Признание

Холодно. Всегда так холодно.

Свернувшись калачиком, я пытаюсь сделать так, чтобы зубы перестали стучать. Всё бесполезно. То немногое тепло, что вырабатывает мое тело, бессильно против температуры комнаты.

Я ничего не вижу. Больше никаких удобств. Осталось одно лишь кресло.

У меня даже нет одеяла. Или хотя бы кусочка ткани, которым можно было бы прикрыться.

Я думала, что плен у столба был ужасен. Ха! Это намного хуже. Я нахожусь в ловушке на этом маленьком

Вдруг свет загорается. Я вздрагиваю и шарахаюсь назад, закрывая глаза. Мое сердце бешено колотится.

Свет зажигается один раз в день примерно на пятнадцать минут, как сказал Джереми. За это время я должна успеть сбегать в ванную, сходить в туалет, быстро принять душ и переодеться во что-то свежее к его прибытию.

Бороться нет смысла. Я не могу отказать. Бегу в ванную. Если я не окажусь в кресле вовремя...

Я вздрагиваю. В тот день у меня не было времени принять душ. Когда Джереми пришел ко мне ночью и обнаружил меня вонючей, он не был счастлив.

То, что случилось дальше, я даже и вспоминать не хочу.

Включаю душ, горячий. Делаю шаг, заставляя себя встать под обжигающий поток. Душ был моим убежищем. Горячая вода, как один из методов контроля. Я могла стоять и чувствовать, как вода жгет мою кожу. Я могла бы контролировать боль, что я чувствовала и...сознательно выбрала больше.

Стоунхарт узнал, чем я занималась и запретил мне вредить себе. Ему не нравится, когда я нарушаю его правила.

Душ уже не работает, как раньше. Он нанял кого-то, кто сделал так, чтобы самый горячий поток воды не смог сжечь мою кожу.

Должна признаться, это было к лучшему. Стоунхарт заботился обо мне. Он не хотел меня обидеть.

Тепло просачивается в мою плоть и кости. В это время я отсчитываю в своей голове минуты. Никаких предупреждений о том, что выключится свет и активируется ошейник. Никаких признаков того, что время на исходе.

Единственное, на что я могу положиться, так это мой разум.

В тринадцать минут и десять секунд я выхожу и быстро вытираюсь. Хватаю новый халат - единственная вещь, которую мне можно носить в эти дни, и накидываю на плечи. Поворачиваюсь к двери.

Я останавливаюсь. Черт! Я забыла почистить зубы.

Тринадцать минут и пятьдесят секунд.

Мне не хватит времени. Мне нужна жидкость для полоскания рта...

Порывшись в шкафу, я вытаскиваю бутылку. Полоскаю рот.

Четырнадцать минут десять секунд.

У меня заканчивается время. Мое сердце начинает бешено колотиться. Выскакиваю из ванной.

Четырнадцать минут тридцать секунд. Четырнадцать минут тридцать одна секунда.

Кресло впереди. Свет еще горит. Но очень скоро погаснет.

Сорок секунд. Сорок одна секунда. Сорок две секунды.

Моя мокрая нога скользит по полу и выскальзывает из-под меня. Я кричу и падаю на пол.

Сорок три секунды. Сорок четыре секунды.

Нет! Нет! Я смотрю на кресло. Так близко...

Сорок пять секунд. Сорок шесть секунд.

Я заставляю себя подняться и иду к креслу. Но не успеваю.

Свет гаснет. Поток электрических импульсов поражает меня.

Я кричу от боли. Последняя мысль, которая посещает меня перед тем, как я падаю в обморок: сорок шесть секунд.

***

Я медленно просыпаюсь, дрейфуя из царства снов в мир живых.

Такое ощущение, будто мое тело резиновое. Все мои мышцы расслаблены, но в то же время тяжелые. Некомфортное ощущение.

На мне чьи-то руки. Касаются меня. Держат меня. Поднимают мое тело вверх.

Проходит какое-то время прежде, чем я понимаю, что происходит. Когда до меня наконец доходит, я открываю глаза в кромешной тьме.

Но эти руки всё еще на мне.

Я стараюсь бороться с ними, пытаясь высвободиться из их захвата. Мои мышцы медленно реагируют. Будто бы тело намазали толстым слоем меда.

– Полегче, Лилли, - успокаивает голос.

Этот голос. Ужасный, страшный мужской голос.

Стоунхарт здесь.

– Расслабься. Я позабочусь о тебе. Ты попала в небольшую аварию.

Его небрежный набор слов вызывает у меня отвращение и ненависть.

Я чувствую, что сажусь во что-то мягкое. Кресло? Может быть.

– Вот.

Я открываю рот, чтобы заговорить, но ни одно слово не выходит.

Стоунхарт касается моего подбородка своими сильными, теплыми пальцами, внимательно рассматривая меня. Я не вижу его, но чувствую его близость.

– Давай постараемся избегать таких ситуаций в будущем?
– предлагает он.
– Ты знаешь о том, что должна возвращаться вовремя.

Затем он встает и уходит.

Только когда его шаги исчезают, я сворачиваюсь и начинаю плакать.

Через какое-то время я просыпаюсь. Состояние опьянения прошло. Я шевелю руками и ногами без этого странного ограничения. Что случилось? Он снова накачал меня наркотиками?

Я принюхиваюсь. Того ужасного запаха нет. Должно быть, Стоунхарт снял с меня тот халат.

Прячу лицо в руках, чтобы не дай бог не зарыдать. Это унизительно. Кто мог сделать это с другим человеком? Кто мог заставить меня пройти через эту кошмарную темноту дважды?

Холод снова окутывает меня. Я запихиваю свои руки подмышки, чтобы хоть как-то согреть пальцы. Мои уши замерзают. Сколько еще? Я в отчаянии. Сколько еще всего я должна вытерпеть?

***

– Откройся мне.

Его голос эхом отдается в темноте.

Сильный и мужественный. Я должна подчиниться.