Признания новобрачного

Келли Ванесса

Но он это сделал. Гриффин Стил, распутник и повеса, который отнесся к ней с большей добротой и благородством, чем любой другой человек на этом свете.

Она устала сдерживаться и ограничивать себя. Один раз ей захотелось отбросить природную осторожность. А с последствиями она разберется потом.

— Я хочу этого, — громко проговорила она и улыбнулась. — Я хочу этого больше всего на свете.

Гриффин на секунду закрыл глаза, а когда открыл их, его взгляд был полон страсти.

— Тогда ты получишь все, что хочешь, Джастин. Все, что я смогу тебе дать.

Он прижался губами к ее рту. Поцелуй длился

целую вечность. А когда он наконец оторвался от нее, Джастин с удивлением обнаружила, что уже сидит у него на коленях.

— Как тебе это удалось, — задыхаясь, проговорила она. — Я же тя…

Гриффин не дал ей договорить, снова завладев ее губами. Ее плащ отлетел в сторону. Сквозь платье и рубашку она чувствовала его эрекцию. Она подумала, что вполне может лишиться чувств, если, конечно, это возможно, от изумительного наслаждения.

— О Джастин, — пробормотал он, на секунду оторвавшись от ее губ. — Ты такая маленькая и сладкая глупышка. Я очень долго ждал этого момента.

Она растерянно заморгала. Ее никто и никогда не называл глупышкой. На самом деле она считала себя умной и осмотрительной. Но по непонятной причине решила, что это комплимент, обхватила ладонями его голову, чтобы удержать на месте, и поцеловала со всей страстью, которую обнаружила в себе.

Гриффин сильнее сжал ее в объятиях, вероятно, показывая свое одобрение. Он убрал руку из-под корсажа, погладил ее бедро, потом взялся за юбку и потянул ее вверх. Прохладный воздух охладил кожу, а опытная мужская рука разгорячила ее снова. Она ласкала внутреннюю поверхность бедер, и Джастин, никогда не представлявшая, что можно испытывать такие ощущения, застонала. Она была возбуждена сверх всякой меры и нетерпеливо ждала… чего?

Экипаж резко остановился. Гриффин поднял голову и тихо выругался. Джастин понимала, что он чувствует. Она сама пребывала на грани чего-то умопомрачительного, и возвращение к реальности оказалось весьма неприятным.

Разочарованно вздохнув, она стала поправлять платье.

— Не спеши, дорогая, — сказал Гриффин напряженным от неудовлетворенности голосом. — Джошуа подождет сколько надо.

Но мгновением позже экипаж качнуло — это кучер спрыгнул на землю, послышались возбужденные голоса, и в дверцу постучали.

— Вам лучше выйти, мистер Гриффин, — крикнул Джошуа. — У нас неприятности.

Гриффин моментально пересадил Джастин на сиденье и набросил ей на плечи плащ.

— Оставайся здесь, — приказал он, — и не шевелись, пока кто-нибудь не придет.

Джастин подумала о Роуз и детях и почувствовала, как заныло сердце.

— Гриффин! — воскликнула она и схватила мужа за рукав. — Там же Стивен и малыш Роуз…

Он быстро высвободил рукав.

— Я обо всем позабочусь.

Когда он распахнул дверцу, Джастин успела заметить Джошуа, стоящего у экипажа с пистолетом в руке. Его обычно непроницаемое лицо было мрачным. Гриффин захлопнул дверцу, оставив жену внутри, и приказал кучеру ни на шаг не отходить от экипажа. Джастин плотнее завернулась в плащ. Только несколько минут назад она здесь нежилась, омываемая волнами чувственного наслаждения. А теперь ее охватило чувство, что на нее выплеснули ведро ледяной воды. Ее пробрала дрожь — от холода, нервного возбуждения и желания действовать. Не приходилось сомневаться: в доме что-то случилось, и ей

не нравилось, что муж не взял ее с собой, а запер в экипаже, словно нежный цветок. Если Стивен в опасности, Джастин обязана быть с ним.

С самого начала ребенок был поручен ей. Но дело даже не в этом. Он уже начал узнавать ее, приветствовать милыми беззубыми улыбками и всегда, когда видел, тянул к ней свои маленькие ручонки. Мысль, что с ним случилась беда, и ее не было рядом, чтобы этому помешать, отдалась острой болью в сердце.

Джастин как раз собиралась нарушить приказ мужа и выйти из экипажа, когда Гриффин распахнул дверцу и протянул ей руку, приглашая выйти. Его лицо было спокойным, но глаза сверкали злостью.

— Что случилось? Кто-нибудь пострадал? — спросила она.

— Нет, не беспокойся, — сообщил он и нетерпеливо взмахнул рукой. — Поторопись, Джастин. Ты слишком долго была на морозе.

Она взяла его за руку и спустилась на тротуар. Быстро оглядевшись, она заметила только небольшую группу подвыпивших молодых людей, которые, спотыкаясь, шли в направлении Сент-Джеймсского клуба. В этом не было ничего необычного, тем более в это время суток.

— Что случилось? — снова спросила она, глядя мимо Гриффина на стоящего на пороге Тома Дикона. Он выглядел злобным, как каменная горгулья. Если быть точным, каменная горгулья с пистолетом.

— Зайди в дом, — сказал Гриффин и потянул ее за руку на крыльцо.

Джастин окинула мужа удивленным взглядом. Она видела его обозленным, обольстительным, язвительным. Но ей еще не приходилось видеть его таким. Гриффин был явно вне себя от ярости. Он так сильно сжал ее локоть, что она поморщилась, — теперь наверняка останутся синяки. При этом она была уверена: он даже не осознает, что причинил ей боль. Он почти тащил ее за собой, стараясь как можно скорее завести в дом.

И только когда за ними захлопнулась массивная дубовая дверь, он выпустил ее локоть. В вестибюле было светло, и Джастин заметила, как плотно стиснуты его губы, а кожа вокруг рта побелела от гнева.

— Что случилось? — в очередной раз спросила она, сбросив плащ на руки Фелпса, который бесшумно возник из-за спины Тома.

— В дом ворвалась группа вооруженных людей, — ответил Гриффин и тоже сбросил плащ.

У Джастин перехватило дыхание.

— Они осмелились ворваться в твой дом? Безумцы.

Ни один представитель лондонского преступного мира, пребывающий в здравом уме, не мог решиться на такое. Джастин, конечно, мало что знала о прошлом мужа, но этот факт был ей доподлинно известен. А вот какая часть его репутации основана на слухах, а какая — на истинных событиях, этот вопрос оставался открытым. Однако Гриффин защищал своих людей, а все, кто отваживался перейти ему дорогу, таких ошибок больше никогда не повторяли.

Джастин осмотрела вестибюль, только теперь обратив внимание на беспорядок — разбитое зеркало, сломанный стул, сброшенные со стола подсвечники, растекшиеся на полу лужицы воска.

— Кто это мог быть? — спросила она.

Гриффин переглянулся с Томом.

— Не знаю, — буркнул он, — но обязательно узнаю.

Интуиция подсказала Джастин, что муж не все ей говорит. Тот же инстинкт посоветовал ей не настаивать. Пока.

— Где Роуз и дети? — спросила она.

— В кухне, миссис Стил, — ответил Том.