не рискнешь сунуться, Элизабет.
Она ахает и бросает на меня раздраженный взгляд.
— Твой муж опасен.
— Я люблю его, — заявляю я, и она борется с нежной улыбкой на вишнево-красных губах. Она отчаянно пытается выглядеть обиженной, но я знаю, она тоже его любит. Ей нравится, как сильно он меня любит, и хотя он приводит ее в бешенство, он также очаровывает ее, как и всех женщин. То, что Элизабет — моя мама, не делает ее невосприимчивой к силе его обаяния.
— Знаю, что любишь, дорогая. — Она чмокает меня в щеку и переключает внимание на бар, призывая Марио дать ей бокальчик «Чуда».
— Так! — к нам бросается Тесса и забирает у меня бокал. — Фотограф готов. Я подумала, что сначала мы сделаем снимки в кругу семьи, а потом только с вами двумя. Нужно снять наручники.
Провожаю свой бокал до стойки, пока она делает попытку забрать у Джесси воду, но он отдергивает руку и Тесса хватает лишь воздух.
— Я же говорил, что мы не будем фотографироваться, — говорит Джесси.
— Нет? — выпаливаю я, совершенно потрясенная. Он попирает и эту традицию тоже?
— Вы должны, — настаивает Тесса. — Какие воспоминания у вас останутся?
Она выглядит испуганной. Держу пари, она жалеет, что связалась с нашей свадьбой. Или связалась с Джесси; к этому дню я не имею никакого отношения.
— Тесса, выводи семью в сад, чтобы сфотографироваться, — приказывает Джесси. Ох, уж этот тон. — Мне не нужны фотографии для воспоминаний.
Я смотрю на него в ужасе.
— Нас не будет на семейных фото? — О, Боже, очередная причина для мамы впасть в отчаяние.
— Нет, — решительно отвечает он.
— Ты не можешь отказать моим родителям в фотографии с их дочерью!
Он не отвечает, лишь небрежно пожимает плечами. Я закатываю глаза.
— Ты поступаешь так с ней нарочно, — ворчу я. — Мы будем фотографироваться.
— Нет, не будем, — парирует он.
Я смотрю на своего восхитительного мужа прищуренными, решительными глазами. Ему это не попрать.
— Мы будем фотографироваться. Это и моя свадьба тоже, Уорд.
Его рот приоткрывается, бутылка замирает на полпути к губам.
— Но я хочу немного побыть в тишине. Только я и ты.
— Мы будем фотографироваться, — властно заявляю я. Чувствую, что начинаю дуться, но не позволю ему здесь выиграть.
Он слегка хмурится, но не спорит. Вместо этого делает знак Тессе собрать гостей и отвести их на территорию позади «Поместья». Наблюдаю, как она входит в роль командира, крича всем покинуть бар и направиться в сад.
— Тогда, пойдем, — ворчит он, поднимая меня с табурета и аккуратно ставя на ноги. Я мысленно подбадриваю себя. Он учится, или, возможно, это я учусь — учусь, как с ним обращаться. Не уверена, но прогресс на лицо. Он знает, когда нужно смягчиться, как и я.