Признание моджахеда
Шрифт:
— Часто, Витя, за последние два дня. Феофанов договорился с посольством, посол с властями в Кабуле, чтобы был организован хотя бы воздушный поиск пропавших журналистов. Афганцы пошли навстречу, и последние два дня здесь по нескольку раз в день барражировали их вертолеты. Понятно, что сегодня поиск прекратится. Но меньше болтаем, больше делаем. Сейчас начнет светать, и нам необходимо до рассвета скрыться в «зеленке», до которой где-то километра три хода. Так что вперед, мужики. В лесу сделаем привал, там я и доведу до вас задачу, что нам предстоит
Трое офицеров, вытянувшись в колонну, побежали к лесному массиву.
Как только вертолет скрылся за лесом, к Крымову подошли двое афганцев. Один из них представился:
— Али! Вы Петров?
— Да, я представитель российского МИД, Петров.
Крымов имел документы на Вадима Петровича Петрова.
— Ну а я помощник саиба Абдула. Прошу в машину.
Полковник спросил:
— Надеюсь, нас не ждут впереди вездесущие люди Исмаил-Хана?
— Нет! — заверил Али. — На протяжении всего пути в Баррияр мы выставили посты.
— Это хорошо! Почему же не сделали подобного при встрече съемочной группы?
Помощник полевого командира развел руки:
— Кто же знал, что шакал Исмаил-Хан решится на такую подлость?
— Вы говорите так, словно впервые слышите о нем.
— Я принимаю ваши упреки. Они справедливы. Но что произошло, то произошло, время вспять не повернуть.
Крымов согласился:
— Это точно! Ну что ж, едем в Баррияр!
Он сел на заднее сиденье «УАЗа», и армейский внедорожник поехал к мосту через реку в объезд горной гряды, с которой начинался перевал Малый Саят.
Кишлак Баррияр представлял собой типичное афганское селение. Посредине — небольшая мечеть с минаретом, вокруг нее дома из камня, между ними улочки, веером разбегающиеся к окраинам населенного пункта, где к ним лепились глиняные мазанки. Небольшой кишлак, немного жителей. Баррияр совершенно не производил впечатления селения, где мог размещаться боевой отряд.
«УАЗ» подъехал к дому, стоявшему недалеко от мечети. Ворота распахнулись, и внедорожник въехал на территорию мощенного камнем двора. Крымова встретил мужчина лет шестидесяти. Годы войны, а возможно, и болезнь сделали его стариком. Но он еще держался.
Мужчина пожал руку Крымову:
— Здравствуйте, господин Петров! Рад встретить вас на нашей многострадальной земле. Вам раньше приходилось бывать в Афганистане?
— Приходилось, — ответил Крымов.
— Вы меньше всего похожи на дипломата. Больше на офицера регулярной армии.
— И тем не менее я сотрудник Министерства иностранных дел России. Вот мои документы.
Афганец не стал смотреть паспорт и удостоверение Крымова:
— Зачем? Я верю вам. Предлагаю для начала принять душ, затем позавтракать и отдохнуть с дороги. Время еще раннее. Оно не для разговоров. Оно для отдыха.
Крымов кивнул:
— Вы правы. Мы так и сделаем. Только прошу выделить мне комнату, где я спокойно и без свидетелей мог бы осуществлять связь
— Конечно! Я предупрежден об условиях вашего нахождения здесь.
— Ну тогда показывайте, куда пройти!
— Следуйте за мной, господин Петров!
Хозяин дома прошел в здание, Крымов последовал за ним и вскоре оказался в небольшой, уютной, с кондиционером комнате. Поставил чемодан.
— Душ во дворе, — сказал Абдул. — Завтрак вам доставят сюда. Вместе с постелью. Как проснетесь, приступим к работе.
— Да, господин Асадани. Спасибо.
Группа Тимохина, войдя в «зеленку» и выбрав небольшую полянку, устроила привал. Александр разрешил подчиненным перекурить. После чего приказал достать из планшетов карты района.
Гарин с Шепелем подчинились.
Работая со своей картой, Тимохин начал ставить задачу на ближайшее время:
— Где находимся, сориентировались?
Офицеры ответили:
— Сориентировались.
Тимохин продолжил:
— Отдохнув, идем строго на юг. Упираемся в невысокий с этой стороны склон перевала Большой Саят. Поднимаемся на хребет с выходом на вершину скалы, под которой находится крепость Хандар. Выходим на вершину осторожно, так как с другого перевала, Малый Саят, за скалой могут следить духи поста № 2.
Тактическая обстановка была заранее нанесена на карты офицеров в штабе Главного управления.
— Сосредотачиваемся за первым попавшимся валуном или грядой, что там подвернется. Устраиваем второй и последний привал. Затем я поставлю задачу на дальнейшие действия. Вопросы?
Ответил майор Гарин:
— Какие сейчас могут быть вопросы?
— Ну и лады. На отдых пять минут.
Шепель прилег на траву:
— Ранним утром в горах лафа. Прохладно. Если не лебедки, то вообще все было бы пучком.
Тимохин сказал:
— Устал, давай понесу лебедку я!
— Ну что ты, командир? Разве можно? Да и не тяготит она, не столько, бывало, на хребте переносили.
— Тогда молчи, Миша, и набирайся сил. Далее до вершины перевала без остановок пойдем.
Шепель отмахнулся:
— Да мне без разницы. Завтрак тоже на хребте запланирован?
Гарин усмехнулся:
— А ты что, уже проголодался, Миша?
— Представь себе, проголодался. А что ты хочешь? Молодой здоровый организм, он своего требует.
Тимохин оборвал капитана:
— Все, Шепель, отставить разговоры. Завтрак после того, как устроимся на позициях рубежа подготовки штурма.
Шепель докурил сигарету. Тщательно затушил ее о каблук десантного ботинка, окурок засунул в один из многочисленных карманов брюк специального, бронированного, черного цвета комбинезона. Поправил сферу, которую пристроил вместо подголовника, закрыл глаза.
Подполковник отошел от места привала. Извлек из специального отсека своего комбинезона спутниковую станцию. Набрал номер из четырех цифр. Ему ответил командир диверсионной группы «Мираж»: